Ведьма для дракона (СИ) - Росса Ольга Геннадьевна - Страница 17

— У Олинирии пройдено два уровня посвящения, — добавила Гриния, — ты уступаешь ей в этом. Но у неё черствое чёрное сердце, в отличие от тебя. Так что вы почти в равных условиях. Тебе надо только нарастить мощность магии.

— И у тебя хорошо получается, — кивнула Бергрия. — Думаю, успеешь к приезду белаторов.

— Спасибо вам большое. — склонила я голову. — А когда вы меня научите проклятию?

— Позже, перед уходом в общину. Сейчас пора отдыхать, — зевнула Шилания.

— Спокойной ночи, — почти хором произнесли ведьмы и двинулись к тропинке.

— Спокойной ночи, — помахала я им вслед.

— И нам пора домой, — улыбнулась Нилария. — Скажи, во время медитации думала о драконе?

— Он сам как-то влез ко мне в воображении, — смущённо пробормотала я.

— Но зато эффект был хороший? — она хитро улыбнулась.

— Да, никогда ещё не чувствовала такую силу, мощность!

— Отлично, значит, действительно у тебя получится проклясть Олинирию, — вздохнула прабабушка. — