Притворись моей дочкой! (СИ) - Рыбкина Изольда - Страница 8

— Какие-то проблемы у неё в саду? — включается моя подозрительность. Что касается дочери, я всегда подвергаю строгому контролю.

— Нет, всё нормально, — отмахивается Глеб, но я чувствую, что это неспроста. Даже открываю рот, чтобы продолжить «допрос», но мужчина быстро меняет тему. — Я отвезу тебя в больницу, и поеду в ресторан. Как только закончится осмотр, позвони, я заберу тебя.

— Глеб Викторович, я думаю не стоит вам…

— Что мне стоит или не стоит, буду решать исключительно я сам.

Вот и поговорили.

Припарковавшись у здания больницы, Глеб помог мне доковылять до входа. Не знаю, каковы были его дальнейшие планы: возможно, он думал, что прям с порога ко мне подбегут санитары, низко поклонятся Глебу, что доставил меня в целости в их заведение, и помашут ручкой, сказав, что забота о пациенте — их работа. Но только при входе никто не только нас не встречал, кроме вредной тётки, начавшей нас облаивать еще до того, как мы успели переступить порог поликлиники.

— Бахилы! — прогремело как гром среди ясного неба.

Глеб, видимо впервые столкнувшись с бесплатной медициной, попытался было что-то возразить, но я-то знаю, к чему приводят споры в больнице, поэтому быстренько выудила из сумки маленький платиковый шарик.

— Глеб Викторович, я надену эти, а вы пока сходите к аппарату, — и протягиваю ему пятирублевую монетку.

— Ты издеваешься?! — его глаза зло прищурились и начали метать в меня молнии.

Я сначала не поняла, что могло его так обидеть, а потом догадавшись, рассмеялась:

— Глеб Викторович, аппарат принимает только монеты, если у вас есть с собой, то…

Мужчина понял, что облажался, и, чтобы замять ситуацию, быстро выхватил у меня из рук пятак и направился к «бахилотрону».

Ну, а дальше началось самое главное «веселье». Нас направляли от кабинета к кабинету. Я, поддерживаемая за талию Глебом, еле тащилась, фактически прыгая на одной ноге. После третьего кабинета, мужчина понял, что дело это быстро не закончится, и подхватив меня на руки, потащил к выходу.

— Зря я тебя послушал и приперся в этот филиал ада! — ворчал он мне в ухо, лавируя между пенсионерами и мамочками с детьми, рассредоточенными по узкому коридору. — Сейчас поедем в нормальную клинику, где нам обоим не только сохранят жизнь, но еще и надеюсь тебе — ногу, а мне — время.

Спорить у меня не было ни сил, ни аргументов. Сколько раз проходила этот квест с Дианкой…

Платная клиника поразила меня резким контрастом с нашей поликлиникой. Не знаю, во сколько обошлась Глебу экономия времени и сил (так как здесь ему не пришлось таскать меня на руках, мне прямо ко входу подкатили коляску), но получила удовольствие уже от того, как ко мне обращались, как заботливо укладывали на кушетку, как извинялись(!), когда случайно зацепили ногу при перевозке. В общем, мой первый поход в частную лечебницу произвел неизгладимое впечатление.

Осмотр травмотолога и рентгеновский снимок показали вывих. Доктор вправил мне стопу, перевязал тугой повязкой и категорически запретил в ближайшие три дня наступать на ногу.

Ну вот, собственно и закончилась «медицинская сказка». После того, как за нами закрылась дверь клиники, Глебу снова пришлось тащить меня на себе. Честно говоря, хоть мне и было немного жаль мужчину, который к концу всех наших мытарств уже пыхтел как паровоз, но вместе с тем мне было безумно приятно столько времени провести в сильных мужских руках.

Мой бывший муж, хоть и был старше на два года, но телосложение у него было весьма субтильное, даже на свадебных фото мама ему запретила меня поднимать, чтобы не надорваться.

В общем, поездка мне понравилась и запомнилась на всю жизнь еще и тем, что вряд ли мне светит её повторение…

— Глеб Викторович, я благодарна вам за всё, что вы сегодня сделали для меня, — говорю смущенно, когда мы уже едем машине в сторону его дома. — Я постараюсь сегодня же съехать от вас, как только подыщу новое жилье.

— И как ты собираешься «съезжать» с больной ногой? Как будешь искать квартиру, если не сможешь даже поехать посмотреть варианты? — он говорит строго и с явным сарказмом. Мне хочется ответить, но он это делает за меня. — Согласишься на первый попавшийся вариант из интернета? Потащишь ребенка в непонятно какие условия?

