Кейн (ЛП) - Кейси Л. А. - Страница 35

— Ты мертв, Кейн Слэйтер, ты меня слышишь? М.Е.Р.Т.В!

Кейн фыркнул, щелкнув замок на моей двери.

— Как скажешь, Коротышка.

Кила взвизгнула и ударила в мою входную дверь руками.

— Я возьму Алека и Нико и вернусь, чтобы забрать тебя!

— Удачи.

Я покачала головой.

— Какой в этом был смысл? Я буду просто игнорировать тебя, и когда Кила вернется, она убьет тебя.

— Меня не волнует Кила Дейли, Куколка.

А должна бы.

— Кейн, я весь день размышляла о том, что произошло утром. Я устала. И просто хочу лечь спать и не просыпаться до понедельника.

Я встала и направилась в узкий коридор, ведущий в мою спальню, но Кейн стоял передо мной во весь рост и не подавал никаких признаков движения.

— Ты хотя бы посмотришь на меня?

Я проворчала:

— Нет, просто убирайся с моего пути.

— Нет.

Я прорычала:

— Кейн.

— Эйдин, — спокойно ответил он.

Я сжала руки в кулаки.

— Ты нарочно сводишь меня с ума. Просто уходи.

— Нет, пока ты меня не выслушаешь.

Я вскинула руки вверх и повернулась к нему спиной.

— Здесь нечего выслушивать. Ты такая же свинья, как и твои братья, такой же, как мои собственные братья. Вы меня не уважаете…

— Чушь собачья. Я чертовски тебя уважаю.

Я невесело рассмеялась:

— Так вот почему мы всегда спорим и ссоримся друг с другом? Этого требует твое уважение ко мне?

— Мы спорим, потому что это просто то, что мы делаем. Это наша прелюдия.

Я ахнула:

— Прелюдия? Ты, должно быть, шутишь надо мной.

Кейн схватил меня за руку и повернул лицом к себе, а я затаила дыхание.

— Я не шучу. Ты прекрасно знаешь, почему мы так часто ссоримся.

— Нет, тебе придется просветить меня.

Кейн прорычал:

— Все потому, что ты хочешь меня так же сильно, как и я хочу тебя.

Секс.

Это всегда было связано с сексом.

— Секс с тобой просто приводит к беременности. Я бы предпочла хранить целомудрие, большое тебе спасибо.

Кейн положил пальцы мне под подбородок и приподнял мою голову, пока я не посмотрела ему в лицо. Мои глаза остановились на его разбитой челюсти и синяке под глазом.

— Секс со мной обычно не приводит к беременности. В ту ночь я потерял концентрацию. В тебе есть что-то такое. Я не мог думать ни о чем, кроме как быть внутри тебя.

Как часто он собирался вспоминать ту чертову ночь?

Я стиснула зубы, когда почувствовала, как мои щеки запылали.

— Это был момент глупости.

Кейн уставился на меня.

— Это был долгий момент, который повторился трижды в течение нескольких часов.

Я отвернулась от него.

— Мы говорили об этом, это больше не повторится. У нас есть проблемы посерьезнее, чем споры, секс или даже ссоры. Я беременна твоим ребенком, Кейн. Это серьезно.

Его лицо посуровело.

— Я чертовски хорошо знаю, что это серьезно. Неужели ты думаешь, что я был бы здесь, если бы не знал этого?

Я покачала головой.

— Ты здесь, потому что ударил меня этим утром и тебе из-за этого плохо.

Глаза Кейна скользнули вниз к моей все еще опухшей щеке, на которой теперь было множество темных пятен. Он поднял руку и нежно провел пальцами по больному месту. Я слегка поморщилась, и это заставило его нахмуриться.

Он поднял другую руку, обхватил мое лицо обеими руками и наклонил свою голову к моей. Я замерла, потому что не была уверена, что он делает.

— Кейн?

Он сглотнул.

— Мне так жаль.

Я моргнула.

— Все в порядке.

— Это не так, — мгновенно ответил он. — Я никогда в жизни не поднимал руку на женщину, а причинить боль женщине, которая носит моего ребенка… меня тошнит от самого себя.

О Боже.

— Послушай, я больше зла из-за драки, которую ты затеял с моим братом, чем из-за того, что ты ударил меня. Ты не хотел меня ударить. Это я виновата, что пыталась остановить тебя и Джеймса.

