Неудачник (ЛП) - Кеннеди Эль - Страница 16

— Понял, — говорю я Дюку. — Но видишь ли, ты меня даже не знаешь. Так какой же я, по-твоему, парень?

Он сужает глаза.

Такие парни, как Дюк, еще не знают, как много они могут потерять. Или как легко кто-то может это взять — если его правильно мотивировать.

Потому что я тот парень, которому не стоит давать повод.

Игнорируя мой вопрос, Дюк переводит взгляд на Фенна. — Приведи своего брата на бои в субботу вечером, — говорит он, когда он и его приятели уходят. — Буду рад видеть его там.

Фенн качает головой, когда они уходят.

— Все прошло именно так, как я и думал, — размышляет он, скорее для себя, чем для меня.

— Драки? — спрашиваю я, испытывая легкое любопытство.

— Увидишь.

Мы идем к боковому входу в здание, где находятся раздевалки, и я понимаю, где я сейчас нахожусь. Прямо через лужайку, мимо небольшой рощицы деревьев, проходит узкая грунтовая дорожка, где я встретил сердитую девушку.

— Я встретил там на днях девушку, — говорю я Фенну.

Смутившись, он проследил за моим взглядом до леса. — Ты там строил крепость или что-то в этом роде?

— Я бродил вокруг и пошел по тропинке, чтобы найти место для курения. Тут подбегает девушка и говорит, что в следующий раз меня пристрелят на месте.

Фенн толкнул открытую дверь в здание. — Ах, да. Эта тропа запрещена. Ведет к дому Слоан. — Он смотрит на меня через плечо. — Лучше держаться на расстоянии.

— Тем не менее, она очень горяча. Что-то вроде «наступи-себе-на-яйца-и-заставь- себя-называть-ее-любовницей»

Он фыркнул от смеха. — Ты бедный тупой ублюдок.

— А кто она?

— Слоан Тресскотт. Она дочь директора школы. — Он все еще усмехается про себя, шагая вперед. — Она единственный человек в этом кампусе, с которым ты действительно не можешь трахаться.

ГЛАВА 10

СЛОАН

00006.jpeg

Первый день в школе был отстойным. Я вышла из школы Сент-Винстент после последнего звонка, готовая списать все на нервозность, плохое настроение или недостаток сна. Считать это случайностью и попробовать еще раз. Только сегодняшний день выглядит ненамного лучше. Учителя управляют этим местом, как русским гимнастическим лагерем. Если тебя поймают за слишком громким дыханием на уроке, это пятнадцать ударов плетью и день в карцере. Я думала, что все эти клише о католической школе правдивы только по телевизору, но оказалось, что они очень серьезно относятся ко всем этим святым и ангелам.

Это было бы не так ужасно, если бы другие девочки были хотя бы терпимыми. Но это не так. Все, кого я встречала до сих пор, либо влюблены в собственное отражение, либо слишком хороши для комнаты, либо прямо-таки яростные пиздоболы, либо реинкарнированная душа сорокалетнего девственника-пилигрима, ищущего шлюх, чтобы повеситься. Я совершила отвратительный грех, накрасившись и надев юбку выше колена, так что, просто проходя по коридорам, я ловлю кинжалы от осуждающих болотных тварей, которые здесь водятся.

Я не знаю, почему я решила, что школа для девочек — это хорошая идея. Это все равно, что взять все кошачье дерьмо из совместной средней школы и перегнать его в токсичный коктейль стервозности с повышенным содержанием эстрогена. Но, может быть, это только я.

Не то чтобы было много вариантов после того, как папа забрал нас из Балларда. Авария с Кейси так напугала его, что он больше не хотел, чтобы она находилась в радиусе ста ярдов от кампуса. Сент-Винсент — последняя частная школа в пределах досягаемости от Сандовера, и поскольку папа скорее заставит свой собственный факультет обучать нас на дому, чем отправит в государственную школу, мы здесь.

После уроков я подхожу к своему шкафчику и вижу, что пара девочек с ровными волосами наблюдают за мной. Как будто они ждали меня. Это сразу же подстегивает меня, и я напоминаю себе снять кольца, если придется начать раскачиваться.

— Я слышала, — говорит первая слишком громко, глядя на меня через плечо другой девушки, — «ее сестра сошла с ума».

