Болотный край 2 (СИ) - Баковец Михаил - Страница 9

— Прапор, займись бумагой, карандашами и большими альбомами с красивыми и дорогими обложками, — приказал я товарищу.

— Зачем? Чтобы подтираться лучше нормальной туалетки нет. А рисовать у нас некому и некогда, — хмыкнул мужчина. — Мелюзге интересно совсем другое.

— Бумага для продажи, умник с одной извилиной, — съязвил я. — Здесь средневековье, пусть и магическое. За такую высококачественную бумагу тут золотом платить станут. А альбомы можно продать или подарить под какие-нибудь рукописные книги. Амбарные заметки, жреческие фолианты и так далее.

— А-а, — понимающе протянул Прапор и немедленно включил мозг. — Тогда ещё бы сервизов каких-нибудь набрать. Дорогих. Такие штуки тоже ценились в древности, я как-то с одной подругой документалку смотрел про посуду у рыцарей и разных дворян.

— Я уже думал о таком и сам, но мы её поколем, пока донесём. А вот сувенирное красивое оружие надо брать. В посёлке его наточат, отшлифуют, а я укреплю как следует.

К полудню основные заготовки были сделаны. Вещей с одного торгового центра набралось столько, что можно было не трогать остальной город — это бы донести. И я всё чаще склонялся к мысли поставить несколько машин на «дутики», чтобы на них, а не на своём горбу донести собранное добро до озера. Вот только куда засунуть такую ораву здоровых мужиков?

От этих мыслей меня отвлёк ученик шамана.

— Что тебе, Люр? — спросил я гоблина.

— Мои разведчики не вернулись, — с хмурым выражением лица сообщил он мне.

— Те разведчики?

Он молча кивнул в ответ.

— Ясно, — я на пару секунд задумался, потом сказал. — Сейчас придумаем, что с этим делать.

На поиски гоблинов я выделил две группы: свой отряд и команду охотников, сработанную ещё летом. Довёл число людей в каждой до десяти, плюс Люр дал в каждую четверых своих подчинённых. Сам он пошёл со мной, назначив старшим второго отряда самого опытного из воинов.

Поиски начали со здания, на которое указал ученик шамана. Я ещё утром догадался, что Люр мне не всё рассказал про разведчиков. Но только сейчас получил подтверждение их, скажем так, первоисточника. Молодой шаман захотел по-тихому разведать самые ценные — по его мнению — места в городе, чтобы потом уговорить меня сходить к ним за хабаром. Такими местами он посчитал все крупные и бросающиеся в глаза постройки, вроде нашего ТЦ, в котором мы провели ночь. Решил, что в похожих местах будет столько же ценностей или немногим меньше.

— Это школа, Люр, — сказал я гоблину, когда он указал на четырёхэтажное высокое здание за двухметровым забором из ещё советских стальных прутьев с листовидными наконечниками и куполообразными навершиями на столбах. — Здесь нет ничего ценного, — потом покачал головой и, сопроводив всё это тяжким вздохом, добавил. — Надо было тебе у меня сначала разузнать всё.

— Извини, Женя, больше не будет такого. Боги меня наказали за жадность и скрытность, — виновато произнёс тот.

Осмотрев школу снаружи и не найдя следов проникновения внутрь, мы отправились к следующему объекту. И в этот момент услышали стрельбу совсем рядом, метрах в пятистах от школы. По звукам пальбы стало ясно, что ведут её наши товарищи — вторая поисковая группа.

— Быстро туда, — немедленно приказал я. — Но не сильно торопимся, идём и смотрим.

Через несколько минут мы вышли на широкую улицу, застроенную с одной стороны старыми советскими пятиэтажками-сталинками, а с другой новостройками, обнесёнными заборами, и четырёхэтажным зданием, напоминающим торговые центры обилием стекла на фасаде. Как и новостройки, то тоже имело собственный забор и немаленькую прилегающую территорию с личной небольшой котельной на природном газе. Позже оказалось, что это медицинский центр. На тротуаре и проезжей части напротив медцентра лежали несколько неподвижных человеческих тел. А за деревьями на другой стороне дороги под стенами «сталинок» укрывались бойцы второго отряда. И было их меньше, чем уходило в город.

— Егор, это мы! — крикнул я старшему над охотниками прежде чем выйти на улицу из-за угла дома, за котором укрывались.

