Рыжая на откуп (СИ) - Рууд Рин - Страница 17

— Это не так работает, — жалобно пищу в ответ.

Ноа молчит, а затем кривит лицо и укоризненно вздыхает:

— Если ты не хочешь, то я не буду тебя любить.

— Нельзя взять и решить кого-то полюбить, — мягко и ласково говорю я, заглянув в глаза. — Если бы все было так просто…

Парочка у дверей продолжает смеяться, перешептываться и бесстыдно обжиматься. Чувствую себя престарелой сукой, которая хочет разогнать развратников по разным углам и прочитать им нотации, полные желчи и осуждения.

— А когда ты влюбилась в Колдуна? — с озорством спрашивает Ноа, выпустив, наконец, мою ладонь. — С первого взгляда?

— Я влюбилась не только в Колдуна, — прячу руки в карманы и туплю взгляд в пол, пунцовая и смущенная.

И почему с духами не получается сначала обдумать слова и только потом говорить? Как они умудряются вытягивать из человека постыдную правду? И как Ноа понял, что я влюблена в Агатеса? Так много вопросов, на которые мне никто не даст ответов!

— Какие вы нелогичные, — добродушно хихикает Ноа, встряхивая волосами, — любить тех, кто отвергает, и отказывать тем, кто готов…

— Но ты не можешь взять и по своему желанию влюбиться! — я слабо толкаю упрямого духа.

— Могу, — пожимает плечами Ноа и с хитринкой смотрит на меня, — Могу взять и связать себя с твоей душой, чтобы познать ту любовь, о которой ты говоришь, и напитаться человеческими эмоциями. Как сделал это Карн однажды. Из любопытства. Я наблюдал за множеством жизней, семей, влюбленных и мне интересно, каково это. Давай станем влюбленными, — он вновь хватает меня за руки и крепко их сжимает, — обещаю любить тебя вечность.

— Нет, Ноа, — мое сердце наполняет печаль, и я всхлипываю. — Это неправильно. Вечная любовь в свете последних событий, звучит как приговор для тебя. И все же считаю, что любовь, а тем более влюбленность, не должна быть выбором.

Ноа хохочет, отпускает руки и хлопает в ладоши. Я теряюсь от его переменчивого настроения и передергиваю плечами.

— Я тоже так считаю, — юноша зевает и поудобнее устраивается на сидении. — И раз ты не попала под мое очарование, то ты крепко влипла. Немало слез прольешь по Колдуну и Рогатому, но что поделаешь? Человек без чувств и эмоций — мертвец, даже если дышит и говорит.

Ноа требовательно притягивает меня к себе, укладывает голову на плечо и закрывает глаза, вновь переплетая свои пальцы с моими. Мне неуютно, неловко и боязно, что Восьмой слишком мне симпатизирует. Или Первый нервничает перед встречей с Последним и нуждается в моей поддержке?

— Все будет хорошо, — едва слышно шепчу я.

— Спасибо, Обещанное Дитя, — Ноа слабо пожимает мою ладонь и сонно причмокивает. — И вот как тут в тебя не влюбиться?

Стоим на одной ступеньке с Ноа плечом к плечу, и мои любые попытки переместиться вниз или вверх, чтобы не теснится, пресекаются мягкими объятиями.

— Ты напряжена, Обещанное Дитя, — юноша вновь приобнимает за плечи и шепчет, — неужели боишься?

— Мне неловко, — зажмуриваюсь, потому что взгляды проезжающих мимо людей начинают нервировать.

Чужие глаза видят во мне и Ноа юных влюбленных, а сердца радуются нашим неуклюжим объятиям и улыбкам духа, который никак не хочет отлипнуть от меня. Не дай бог, он в меня влюбится. Что тогда делать? У меня не хватит совести разбить сердечко милого и доброго юноши.

— Так ты хочешь, чтобы я влюбился или нет?

— Невежливо читать чужие мысли, — вздыхаю и пристыженно отворачиваюсь.

— Я не совсем их читаю, — Ноа скользит взглядом по лицам людей. — Я вижу образы. Даже те, что сам человек не успевает осознать. И я не специально. Честно.

— И что же ты увидел в моей голове?

— Я увидел наш поцелуй.

— Брешешь, — я с небольшим смущением взглянула на Ноа. — Не было такого.

— Тебя не обмануть, да? — весело хохочет милый лжец.

— А ты с кем-нибудь когда-нибудь целовался?

