В теле дрища в военной школе аристо 2 (СИ) - Борзов Андрей - Страница 21

Наследник Алмаз держал под руку невысокую блондинку, перекрывая коридор, они сверкали своими одеяниями.

Я снова ударил себя по груди, и уступил дорогу.

Наследник провёл девушку, не посмотрев на меня.

«Ну и пусть идёт», — подумал и постарался убраться как можно быстрее из этого коридора.

Наталья ждала меня у светящегося цилиндра. Я подошёл к ней и взял за руку.

— Глеб, ты что? — Она попыталась освободиться, а я не дал этого сделать.

— Наташа, я очень хочу с тобой поговорить.

— Не здесь, и не сейчас, а главное помни. Я всего лишь секретарь.

— Тогда организуй мне встречу с главой. Позвони ему и скажи, что я хочу очень с ним поговорить. Чем быстрее тем лучше.

— Я не могу позвонить. Здесь это могут делать только многоуважаемые Алмазовы. — Наталья сделала вид, что снова поправляет вне ворот и прошептала. — У каждого действия или бездействия главы есть ему ведомый смысл, допускаю, что иногда он может ошибаться. Помни об этом, когда будешь задавать вопросы и не делай сейчас глупостей. — На этом она замолчала и потянула меня от кристаллического коридора.

Я парил вниз в световом цилиндре и сравнивал ощущения, когда поднимаешься в этой колонне света, то будто возносишься, а опускаясь, отчётливо чувствуешь, что сходишь с небес к простым смертным, что суетятся под твоими ногами.

За время, что я отсутствовал, произошли изменения: пару тысяч гостей разошлись по залу, а происходящее теперь больше напоминало праздник: играла музыка, вокруг ёлки танцевали, крупный седобородый мужчина, облачённый в красный тулуп собирал участников торжества в хоровод, рядом с ним в светло-голубом наряде ходила любительница морских деликатесов — моя несостоявшаяся четвёртая спутница. До меня дошло, что мужик изображал деда Мороза, а Вика Морозова — Снегурочку. В первый раз видел, как изображают этих мифических сущностей.

Милена, Катя и Лика, увидев меня, заулыбались и сразу подошли. Они сказали, что очень рады, что я смог вернуться. Вот так именно они и сказали «Рады, что ты смог вернуться». Усмехнулся и чуть не засмеялся в голос: этот мир был чем-то похож на мой прежний. Прекрасно понимал, что иногда люди не возвращаются после визита к императору.

Как объяснили девочки, скоро явятся Алмазовы, и Даймонд Второй первым танцем откроет бал.

И я понимал, что меня ждёт новое испытание. В голове прокручивал «раз, два, три, раз, два, три», вспоминая непродолжительную тренировку этому танцу, я не любил всё подобное, но когда девочки утащили меня через один из незаметных выходов на балкон, с которого открывался шикарный вид на заснеженные парки под дворцом, освещённые многочисленными фонарями, мне самому захотелось потанцевать с ними.

— Сойдёт, — сказала Катя.

Она пошла со мной на танец третей. Хотя я пригласить её первой, но она подсунула мне Милену.

— У меня к тебе, будет серьёзный разговор. — Немного прижал Катю к себе.

— Ой, я уже боюсь. — Фиолетовые глаза партнёрши по танцу расширились от испуга, но мне показалась, что она дурачится, — Глебушка, ты что, решил меня снова отшлёпать, — улыбнулась Катя.

— Это будет зависеть от твоих ответов, — улыбнулся я.

Нежная Милена, но казалось, что она может быть жёсткой, горячая и краснеющая от смущения Лика, загадочная, любопытными и весёлая Катя — девочки подарили мне несколько приятных минут танца. Время, проведённое на балконе, сгладило общение с императором. Вернувшись в зал, попросил Катю рассказать мне о главах родов и указал на тех, кого не знал. Насторожило, что осматривая центр зала, не обнаружил главу моего рода.

К беседе присоединилась и Милена с Ликой. Дополняя друг друга, они поведали о вспыльчивом, но справедливом Огнеславе Огневе, о любящем покушать Дарии Землине, о любвеобильном Любомире Громове, о загадочной Мелании Разумовской, о холодной и сдержанной Снежане Морозовой. Рассказывая всё это девочки, старались недостатки глав описывать мягко, переводя в шутку и с лихвой дополняя достоинствами. О моём главе они ничего не рассказали, подозревая, что я и так всё знаю.