— Женя? Давай, видим вас, — последовал ответ спустя несколько секунд.

Спустя минуту я стоял рядом с ним, а мои спутники рассредоточились вокруг нас. укрываясь за деревьями.

— Что случилось? Докладывай, — потребовал я у мужчины

— Да жопа полная, — плюнул он под ноги. — Нашли мы гоблинов, точнее нашли то, что от них осталось. Самый целый — вон.

Только после жеста собеседника я увидел одного из потеряшек. Лопоухий коротышка застрял между прутьев забора… хотя нет, не застрял — был туда буквально вколочен. Щели между ними оказались узкими даже для соплеменников Люра. Тот, кто засунул в одну из них гоблина, наплевательски отнёсся к его костям и обладал недюжинной силой: грудная клетка смялась и пара сломавшихся рёбер торчала наружу, череп треснул, заставив выскочить из орбит глаза и мозговое вещество из разлома.

— Твою же мать, — сквозь зубы ругнулся я и указал на уродливые тела на проезжей части. — А эти откуда?

— Оттуда, — указал Егор на больницу. — Их там дохрена и больше. И, бляха-муха, они там будто наркоты какой обожрались, хрен убьёшь.

В этот момент неизвестные враги словно услышали эти слова и решили на деле продемонстрировать их правдивость, выбравшись из корпуса на улицу. Их было пятеро, один другого уродливее. Телосложение ассиметричное: конечности разной формы и размера, головы деформированные, у двоих лица казались красивыми фарфоровыми масками, у прочих их вообще было не разобрать за наростами, буграми, бородавками и прочей гадостью.

— Стреляйте! — громко крикнул Егор и пояснил для меня и моих людей. — Чем больше ран, тем быстрее падают с ног. И им похрен куда пуля прилетит — что пять в башню, что пять в брюхо, так что, не выцеливайте специально уязвимые места. Если есть усиленные пули и стрелы, то лупите ими. После них твари падают сразу же и их легко добить уже лежачих.

Сказал и вскинул поселковую переломку к плечу, чтобы через две секунды выстрелить. Тут же опустил оружие, выкинул пустую гильзу и вставил новый пистолетный патрон. К стрельбе подключились мои бойцы, принявшись нашпиговывать странных существ горячим свинцом. Но тех даже тяжёлые экспансивные пули, выпущенные из мушкетов со стволами из полудюймовой трубы, слабо пробирали. А вот дротики Шуа разили врагов на раз. Удачно вышло, что монстры шли к нам через широкую калитку, раскрытую настежь в отличие от ворот. И вот в её проёме мы валили тварей одну за другой. Шуа уже метнула три дротика, свалив с ног трёх врагов, и держала в руке четвёртый, дожидаясь удобного момента.

— Я однажды на охоту на уток пошёл и взял с собой только дробь. И надо же было такому случиться что на свинью наткнулся, — принялся рассказывать Прапор, когда с пятёркой монстров было покончено. — Понимал, что ничего ей не сделаю своими патронами. Но от злости и жадности пальнул пять раз, сколько было в «мурке». Вот та стрельба выглядела похоже: попадаю, но результата ноль, только визг на весь лес.

— Но ты же её подранил? А если потом было сходить и поискать её по следам и с нормальными патронами? — поинтересовался у него Директор.

— Какие следы? Дробинки максимум под кожу вошли, даже кровянки сильной от них не было. Чуть погноились, небось, раны и потом вся дробь из них вылезла с гноем наружу.

— Нужно было всегда картечь и жаканы носить, — авторитетно заявил Директор.

— В наших краях в то время охотовед один лютовал, с блатняком дружбу водил, с ментами. Крутого строил. Ввёл за правило, что на птиц с собой брать только мелкую дробь. Запросто мог устроить шмон и отобрать «запрещённые» патроны.

— И ему никто не нахреначил? — удивился Директор.

— Не Сибирь же, всего-то сто камэ до Москвы. Один он редко катался по территории, и как я уже говорил, строил из себя крутого авторитета. Заявы на него писали, но результат нулевой. Потом он свинтил в Москву, но легче не стало, так как в это время началась война с обладателями личного оружия и перередакция охотничьего кодекса. Вместо штрафов теперь стали конфисковывать ружья и карабины с дальнейшим запретом владеть ими несколько лет, — тяжело вздохнул Прапор.