Леди исправляет прошлое (СИ) - Черная Мстислава - Страница 10

Или есть, но я об этом не знаю.

Вечером сяду вспоминать… Хотя муж предпочитал меня не видеть, в самом начале, пока Лоуренс ко мне не охладел, мне ещё позволялось свободно бродить по открытой для посторонних части резиденции, присутствовать на больших семейных ужинах и посещать храм. Какой-то ритуал?

Леди Миянора окидывает меня презрительным взглядом, усмехается и поворачивается ко второй “любимой” компаньонке:

— Слышали новость? Утром пришёл менестрель.

О?!

— Настоящий?! — вторя моим мыслям вторая компаньонка подаётся вперёд, и сейчас она на удивление похожа не на кусачую злыдню, а на повтороженную девочку, которой пообещали на праздник желанную игрушку, о которой она грезила, но не смела надеяться когда-нибудь получить.

Есть обычные певцы-бродяги, и некоторые из них даже пытаются представляться менестрелями, но нет. Истинных менестрелей можно назвать… магами, только от музыки, вместо чистой энергии у них играют переливы струн. Когда я только пробралась в библиотеку и ещё не нашла тайника за гобеленом, я читала всё подряд, но начинала со сказок и легенд, они отвлекали, манили красками, были убежищем от тоскливой действительности. Я гораздо позже пришла к пониманию, что та же юриспруденция полезней историй о том, как менестрель навестил умирающую женщину, спел для неё, и она поднялась совершенно здоровой, как другой менестрель своей игрой усмирил шторм и тем самым спас корабли, как…

Последняя история из сборника была печальной. Один из тёмных богов пообещал подарить “Семигласую Арфу”, легендарный, считавшийся утерянным инструмент-артефакт, тому менестрелю, который разрушит наибольшее число светлых храмов. В состязание вступили слишком многие, и последствия оказались закономерными — на менестрелей началась охота, убивали всех без разбора. Уцелели разве что младшие ученики, и искусство, передававшееся от мастера к ученику, кануло в Вечность.

Искусство музыкальной магии забыто, но играть выжившие ученики умеют волшебно.

— Да, настоящий, — кивает леди Миянора. — Он сыграет за ужином.

— Ах…

Я молчу, и леди Миянора замечает, косится на меня. Я притворно разглядываю мыски собственных туфель.

Услышать пение менестреля…

Возможно, мне запретят присутствовать, с госпожи станется. Но я уже не та наивная девочка, мечтающая прикоснуться к чуду.

В прошлом никакой менестрель в летнюю резиденцию герцога не приходил. Я в этом уверена абсолютно. Даже по уши влюблённая, и с утра до вечера вздыхающая о предмете обожания, я бы не пропустила такое событие. Ни за что.

Я вернулась ночь, и события начали меняться, да. Но изменения за столь короткий срок просто не могли “выплеснуться” за стены резиденции.

Откуда взялся менестрель?! На мою голову…

Реально, на мою. Единственное объяснение, которое приходит мне на ум — он тоже почувствовал колебания тьмы и… пришёл? Разведать? Разоблачить?

Появление менестреля приблизительно совпадает по времени с завтраком, я имею в виду, что у кареглазого лорда, Диана Ратти, внезапно нашлось дело… Может, пошёл встречать? Вот и второе объяснение — менестреля мог пригласить лорд. Да кто угодно мог! Изменения пусть не выплеснулись за стены, но могли просочиться. Поторопилась я с категоричным суждением. Плохо… Ошибаться нельзя.

В обсуждении предстоящего выступления я не участвую и почти не вслушиваюсь в охи-ахи. Дожидаюсь, когда леди наговорятся. Леди Миянора обводит будуар рассеянным взглядом и приказывает горничной принести рукоделие. Меня нитки-иголки никогда не прельщали, а вот леди Миянора вышивает с удовольствием.

Наконец-то можно сесть…

Я уныло берусь за пяльце, натягиваю ткань. Вышить красный цветочек или жёлтый?

За рукоделием время проходит незаметно. Я краем глаза отмечаю, как леди Миянора откладывает шитьё и поднимается. Я следую её примеру, как и вторая компаньонка, а ещё я кошусь на часы — близится поединок.

— Идёмте, леди, — улыбается она, — будет нехорошо, если леди Юджин опоздает к началу поединка в её… честь.