— Это правда, — говорит вторая и поворачивается, чтобы посмотреть мне прямо в глаза. Ее зовут Никки. Она была на моем первом уроке, и я знала, что как только она увидела, как я вошла в комнату, она собиралась заставить меня надрать ей задницу.

Наверное, я выдавала желаемое за действительное, надеясь, что слухи не дойдут до больницы Сент-Винстента. В Балларде их было невозможно пресечь — Бог свидетель, я пыталась. Но, несмотря на все мои усилия, самое травмирующее событие в жизни моей сестры превратилось во второе самое травмирующее событие в ее жизни. Сочувствие со стороны сверстников? Да, конечно. Кейси не получила ничего из этого, как только мельница слухов начала работать. Она стала сумасшедшей, накачанной наркотиками второкурсницей, которая пыталась утопиться, чтобы привлечь к себе внимание. Как будто Кейси, когда-нибудь была способна на такое.

— Моя кузина учится в Балларде и сказала, что эта сумасшедшая сучка загнала свою машину в озеро на выпускном, — радостно говорит Никки. — Сколько, блядь, дополнительных ты хочешь получить?

Моя рука опускается со шкафчика, когда я одариваю Никки слишком сладкой улыбкой. Засранцы из Балларда выгнали Кейси из школы, но будь я проклята, если позволю засранцам из Сент-Винсента сделать, то же самое. — Похоже, твоя кузина — тупая сука, которой следует научиться не произносить имя моей сестры.

Она улыбается в ответ, уверенная в себе и довольная своей жестокостью. — Но это правда, верно? У нее, типа, был психоз.

— Правда? — тихо спрашиваю я, сокращая расстояние между нами, чтобы говорить только с ней, несмотря на то, что глаза задерживаются на нас, а другие делают паузу, чтобы засвидетельствовать. — Что, если это была другая сестра, которая бросила свою машину в озеро? Что могло заставить ее совершить такой странный поступок? Кто-то вроде нее был бы не в себе. Совершенно непредсказуемой. Способна на все, на самом деле. Даже на внезапные приступы слепой ярости и сильного насилия. Без надлежащих лекарств и лечения я бы не хотела провоцировать такого человека, быть тем, что приведет ее в ярость. — Моя улыбка расширяется. — Кто знает, на что они способны, верно?

— Ну, хорошо. — Никки издала нервный смешок, заметив, что получила аудиторию, которую, как она думала, хотела получить, но теперь она менее уверена в своих мотивах. — Ты мне угрожаешь?

Я захлопываю свой шкафчик и улыбаюсь ей. — Нет, милая. Хорошей католической девушке не нужно угрожать. Бог поразит ее врагов за нее.

На этом я ухожу, оставляя ее размышлять о последствиях связывания с моей сестрой. Мне плевать, что обо мне говорят. Но если будут говорить о Кейси, то я разрушу их жизнь и все, что им дорого. Я не тот, с кем можно шутить.

— Это было маньячно. — Невысокая девушка с кольцом в носу проносится рядом со мной, пока я иду к кафетерию.

— Правда? — В такой школе как эта, есть тысяча способов получить пощечину, и я не доверяю дружелюбной улыбке больше, чем могу.

— У Никки будет посттравматический синдром после этого.

— Ей стоит научиться тщательнее выбирать цели.

— Я Элиза, — говорит она. — Ты новенькая.

— Вот и все для того, чтобы держаться в тени.

— Это маленькая школа. Тебя рано или поздно должны были заметить.

Что-то в ее энергии заставляет меня любить ее, несмотря на мои осторожные подозрения. Она обладает спокойной уверенностью и легкой холодностью, которые убирают жжение из моей крови.

— Не хочешь отказаться от обеда и поехать на экскурсию в Никель? — спрашивает она.

Это предложение лучше, чем то, что ждет меня в столовой: сотня шепчущихся девушек, придумывающих еще более возмутительные истории о моей сестре и делающих ставки на мой следующий взрыв. У Кейси второй ланч, так что я даже не могу ее проведать. Если честно, меня это беспокоит. После аварии мы почти ни дня не проводили порознь. Я думала, что устала от рутины няни, но теперь я обнаружила, что меня занимает вопрос, справляется ли она лучше, чем я.

— Моя сестра не сумасшедшая, — сообщаю я Элизе, вскидывая одну бровь. — Просто чтобы ты знала.