День дурака (СИ) - Матуш Татьяна - Страница 43

- Тварь Неназываемая, - ругнулся Вязов.

- Вот-вот, - неизвестно чему обрадовался Енерал, - ты там был?!

- Мед-пиво пил, - подтвердил Вязов, - мед ничего, а пиво – дрянь. Гаже «Балтики».

- Это невозможно! – убежденно отмел Сторожев.

- Повторишь, когда попробуешь, - не то пригрозил, не то пообещал, не то вообще напророчил Вязов.

- Как они это все сотворили? – наконец спросил Енерал то, что хотел с самого начала, как только увидел вернувшегося с «того света» Степана.

Вязов откинулся на спинку стула, прикрыв глаза.

- Магия, - веско сказал он, - если точнее – магия крови. Мы… точнее, некоторые из нас и жители сопределья связаны через общую кровь. Иными словами – родня. Очень дальняя, но это, похоже, не важно.

Колдун использовал эту связь, чтобы открыть портал и позвать нас на помощь Арсу.

- Вижу своими глазами, а поверить все равно сложно, - признался Сторожев. – Выходит, она есть… Магия.

- Магия – это наука, такая же, как физика или химия, - пожал плечами Степан, - демонизировать ее незачем. Она так же опирается на законы природы. А законы природы хороши тем, что они фундаментальны. И в одинаковых условиях будут действовать абсолютно одинаково, несмотря на обстоятельства и волю вовлеченных лиц. Вода будет течь, огонь – гореть, выделяя тепло, а камень, брошенный вверх, упадет вниз.

- А то, что у нас в одном окне весна, а в другом – осень, - Енерал кивнул на окна управления, - и ведь снег не тает, а листья не мерзнут… это как в твою теорию вписывается?

- Со свистом, - ничуть не смутился Вязов, - ты когда-нибудь «Кровавую Мэри» готовил? Или хотя бы видел, как это делают?

- Сок по ножу добавляют. И он не смешивается с водкой. Но если взболтать…

- Считай, что пока шейкер не включили. Перегородки тонкие, но они есть.

- Что делать собираешься?

- Перекрыть канал нелегальных поставок, - отозвался Степан как о само собой разумеющемся, - что мы тут еще можем сделать? Надо мне, товарищ полковник, в Арс вернуться.

- Каким образом? Есть идеи? Насколько я понял, перемещения происходят спонтанно?

- Да ладно! – изумился Вязов, - стал бы умный еврей делать бизнес на явлении, которое происходит спонтанно? Да никогда в жизни. Он как-то сумел отыскать дырки в сыре. А мы что, дурнее?

Небо затянуло тяжелыми тучами. Пожалуй, впервые с того дня, как Митя появился в Арсе, установилась настоящая непогода: не кратковременные дождики, сменяющиеся затяжным теплым и добрым летом, а вот такая хмарь, когда вроде и тепло, а все рано хочется надеть толстые шерстяные носки и сесть поближе к огню.

Митя спешил на крепостную стену, где Лапин уже несколько дней бился с баллистами, пытаясь снабдить неудачную конструкцию хоть какой-нибудь системой наведения. Вроде как что-то у него получилось. Вчера под вечер даже удалось целый один раз уронить деревянный щит, установленный за стеной аж в 300 метрах. Но, кажется, это была случайность.

Историк ругался как сапожник. По его словам, такие машины могли метать камни на расстояние до километра, а на означенных трехстах уверенно поражать цели. Но на практике угол в 45 градусов, обеспечивающий максимальную дальнобойность, оказался меньше, и привести машину в нужное состояние Валера не смог из-за начальных ошибок в конструкции и неудачном выборе древесины.

- Может, пушки из твоего музея притащить? – брякнул Митя, тронутый стенаниями ученого, - они же вроде когда-то неплохо стреляли.

- Когда это было, - скривился Лапин,- во-первых, снарядов у нас всего семь штук, считая те, которые в запасниках и в Арс не попали. А тут – три. Во - вторых, никто не гарантирует, что я правильно заряжу этот антиквариат нашим самопальным порохом и его не рванет, покалечив к черту всех, прости Господи, артиллеристов. Это если бы снарядов было… ну, хотя бы, полсотни – можно заморочиться и рискнуть. А ради трех выстрелов… Смысла не вижу.

