Она под запретом (СИ) - Салах Алайна - Страница 16

— Конечно, — Татьяна переводит взгляд в холл, где наметилось какое-то движение. Отель всё ещё работает в тестовом режиме, посетителей мало, а потому появление кого угодно не остаётся незамеченным. — А вот и руководство пожаловало, — сообщает она будничным тоном, немного приосаниваясь. — Это сын нашего генерального директора, Владимир.

Спокойствия, как у неё, я не могу себе позволить. И не потому, что вдруг запаниковала при появлении Володи Радкевича, которого за время своей работы здесь встречала уже пару раз, а потому, что рядом с ним идёт Арсений. Мы не виделись почти две недели, и я стала забывать, как сильно его присутствие способно на меня действовать. Особенно, когда его глаза находят меня. Я когда-нибудь забуду о том случае в душевой? Перестану всякий раз рядом с ним вспоминать, что на мне надето, проверять все ли пуговицы застёгнуты, дёргаться и краснеть?

— Тань, привет, — непринуждённым движением Володя приваливается к ресепшену и, получив от Татьяны вежливое «Здравствуйте», смотрит на меня. — Как поживаешь, Аина? Осваиваешься?

Прочистив горло, я говорю: «Да, спасибо» — и киваю в знак приветствия стоящему за ним Арсению. На удивление на нём нет привычных рубашки и пиджака. Он одет в футболку и джинсы, и волосы у него слегка отросли. Выглядит немного непривычно, и я чуть дольше, чем следует, задерживаюсь на нём взглядом. Под хлопковой серой тканью угадывается рельеф груди и живота. «Как у бойца», — всплывает в голове непрошеная мысль, а глаза невольно проходятся по выступающим венам на его руках. Хватит.

— У вас ко мне какое-то дело? — уточняю я, видя, что новоприбывшие не торопятся уходить.

Володя скалит в улыбке идеальные зубы и весело мне подмигивает.

— Я разве старый такой, что сестрёнка моего друга меня на «вы» называет? Со мной можно попроще.

В эту секунду мне становится неудобно перед Татьяной, которая теперь знает, что должность досталась мне неслучайно, и вопреки логике — перед Арсением. Отчего-то я была уверена, что Вова меня недолюбливает: они с Арсом близки и тот мог настроить друга против меня. А он так приветливо со мной разговаривает… Может, не стоило мне думать о сводном брате настолько плохо?

— Мы террасу шли смотреть, — нетерпеливо напоминает Арсений.

Я не могу понять, хочет ли он уйти, потому что ему не нравится стоять со мной рядом, либо же его профессиональный интерес настолько силён. Склоняюсь к первому. И хотя меня не должно это задевать, но почему-то всё равно задевает. Я ведь уехала из Одинцово, больше не угрожаю его спокойствию, и мы не виделись уже очень давно. Я почти рада его видеть. Так почему ему нужно каждый раз выражать своё пренебрежение?

— Арс, а ты Аине про пати говорил?

Футболка на груди Арсения натягивается, плотнее облегая выступающие мышцы, челюсть раздражённо дёргается.

— Нет, я ей не говорил.

— Закрытая тусовка в честь открытия нового бара, — немедленно поясняет Владимир. — Ты теперь в нашей команде, так что должна быть.

Не знала бы я, что Радкевич женат и у него есть ребенок, — подумала бы, что он пытается со мной заигрывать. В команде? Я от силы две недели на его отца работаю. Но приятно, конечно. Быть в команде.

Я с беспокойством поглядываю на Татьяну, лишённую возможности поучаствовать в разговоре, но кажется, её это совсем не расстраивает. Она сосредоточенно перебирает стопку бумаг, которую совсем недавно собрала. Ну или намеренно создаёт видимость занятости.

— Здорово, — возвращаю взгляд к Володе. — А где?

— Новая «Малина» на Рижском. Луиза тебе подскажет.

— Луизы не будет, — холодно произносит Арсений, синим взглядом подобно молотку забивая меня в пол. — Она к подруге улетела.

То, что Луиза улетела, для меня не секрет. На неделю в Юрмалу, к своей однокласснице. Ещё я знаю, что она уговаривала Данила присоединиться к ней, но он не смог. По этому поводу она была очень обижена.