Ага-ага.

Я по-прежнему отмалчиваюсь, на уколы не реагирую.

— Я буду верить в лорда Гельдерна! — заявляет компаньонка.

— Как и я, — подхватывает Миянора.

И у меня внутри всё скручивает от нехорошего предчувствия.

— Разве лорд Ратти плохой боец? — невольно спрашиваю я.

Беда в том, что Лоуренс вполне может оказаться лучше. Как любой прошедший подготовку Гельдерн.

Леди не удостаивают меня ответом, они пересмеиваются и верят в “торжество любви”. Я плетусь рядом, и меня подташнивает от похвалы, которая льётся на Лоуренса. Я всё же пытаюсь уловить — меня дразнят или они всерьёз мне его нахваливает? Репутация у Лоуренса повесы и волокиты, в высшем свете к нему снисходительны, но всерьёз не воспринимают, и вдруг он оказывается сокровищем, чуть ли не бриллиант размером с куриное яйцо.

Как мне выйти из-под опеки герцогини?

Может, бежать и жить как простолюдинка? Из летней резиденции герцога я точно выберусь и не с пустыми руками, а с дорожным мешком. Много я не унесу, но запас воды, еды, деньги и сменную одежду. Ха-ха, деньги. Где я их возьму? Я не умею взламывать сейфы, а у леди Мияноры, насколько я знаю, кошелька нет, мы в этом смысле в одинаковом положении. Украшения? Но их ещё продать надо. А кто их купит в деревне, пусть и большой? Про городок говорят, что там захолустье, пахнет навозом и куры по улицам бегают. Забудем про деньги. До городка надо как-то добраться. До него день пути пешком. С непривычки к пешим переходам — полтора-два. Через лес, где водятся отнюдь не только кролики, но и волки, и нежить, которой волки на один укус. Обозы без магической защиты не ходят. А я пойду? Больше шансов сдохнуть, чем добраться. Допустим, дотопаю. Главная проблема в другом — меня неизбежно будут искать и… найдут. На меня одного егеря со сворой охотничьих собак хватит. И хорошо, если меня схватят люди герцога и просто вернут. А если отдадут Лоуренсу?

Нет, побег не вариант.

Мне бы понять, почему именно на меня нацелились…

Для поединка выбрали парковую поляну, изначально устроенную для пикников. Слуги успели наскоро сколотить квадратную арену и расставить скамейки. Первые зрители уже заняли лучшие места, но меня это не касается. На пригорке белеет куполом и полупрозрачным тюлевым пологом павильон для герцогской четы, а леди Миянора уверенно направляется в соседнюю беседку, где уже устроилась её старшая сестра со своими змеючками, леди Лион и леди Ризараой. И старший брат.

— Сестрёнка, — улыбается он и кивком приветствует нас, компаньонок.

В ответ лёгкий реверанс, приличия соблюдены.

— Кай, — леди Миянора садится с братом и, кажется, собирается что-то сказать, но он переводит взгляд на меня:

— Леди Юджин, виновница сегодняшнего переполоха. Никогда бы не подумал, что вы окажетесь той, кто украдёт сердце нашего легкомысленного Лоуренса.

— Боюсь, вы заблуждаетесь, лорд. Лорд Лоуренс Гельдерн не только позволил себе оскорбления, но и отказался принести извинения. Лорд Гельдерн для меня больше не существует.

Я говорю громче, чем следовало бы, зато меня слышат не только в беседке.

— Леди Юджин, вы слишком жестоки. Лорд Гельдерн впервые испытывает нежные чувства, ошибки простительны.

Бездна!

— С каких пор идти на поводу у чувств и забывать о приличиях достойно поведения представителя древнего рода?

Я буду стоять на своём.

Лорд Кайнор разводит руками:

— Леди, вы жестоки, — и умолкает. Правильно, иначе бы я продолжила перечислять самые неприглядные поступки Лоуренса.

Мне позволяют присесть.

Я обвожу взглядом поляну. Свободных мест почти не остались. По-моему, дощатую арену окружили едва ли не все обитатели замка. Издали, не приближаясь к благородным, даже слуги поглядывают, и их не гонят. Когда ещё будет такое развлечение? Поединки даже в столице редкость, а уж тут…

Шепотки и гул голосов стихает.