Пустынный океан (СИ) - "Ad Astra" - Страница 1

— Нет-нет, довольно с меня камней. Все эти цепочки спутываются с волосами, и перед сном мне приходится тратить целый час, чтобы все это расплести! Распустите волосы, да, вот так. А эти пряди соберите сзади. Нет, в не косу, а в пучок. Ослабьте. Ослабьте пряди! Ну и что, что свисает на лицо. Это лучше, чем, если все будет зализано.

— Госпожа Эолин, но этот черный цветок, которым вы желаете заколоть пучок, совсем не гармонирует с вашими украшениями и с платьем.

— Я не буду переодеваться! Давайте сменим серьги. Да-да, вот те, черные, опаловые. И ожерелье из опалов…Как это, у меня нет черного ожерелья? Тогда я хочу черное ожерелье!

На деревянном полу, среди разбросанных лент и тканей, строили блики яркие лучи взошедшего солнца. Их жаркое опаляющее дыхание, пройдя сквозь густые сады, меркло у самой веранды, что пропускала еле заметный ветер в открытую комнату. Распустившиеся олеандры испускали от своих розовых лепестков приятный запах, что в одно мгновение становился горьким и пряным, стоило закрыть в помещении все двери и окна. Когда они надоедали, их заменяли белоснежными эухарисами, заполняющими воздух сладковатым ароматом, перебивающим любые другие запахи.

— Как думаете, что это за цветок? — не скрывая улыбки, я немного повернула голову влево, чтобы разглядеть драгоценную заколку, от которой по волосам спускались связки блестящих опалов.

— Гардения.

— Нет же, хризантема.

— А издалека, словно роза вовсе…

Я рассмеялась, рассматривая в зеркале спорящих служанок, коих столпилось в этой комнате не менее десяти. Одна из них расчесывала и укладывала мои шелковистые длинные волосы, что переливались от бирюзового до морского цвета. Другая — втирала в кожу питательное масло с цитрусовыми нотами, третья же — прикрепляла изумрудную ткань довольно обнажающего платья к массивному ожерелью и к браслетам из чистого золота.

— Госпожа Эолин, госпожа Эолин, а эту заколку он вам подарил? — молоденькая служанка, закусив губу, показалась в зеркале.

— Да, это он мне подарил, — переполненная эмоциями и предстоящей встречей, я широко улыбнулась, вновь смеясь, когда все девушки разом ахнули и смущенно опустили взгляд на дорогой моему сердцу подарок.

— Ой, нам лучше поторопиться, их клан прибудет с секунды на секунду!

— И то верно, — я вскочила с обитого бархатом пуфика, разглядывая свое лицо в зеркале. Из-под черных длинных ресниц на меня смотрели взволнованные аметистовые глаза. Красивое ухоженное лицо в зеркале по-детски надуло губки, крася их неяркой дорогой помадой, большие круглые сережки, качнувшись в такт наклоняющейся голове, звонко брякнули. Приятная ткань упала на пол, и я оправила платье на груди. Изумрудное одеяние, половину из которого составляли украшения, открывало вид на плечи, руки, спину, а также часть живота. Шлейф у платья был небольшой, что заметно облегчало мне передвижение.

— Ну, как я выгляжу? — я никогда не восхваляла свою красоту, не погрязла в алчности, которую так часто навязывает богатство, и заслужила репутацию госпожи, на которую сердиться было не за что. Но сегодня, буквально прыгая от радости, я с наслаждением рассматривала свою внешность, чем вызывала улыбки на лицах служанок. Ответ я, безусловно, знала заранее. Но не задать вопрос не могла.

— Великолепно!

— Прекрасно!

— Вы невероятно красивы!

Я почувствовала себя ребенком. Ребенком, которого впервые вели в зоопарк или на фестиваль. Это ожидание чего-то удивительного, настолько желаемого, что хотелось уткнуться в подушку и закричать, колотя мягкую кровать с зеленоватым балдахином ножками. Вот, я готова. Интересно, ему понравится?

Мой милый Табрис. Милый и красивый Табрис, с которым я дружила все свое детство. Он всегда заботился обо мне, всегда был рядом, когда это требовалось, и я влюбилась. Как в него было не влюбиться? Табрис очень красивый и невероятно талантливый. У него добрый взгляд и располагающая улыбка, а еще он один из наследников Опалового клана. Как бы я желала, чтобы именно Табрис стал моим первым мужем, но в высших сословиях первые два брака всегда планируют родители, чтобы сохранить связи в кланах, которых у нас всего шесть: сапфировый, рубиновый, александритовый, опаловый, падпараджавый и изумрудный, в котором состою я. Каждая богатая и влиятельная госпожа должна иметь шесть мужей, но здесь присутствуют определенные правила и ограничения. Так, к примеру, жена не может иметь мужей, что будут из одной семьи. Поэтому я всегда боялась, что моя мама на предстоящей встрече с Опаловым кланом, договорится о моей помолвке с иным наследником, и я больше не смогу видеться с моим Табрисом. А как бы я хотела, чтобы он стал моим мужем! Мы бы жили с ним в одном из дворцов, и у нас было бы много детей. Я бы любила только его! Зачем мне остальные мужья, если у меня есть Табрис!