Ненавижу духов. Рядом с ними молю чушь и спрашива глупости, которые я бы в жизни не задала малознакомому человеку. Да, показалось, что Ноа Первый похож на нецелованного девственника, но не обязательно же копаться в его личной жизни и выставлять себя любопытной стервой.

— Целовался, — Ноа хитро смотрит на меня, — но я не понял всей прелести. Может, ты объяснишь?

— Что объясню?

— Почему при поцелуе важно проталкивать язык в чужой рот? — Ноа наивно улыбается.

— Я бы не сказала, что важно, — мы выходим к турникетам и притормаживаю в сторонке от остального потока людей.

— Но ты с языком целуешься?

Я загнанно оглядываюсь по сторонам. Какие же странные и неловкие вопросы задает Ноа Первый. Мне бы свернуть разговор о языках и поцелуях, но вместо этого я тихо и честно отвечаю:

— С языком и без.

— А как больше нравится? — юноша внимательно разглядывает мое лицо, но без тени порока или возбуждения.

Духу действительно любопытно, почему влюбленные целуются с языками и слюнями. Только вот я сама не знала ответа на этот вопрос.

— У меня нет четких предпочтений. Все зависит от ситуации.

— Например?

— Когда захлестывает страсть, то тут без языков не обойтись. Понимаешь? — я убираю волосы за уши и задумчиво почесываю шею. — Наверное, людям хочется стать единым целым, прочувствовать друг друга. Однако иногда простой поцелуй в щечку может быть большим проявлением любви и симпатии, чем все эти слюни и языки.

Ноа молчит, а затем невесомо касается губами моей щеки и опять улыбается:

— Если я все правильно понял, то ты теперь тоже должна поцеловать меня.

— Необязательно, — сипло отзываюсь и прижимаю ладонь к щеке.

— Оу, — Ноа хмурится и прячет руки в карманы. — Я не всегда понимаю людей. Прости.

Поджимаю губы и торопливо чмокаю юношу в скулу, чтобы ему не было неловко и стыдно. Карн со своими заскоками теперь казался адекватным по сравнению с Ноа Первым.

— Ты милая, — смеется Ноа, хватает меня за руку и тащит к турникетам.

Первый с большим любопытством и интересом смотрел по сторонам на улице, восторгался высотками, стеклянными витринами, шумными и гудящими пробками на дорогах и даже светофорами. Юноша поделился, что ему нравится, как изменился город. Конечно, очень удивительно — поселение людей разрослось с нескольких бревенчатых домов до шумного мегаполиса с высокими муравейниками из бетона, металла и стекла.

Немного нервничаю перед Башней, где сидит на вершине пищевой цепочки Ноа Последний, и решительно поднимаюсь по лестнице к входу, сжимая ладонь Первого. Очень надеюсь, что веду мальчишку не на смерть, а на дружеский разговор двух духов, которых с натяжкой можно назвать родственниками.

— Так, — останавливаюсь у стеклянных дверей и смотрю на Ноа. — Последний в силах тебя убить?

— Убить? — вскидывает бровь юноша. — Неужели он оставил о себе такое скверное впечатление, что ты в нем увидела убийцу?

— И извращенца, — я кидаю подозрительный взгляд широкоплечего охранника, который что-то неразборчиво шепчет в рацию.

— Нет, я не думаю, что этот мужик извращенец, — Ноа оборачивается и улыбается мужчине.

— Я про Ноа, — вздыхаю и торопливо добавляю, — Последнего.

— Вот посмотрю на него и вынесу вердикт, — юноша подмигивает и тянет меня за собой. — Вдруг он милый?

Я не отвечаю, и мы входим в двери, что бесшумно разъехались в стороны. Охранник не останавливает, но следит за нами с большим недоверием.

— Мы по делу, — слабо улыбаюсь мужчине, и тот медленно кивает.

Девушка-администратор за высокой стойкой молча и натянуто улыбается, обнажая белые ровные зубы.

— Настоящий дворец, — Ноа осматривает холл и хмыкает. — Красиво жить не запретишь.

Шагаю к лифту, и юноша торопливо семенит за мной. Загорается цифра “100”. Вытираю вспотевшие ладошки и настороженно поглядываю на Ноа, который задумчиво поглаживает хромированный металл и с интересом рассматривает мутное отражение.

— Ты странный.

— Как и все духи, — отвечает Ноа и взъерошивает волосы. — Поживешь с наше, такой же станешь. Вон, Агатес тому пример. Я, конечно, рад, что он живой, но лучше бы умер.