Последний из рода Ашина (СИ) - Яманов Александр - Страница 15

Вообще, с чёрными клобуками интересная история. Как бы они ни хорохорились и кичились своей независимостью, сути дела это не меняет. Некогда разбитые орды стали вассалами киевских и переяславских князей. Показательно, что ни с одним важным родом печенегов или торков Рюриковичи не заключали династических браков. С ними и бояре не роднились, считая клобуков людьми более низкого звания. По крайней мере, так рассказывал дядька. А вот с половцами русские князья роднились, хотя в основном брали себе жён, своих дочерей за ханов не выдавали. Но бывали и обратные случаи, как с моей покойной матерью.

— Эй, трус! Ты куда сбежал, прикрывшись десятником? Боишься встречи с настоящим воином?

Оказывается, это обращались ко мне. Народ на небольшой площади, где располагался постоялый двор, начал останавливаться, дабы понаблюдать за представлением. Кричал мне всё тот же торк или печенег, я в сортах говна не разбираюсь. Чувствую, что начинаю внутренне закипать и с трудом контролирую дыхание. За провокатором стоят три соплеменника и пяток русских воинов, старший из которых пытается успокоить заводилу.

— Скажи мне, Третьяк, — обращаюсь к сопровождающему, — У вас можно биться в пределах города?

— Так не было у нас давно никаких ссор. И уж никто не покушался на гостей, которые находятся под защитой князя. Чёрный перебрал мёда, вот и задирается. Не переживай, сейчас мы его успокоим.

Что-то не понравились мне последние слова десятника. От них несло снисходительностью или даже лёгким презрением. Он действительно думает, что я испугался? Сущность Алтана начала лезть наружу, грозя совсем замутить мой разум. Прежде чем ответить наглецу, краем глаза замечаю Бурче и стоящих за ним ближников. Значит, дядя не отпустил меня одного и решил подстраховать. Но это уже неважно, я потихоньку впал в боевой раж.

— Пёс, кто дал тебе право тявкать на волка? Ты даже не собака, а самая настоящая крыса. А твой господин не даст тебе плетей, за своеволие? Или вас, рабов, наказывают иначе? — буквально выплёвываю оскорбление в сторону торка.

Если он хотел спровоцировать свалку или какую-то иную форму конфликта, то жестоко обломался. Глаза провокатора налились кровью, впрочем, как и его соплеменников.

— В тинг и за пределы города, если хотите биться, — вдруг заорал здоровенный воин в кольчуге, схвативший за руку оскорблённого врага, — Бейтесь один на один. И пусть хоть кто-то попробует помешать этим двоим, или помочь своему соплеменнику!

Откуда ни возьмись, рядом оказалось около десятка воинов с луками. Они их не натягивали, но всем своим видом показывали, что пустят в ход. Горячие тюркские парни успокоились и престали хвататься за колюще-режущие предметы. Один из воинов указал мне направление, и я быстро двинулся в сторону ворот. Далеко от городка отходить не стали. Небольшая полянка с утоптанной землёй, в окружении тройки деревцев, располагалась шагов в пятидесяти от стены.

Тем временем собравшаяся толпа образовала немаленький такой круг метров пятнадцать в диаметре. В первые ряды продвинулись воины с щитами, наверное, для того, чтобы мы не поранили никого из зрителей. Как у них здесь всё интересно. Прямо театр или гладиаторская арена деревенского пошиба. Осталось только начать делать ставки.

Ухмыляющийся враг показательно сверлил меня глазами, одновременно крутя саблей. А он хорошо подготовился. Кожаная куртка, шлем, щит, за поясом топорик и кинжал. Я же просто с саблей и ножом, хорошо хоть с выходом в город додумался надеть кольчугу под кафтан. Тем временем, чувствую небольшой тычок сзади и вижу довольную рожу Карча, который суёт мне круглый щит. Ну, раз такое дело, то мы сейчас посмотрим, кто здесь самый крутой хулиган на районе.

Я атаковал торка без всяких криков и предупреждений, как вдалбливали в меня Никита. Смоленский мастер был большой знаток разного рода подобных штучек. Он считал, что поединок — это такая же часть войны, и нечего здесь миндальничать. Учили меня, вернее, Алтана, на славу и у противника не было реальных шансов. Я сразу заметил, что он не знаток пешего боя, а более привычен воевать верхом. Другой вопрос, что в теле подготовленного половца находился рефлексирующий представитель XXI века. Хотя не факт, сейчас мною руководили рефлексы именно этого времени.