Когда девочки закончили рассказ, освещение в зале слегка померкло и потолок заменила проекция звёздного неба.

Насмотревшись на яркие огоньки на небе, оглядел зелёный сектор: главы не было. Сместив взгляд к Ветровым, обнаружил Борея продолжающего смотреть на алмазные троны. Предложил девочкам посетить восьмой сектор, те не отказались и, обходя веселящихся гостей, мы выдвинулись в том направлении.

Делегацией империи Син в ярких одеждах с золотым шитьём привлекла моё внимание, затем взгляд скользнул по другой группе, в ней смуглые загорелые мужчины в роскошных белых накидках беседовали с женщинами в роскошных платьях усеянных драгоценными камнями, лица у женщин прикрывали изящные полупрозрачные вуали.

Веселье вокруг разгоралось с новой силой, и мы с трудом пробирались между гостей.

— Глеб Туманов! — Прозвучало весьма громко и окружающие посмотрели мне за спину.

Оглянулся: в десяти шагах застыл Борей, в шаге за ним стояла одна из его жён — Сарма, её бледное красивое лицо не выражало эмоций, но взгляд, слегка поджатые губы, сцепленные в замок пальцы — всё это говорило, что эмоции она держит внутри.

Сделал шаг к Борею.

Вокруг стало просторно, только мои спутницы остались за моей спиной. Заметил, что Тумановы стали стягиваться в мою сторону, оглядываясь в поисках главы, а приближающиеся Ветровы, главу не искали: их глава стоял передо мной.

Постепенно тронный зал затихал, вокруг ёлки остановился хоровод.

Борей шагнул ко мне:

— Хочу, чтобы мы забыли все обиды. Хочу простить тебя за то, что лишил любимого наследника: сына.

— У нас был…

Глава Ветровых не дал договорить:

— Подожди, Глеб!

Борей слегка хлопнул в ладоши, и из окружившей нас толпы показались два официанта, несущие поднос, с пятидесятисантиметровой лодкой, с которой свисали небольшие ковши, напоминающие вёсла.

Сквозь толпу заметил, что Снежана Морозова встала со своего лазурного дивана и неспешно двинулась в нашу сторону. Любомир Громов оторвался от своих дев и сев на диване прикрыл лицо рукой.

— Хочу по нашей древней традиции испить с тобой из этой чаши! — Громко заявил глава Ветровых, сделав шаг ко мне. — Чтобы забыть все обиды.

Когда официанты приблизились к Борею, он провёл над лодкой рукой и вёсла-ковшики с глухими ударами покатились по полу.

— Прощаю тебя. — От слов Борея лицо у Сармы на миг исказилось так, будто ей все зубы выдернули одним движением.

Борей взялся за лодку двумя руками, и большими глотками стал пить. Тёмно-красные потоки стекали по его подбородку будто кровь. Костюм Борея сохранил чистоту: вино, текущее мимо, не смело касаться белизны наряда главы Ветровых.

В абсолютной тишине огромного зала, слышались перестуки капель ударяющихся о пол.

Борей шагнул и протянул ополовиненную чашу-лодку, а я нутром почувствовал пару тысяч взглядов.

— Он не должен отвечать за смерть вашего наследника.

Вперёд, закрывая меня собой, вышел человек, который второй день называет себя моим отцом.

Я будто скинул наваждение и приказал:

— Не лезь!

Аркадий стальной хваткой хотел удержать меня, но я вывернулся и оттолкнул его назад.

Приметил в паре шагов от меня старика в тёмно-зелёном костюме. Видимо, ещё один защитник. Аркадий переглянулся с ним.

Я шагнул вперёд и забрал чашу у главы Ветровых, посмотрел тому в глаза:

— С твоим наследником у меня был честный поединок. На который он меня вызвал и не стремился щадить меня во время боя. А до этого два Ветровых тоже попортили мне нервы. Я прощаю тебя, как главу Ветровых, за оскорбления Вениамина, Виктора и за тот ритуальный поединок, к которому я не был готов и на котором по чистой случайности выжил.

Сделал первый глоток: мягкая обжигающая сладость потекла по языку, аромат винограда и трав ударил в голову.

Второй глоток. В голове зашумело.