Кейн убрал руки от моего лица и поднял голову.

— От этого мне все равно лучше не станет.

— Если ты собираешься чувствовать себя дерьмом, тогда чувствуй себя так, из-за того, что чуть не убил моего брата.

Кейн закатил свои ярко-голубые глаза.

— Он ударил меня первым.

— И что? Ты не мог повести себя как взрослый и отступить?

Кейн проворчал:

— Он бил, чтобы причинить боль, Эйдин.

— Ты ему не нравишься, и он узнал, что ты стал отцом моего не рождённого ребенка, не похоже, что он поступил совершенно необоснованно.

— Он мне тоже не нравится, но ты видишь, как я нападаю на него или на кого-нибудь из твоих братьев, когда их вижу?

Это был риторический вопрос, поэтому я промолчала.

— Ты молчишь, потому что знаешь, что я прав, — фыркнул он.

— Может быть и так, но это все равно ничего не меняет. Ты действительно причинил боль Джеймсу, Кейн.

— Он тоже причинил мне боль, Эйдин. Разве я не имею значения? — рявкнул Кейн.

— Это нечестно. — Я нахмурилась. — Ты действительно важен; ты отец…

— Я важен только потому, что я отец ребенка?

Ух.

— Пожалуйста, я не хочу этого делать.

— Дерьмо, — прорычал Кейн. — Я хочу этого.

Начинается.

— До вчерашнего дня я была просто женщиной, которую ты едва мог терпеть. Перестань пытаться сделать что-то большее только потому, что внутри меня растет твой ребенок. Ты очень сильно ненавидишь меня, Кейн.

Кейн поднял руки к голове, провел ими по волосам, затем повернулся и подошел к окну в гостиной. Он положил руки на подоконник и уставился сквозь стекло.

— До вчерашнего дня ты была женщиной, которую я едва мог терпеть, и сегодня ты женщина, которую я все еще едва могу терпеть, но это еще не все. Ты также женщина, которая ежедневно делает мне уколы, спасающие жизнь. Неужели ты думаешь, что я позволил бы кому-то, кого я ненавижу, уколоть меня?

Я не знала, что сказать, поэтому промолчала.

— Что? — спросил Кейн, поворачиваясь ко мне лицом. — Никакого умного ответа?

Я прищурилась, глядя на него.

— Дай мне секунду, я что-нибудь придумаю.

Кейн слегка покачал головой.

— Я не ненавижу тебя, и знаю, что ты не ненавидишь меня. Мы не друзья, даже не близки, но мы стали ближе, чем были до того, как я узнал, что у меня диабет. Это должно что-то значить, верно?

— Да, это так, — ответила я, а затем расширила глаза, когда подумала о его диабете. — Твоя вторая инъекция!

Я сделала ему первую инъекцию сегодня утром, прежде чем мы отправились в дом моего отца, но так и не сделала вторую.

Кейн поднял руки.

— Все в порядке, у меня с собой набор.

Тогда я заметила, что он бледнее, чем мне хотелось бы, и из-за этого разозлилась на саму себя. Я взяла на себя ответственность делать ему уколы, а сама отдалилась от него.

— Мне жаль, я забыла…

— Эй, — прервал меня Кейн. — У тебя много чего на уме, не беспокойся обо мне.

— Ничего не могу с собой поделать, — пробормотала я, а затем расширила глаза, потому что не хотела говорить этого вслух.

Он приподнял бровь, глядя на меня.

— Ты не можешь не беспокоиться обо мне?

Я пожала плечами.

— Иногда я задаюсь вопросом, что произойдет, если не сделать тебе инъекцию вовремя или что, если тебе придется ждать день или два.

Кейн моргнул, глядя на меня.

— Это довольно мило.

Я подняла брови.

— Сходить с ума — это мило?

Он фыркнул:

— Нет, но то, что ты сходишь с ума из-за чего-то, связанного со мной — это мило. Обычно ты никогда не беспокоишься обо мне.

Я указала на свой живот.

— Все изменилось вчера.

Взгляд Кейна упал на мой живот.

— Вчера все изменилось.

— Ага.

Он посмотрел на меня, затем оглядел мою квартиру.

— Здесь очень тесно.

Я прищурила глаза.

— Я в курсе этого. Здесь одна спальня, потому что живу только я, но теперь, когда буду не только я, мне придется что-то придумать. Найду что-нибудь побольше, на что хватит моего бюджета.