— Почему вы отчитываете меня, Глеб Викторович? Может вы что-то перепутали, но я только номинально ваша дочь, и не нужно мне тут изображать «папочку», нас никто не видит и необходимости в моем воспитании нет!

Да, мне стало обидно, что он говорит со мной как с неразумным ребенком. И хоть в глубине души я понимаю, что он прав, но гордость не давала права соглашаться со словами, сказанными таким тоном.

— И еще — все деньги, которые вы потратили на меня сегодня, я требую записать мне в долг. Я всё вам верну, — да, я даже примерно не могу представить, какая там окажется сумма, но я не собираюсь быть в его глазах приживалкой и нахлебницей, как любила называть меня бывшая свекровь. Я твердо намерена ему вернуть всё до копейки, чтобы не оставаться в долгу.

— Считай, что деньги ты мне вернула, согласившись на авантюру с разыгрыванием моей дочери, — говорит нейтральным тоном, чем раздражает еще больше. Я значит тут исхожу на пену от ущемленного самолюбия, а он даже усом не ведет. — Только всё же мне интересно, как ты собираешься зарабатывать на жизнь, если три дня тебе запрещено становиться на ногу? В моем ресторане тебе конечно оплатят эти дни по больничному, но ты получишь по страховке только половину от оклада, никаких чаевых и придет эта сумма только в следующем месяце. Что будет есть Диана всё это время?

— Я её мать и это моя забота! — я чуть не кричу, чтобы не расплакаться от очередного удара судьбы. Глеб прав на сто процентов — я отвратительная мать, я ничего не могу дать своему ребенку…

Тем временем машина уже остановилась на парковке около той самой элитной многоэтажки, в которой до сих пор оставались мои скудные пожитки. Мне хотелось красиво выйти из автомобиля, хлопнуть дверью, и уйти походкой от бедра, высоко подняв голову и не оборачиваясь. Но реальность диктовала свои условия, и я не смогла не то, что «от бедра», но даже и шагу сделать самостоятельно. Пока мы ехали, нога, которую доктор «вправил», начала, как он и предупреждал, сильно болеть.

— Вылезай давай! — сказал Глеб, открывая мне дверь. Он совершенно не щадил моё достоинство, ничуть не изменив своего тона.

И я расплакалась. Вернее даже разрыдалась. От бессилия. От всех насмешек судьбы, от того, что мне вечно так не везет в жизни и от… боли в ноге, которая становилась с каждой секундой всё невыносимее.

— Ну всё, всё… — мужчина присел на корточки рядом с дверью, и протянув ко мне руку, стал успокаивающе гладить меня по плечам. Меня это немного успокоило, и как только я перестала «наращивать обороты» своей истерики, Глеб, мягко улыбнувшись, щелкнул мне по носу и сказал: — Иди к папе на ручки!

И потянув меня на себя, вытащил из салона. Я снова оказалась в его сильных руках. Мне так захотелось почувствовать эту заботу и защищенность, что я прижалась к нему и уткнулась носом в шею. Втянув приятный мужской запах, я кажется совсем потеряла голову, потому что в следующую секунду я прильнула к этому месту уже губами и сама не поняла, как это вышло, но я поцеловала Глеба в шею…

Глава 12

Глеб

Когда Николь заплакала, я понял, что не стоило так резко ей выговаривать по поводу безответственности. На самом деле, я ведь совершенно её не знаю. Мне кажется странным, что девушка осталась с ребенком без крыши над головой — это же уму не постижимо! Но с другой стороны, — я ведь тоже не супер-отец… Если бы не родители, которые фактически воспитали мою Нику, то мой ребенок вообще не понятно, где бы сейчас находился…

Желая утешить и загладить вину за необдуманно брошенные обвинения, я машинально потянулся, чтобы вытереть девушке слёзы, как всегда делал это своей Нике, когда она плакала. Но в этот момент вдруг что-то пошло не так. Прикосновение к лицу Николь вызвало странное ощущение. В первый миг даже чуть было не одернул руку, так резко меня словно током прошибло. Не сделал этого только потому, что стало стыдно за свою реакцию перед девчонкой. Что она подумает обо мне? Вдруг еще решит, что у меня к ней мужской интерес… Но этого не может быть. Николь слишком молода для меня. Да и не в моем вкусе совсем.