Торк сразу пропустил мой удар по правой ноге, которую слишком выставил вперёд. Далее удар ногой по его щиту, и подсечка. Не успеваю осознать, что враг упал, как моя сабля уже перерубает ему шею. В этот момент, кроме шока из-за молниеносной победы, меня заботило только — не блевануть. Ну не видел я ранее фонтана хлещущей крови из перерезанного горла. Делаю шаг назад и внимательно смотрю на соплеменников покойника. Всё-таки неплохие рефлексы вбили в моё тело учителя. Как мне кажется, все воины были малость ошарашены скоротечностью поединка. Здесь за спиной раздался топот, и толпа начала быстро расступаться. На подмогу прискакала тяжёлая артиллерия в лице Тамызака с остальными воинами. И судя по его перекошенному лицу, сотник шутить не собирался.

Витязь в кольчуге поднял руку и что-то крикнул своим. Затем подошёл к человеку хана и перекинулся парой слов. Я всё это время смотрел на потенциальных противников. Но, похоже, у них не было никакого желания отомстить за своего товарища. Тем лучше, вот не хочу я никого убивать. Надеюсь, это чувство посетило меня именно временно, но хватит на сегодня трупов. В будущем ещё навоююсь.

Глава-4.

— Пороть тебя поздно, но очень хочется, — выдал долго молчавший Бурче по итогам состоявшегося поединка.

Ночью никаких происшествий или провокаций не последовало. Как сказал Третьяк, сотник Тихон, который сейчас руководит гарнизоном Ромена, не позволит рядовому конфликту перерасти в бойню. С меня даже виру никто требовать не станет, так как мы вроде посольство. Тихон — это тот громкий и здоровый воин, оказавшийся местным и.о. начальника, пока отсутствовал воевода. Понятно, что я так для себя перевожу местные обозначения на более привычный язык. Деление войска на десятки, сотни и тысячи придёт вместе с монголами, которые создали чёткую воинскую иерархию, если я чего не путаю. Хотя, может, я сам её введу, потому что мне в корне не нравится нынешняя организация половецкого войска. Начну со своих парней, а далее посмотрим. У русских вообще чёрт ногу сломит в плане деления войска на части, но разбивки на десятки точно нет.

В общем, на следующем привале дядя нас слегка погонял, а затем завёл речь о прошедших событиях. Мы впятером расселись в кружок вокруг аксакала, и приготовились внимать. Главное, чтобы Бурче не услышал это прозвище, случайно вырвавшееся у меня. Медведю оно сразу понравилось, и он стал так называть наставника. Чую, получит кто-то дополнительную порцию пробежек, так как дядя может и стар, по местным меркам, но точно не глухой.

— Лучшая победа в бою — это когда вам удалось избежать драки, — Бурче поднял руку, пресекая наш возмущённый гул.

— Я сейчас не о сражениях с врагом на поле боя, тупоголовые бараны, — дипломатично продолжил наставник, — Вам ничего не показалось странным в поведении этих собак, клобуков?

— Нас провоцировали с самого начала, — отвечаю и опускаю глаза.

— Правильно. Чему я вас учил, зачем были все эти слова перед поездкой? Неужели для того, чтобы молодые балбесы не слушали старших и сложили свои головы в бессмысленных поединках с низшими? Этот Коркут не так прост, чтобы лично встречать полсотни всадников с никому не известным юношей во главе. Он и шлем с маской нацепил, чтобы нас раззадорить. Хотя и Тамызак повёлся на этот жест, что уж о вас говорить. Но он — простой воин, хотя хан и наградил его званием сотника. А вас я натаскиваю не только в военной науке, но и учу выживать. Ещё раз повторяю для особо тупых, — при этом дядя посмотрел на набычившегося Карча, — Нет особой доблести погибнуть в поединке со слугой или рабом. Куманы — свободные люди, а не эти цепные шавки, чтобы обращать внимание на их лай. Другой вопрос, кто разрешил этим псам гавкать в сторону волков.