— А, так Данила один придёт? — Володя смотрит на друга, демонстрируя одномоментное удивление, после чего снова поворачивается ко мне. — Ну в общем, Арс или Даня тебя подхватят. Официального приглашения, надеюсь, присылать не нужно?

— Нет, — я мотаю головой и выправляю волосы из-за уха, чтобы прикрыть ими щёку, которую нестерпимо жжёт. Я прекрасно знаю, что Арсений хочет мне внушить. «Не вздумай».

Мне ведь двадцать один, правильно? Полное совершеннолетие. Я снимаю квартиру и никоим образом не порчу ему жизнь. Его отношение ко мне никак не должно влиять на мои планы. Пора разорвать этот порочный круг зависимости от его мнения. Я хочу перестать быть забитой и неуверенной, перестать ощущать, что я хожу и дышу лишь по чьей-то милости.

— Конечно, — я впускаю восторженный блеск в глаза и раздвигаю губы в счастливой улыбке. — Приду с удовольствием. Живу я теперь отдельно, и комендантского часа у меня нет.

Последние слова адресуются Арсению. Он это, конечно, знает, потому что угол его рта в усмешке ползёт вверх. Будь во мне хотя бы половина дерзости Луизы, я бы показала ему язык. Вот так. Ты больше ничего в моей жизни не решаешь.

— Поговорил? — Арсений делает нетерпеливое движение плечами. — Теперь можем идти?

Володя нарочито гримасничает, мол, вот зануда, взмахивает рукой на прощание, после чего они уходят.

— Так Аверин — это брат твой? — подаёт голос Татьяна. Я смотрю, как спина Арсения скрывается за прозрачными дверями лифта, и не успеваю отвести взгляд вовремя: он поворачивается и мы встречаемся глазами.

Я быстро фокусируюсь на бумагах, которые так любовно собрала моя наставница, и качаю головой.

— Он сводный.

«В чём пойдёшь? Скинь свой лук. И не скромничай, ради бога. Затми там всех, раз уж меня не будет».

Я беззвучно хихикаю, глядя на сообщение Луизы. Ведомая угрызениями совести, позавчера я сама написала ей о том, что дала согласие пойти на вечеринку Радкевича. Мне показалось, что я обязательно почувствую, если сестре эта идея не понравится — ведь там будет Данил и не будет её, — но Луизу это ничуть не обеспокоило. «Вот и молодчина, что идёшь. Ты уже взрослая девочка», — так она написала, а сегодня и вовсе решила взять на себя обязанности стилиста.

«Я думала надеть платье. То, тёмно-синее с кружевом».

«Нееее. Его на светский приём, а не к Вовану в бар. Танцуя в нём на столе, ты будешь странно выглядеть:)))))))))))».

Я растерянно кошусь на наряд, разложенный в кресле. Советы сестры я не могу игнорировать: она часть этой тусовки и ей можно верить. Не в том, что я залезу с пьяными танцами на стол, а в том, что моё платье будет смотреться нелепо. Для первого самостоятельного выхода в свет мне нужна уверенность.

«Комбинезон? Оливковый?»

«Нет. Кожаная юбка с высокой талией и топ, который я тебе подарила. Волосы собери в хвост либо оставь распущенными».

Я быстро прикидываю в голове этот образ и понимаю, что мне нравится. Для бара действительно подходит куда больше. Смущает одно: топ не только укороченный, у него ещё плечи открыты. И это означает, что про бюстгальтер можно забыть.

«А не слишком откровенно?».

«Тебе же двадцать один, а не шестьдесят. Грудь у тебя отличная, стоит как надо. Успеешь ещё в балахонах походить. Короче, жду».

Пока неуверенная, что именно так мне стоит одеться, я иду в гардеробную. Попробовать-то можно. Если пойму, что вид слишком вызывающий, — надену комбинезон.

Всё-таки у Луизы глаз-алмаз. Длина юбки выше колен, но эту легкомысленность компенсирует высокая посадка, которая к тому же делает ноги длиннее. Да и топ благодаря плотной ткани не выглядит нескромным. Получилось стильно.

Полюбовавшись на своё отражение, я делаю обещанный снимок и отсылаю его сестре.

«Ну?! И кто был прав? Лук супер! Волосы распусти».

Грудь заполняет приятное тепло. Даже отдыхая на берегах Балтийского моря, Луиза переживает и радуется за меня. Я ни за что её не подведу.