Честно признаться, я не понимала многомужества. Меня воспитывали согласно традициям и правилам, и я осознавала, что в этой большой стране, поделенной на три различных Империи, это не прихоть, а необходимость. Девушки из низших сословий могли иметь и одного мужа, но высокопоставленные госпожи этой участи были лишены. Почему обязательно шесть? Для нас это число магическое, таящее в себе совершенство, равновесие, абсолютную защиту и истину. Шесть кланов, шесть рек, пронизывающих наши Империи, составляющих одну страну, шесть основных рас, шесть Великих Храмов и, безусловно, шесть мужей. Наверное, все это кажется мне странным, потому, что я родилась не здесь, хотя и живу сейчас в Центральной Империи Харран. Что уж говорить, пускай я и являюсь одной из наследниц Изумрудного клана, но во мне не течет их кровь.

Мою мать зовут Иараль. Она забрала меня, когда мне было всего пять лет, и, сказать по правде, те годы я помню смутно. Знаю лишь то, что Императрица Изумрудного клана забрала меня из нищей страны, где царствовала анархия и революция. Кстати, Императрица Изумрудного клана и есть моя приемная мать. В нашей стране абсолютный матриархат, поэтому кланами руководят женщины. Матриархат, если верить истории, потому, что три Империи создали три сестры, что были невероятно талантливыми волшебницами. Поэтому именно женщины сильнее в магическом плане. Это вовсе не значит, что здесь мужчин угнетают, даже наоборот. Они имеют такие же права, очень сильны физически и являются нашими защитниками. Но рождаются чаще всего мальчики. У моей матери даже пять сыновей.

Иараль всегда была ко мне очень добра. Баловала и всегда покупала мне то, что я хотела. Служанки рассказывали, что когда я была маленькой, Иараль почти не отходила от меня и называла своим сокровищем. Я любила её так же, как и она меня, и была ей благодарна за все, что она для меня сделала. Себе я пообещала, что сделаю и для нее все, что возможно. Некоторые из моей прислуги шептались, что глава клана немного не в себе, но я всегда пропускала это мимо ушей, ратуя на то, какими сплетниками могут быть служащие во дворце. Как будто им делать нечего. Только строят и разносят ложные сплетни!

Маме о Табрисе я рассказала, и, судя по её улыбке, на этом собрании она выберет именно его. Как же я была счастлива! Щеки жгло румянцем, стоило мне только представить в своей голове, как нас венчают с Табрисом, как я сижу с ним на небольшом помосте в центре стола, уставленного дорогими яствами, как он нерешительно обнимает меня за талию, называя своей женой и самым прекрасным созданием в этом мире. Неловко-то как! Я даже не обращала внимания на слуг, у которых сегодня было столько дел, буквально бежала по коридору, желая поскорее увидеть моего милого Табриса, броситься ему в объятия и с удовольствием посмотреть на подаренное мною ему кольцо, которое он никогда не снимал. Как же сильно я его любила! Как же сильно я благодарна судьбе за то, что она свела меня с ним.

А вот и поворот! Быть может, он уже стоит там? Он, такой красивый и такой добрый. Он, что радостно улыбнется мне и раскроет свои теплые руки. Когда Табрис был маленьким, его иногда путали с девочкой, настолько он был милым, а его большие рубиновые глаза западали прямо в душу. Моя младшая сестренка, которую мама приютила так же, как и меня, часто смеялась надо мной, говорила, что все мои мысли только об этом юноше. Я дула губки, отнекивалась, но ведь так оно и было! Я писала ему письма почти каждый день, а он, такой заботливый, всегда быстро мне отвечал. Я рассказывала ему все свои тайны, а он рассказывал свои, и мы давали друг другу обещания держать все это в секрете. И так нам радостно было от того, что во всем мире эти тайны знаем только мы вдвоем. Выскочив из-за поворота прямо на веранду, я врезалась во что-то твердое и тут же подняла свое улыбающееся лицо, надеясь увидеть там моего Табриса, но…это был не он.