Митя согласно кивнул. В таком разрезе смысла и впрямь не было. Но и соглашаться с концепцией геройской гибели в последнем бою было как-то стремно.

Сейчас он спешил на стену, надеясь услышать хорошие новости. Голова у историка была светлой, за ночь и половину дня Лапин вполне мог родить какой-нибудь план спасения Арса а то и, чем черт не шутит, возвращения домой.

…Городок изменился. Деревянное благолепие было грубо нарушено, словно пронесся по Арсу недобрый ветер. И дело было даже не в панельных пятиэтажках, возникших на северной стороне, подобно сну разума, и поломавшим милую взгляду, деревенскую гармонию острых серебристых крыш. Не в умолкнувшем шуме мельницы (Митя догадывался, где она теперь шумит, но догадки оставил при себе). Не в узких, местами крытых улочках, которые вдруг спутались, словно клубок шерсти, попавший в шаловливые лапки котенка.

Изменилось настроение.

Нигде не видно было одиноких женщин с корзинками. Дети тоже пропали, а если и появлялись, то были не беспечными малышами и малышками в одинаковых длинных рубахах, а спешащими по делу подростками 12 – 14 лет, которых тут считали детьми только пришельцы, в силу иного менталитета. В Арсе-то они давно были взрослыми: работниками, учениками, подмастерьями.

Мужчины появлялись группами не меньше, чем по трое, и все были вооружены дубинками, а то и топорами. Казалось бы, что в этом странного – война у порога. Но вооруженные горожане настороженно косились вовсе не в сторону стены, их глаза пытливо шарили по всем встречным, отыскивая угрозу в тех, кто не был на них похож…

Заметил Митя и вторую странность – большинство лавок стояли закрытыми, и не просто прикрытыми на минутку, а основательно закупоренными с помощью солидных железных засовов. «Хумкали» глухим басом спущенные с цепей собаки.

В городе поселился страх.

Лапин, вопреки прогнозу, не возился с шайтан-машиной, а торчал на коленях перед одним из парней «красного» отряда и тихо, выразительно матерясь, заканчивал перевязку.

Пулевое, в руку, сквозное, определил Митя, неопасное. Но – откуда?

- Полчаса назад у Гамори появились какие-то придурки на внедорожнике… Во всяком случае, я думаю, что это был внедорожник. «Черный сарай на больших коротких лапах, бегал очень быстро, а кричал как баба» - процитировал историк с непередаваемым выражением на худом лице.

- Что они хотели?

- Мяса, водки и денег…

- Удовлетворить базовые потребности, - кивнул Митя, - и что Гамори?

- Что-что… Нажал «тревожную» кнопку.

Эту идею они с Вязовым реализовали сразу после приснопамятных событий в таверне. Трей принес Гамори клетку с молчаливой зеленой птицей, которая целыми днями меланхолично дремала или чистила перышки, не нуждаясь ни в пище, ни в воде, ни в сне… Ее товарка поселилась в казармах красного отряда. Гамори должен был постучать по клетке, увидев в своей таверне кого-нибудь из Безымянных. И тогда, по замыслу колдуна, запеть должны были ОБЕ птички.

- И где покойнички? – спросил Митя, не понаслышке зная характер и выучку «красных». И обломался.

- Уехали на своем сарае. Вернее, ускакали… на коротких лапах, - скривился Лапин, - Яр сказал, что ранили его «пустой ладонью».

- Он не понял, что такая небольшая штучка может быть опасной, - дошло до Мити.

Раненый все время сидел с каменным выражением лица, словно и не его продырявили насквозь, а сейчас оказывают первую помощь крайне непрофессионально. Плеснуть прямо в рану самогоном – это нужно было догадаться! Как у него парень не помер от шока, вот где магия! А все колдовские птички - так, семечки.

- Смотри, - заговорил Митя, плюхаясь рядом с Яром, - потом своим расскажешь. Вот эта штука называется пистолет. Из такой тебя ранили. Прицельная дальность у него, по-вашему, около ста локтей. Чуть меньше. Стреляет либо восемь раз, либо двенадцать, лучше считайте по максимуму. Потом нужно перезаряжать. Делается это вот так, - Митя, немного рисуясь, выщелкнул обойму, подбросил на ладони и вставил обратно, - быстро, да? И после этого он снова опасен. Но патронов не может быть много. На край – одна запасная обойма.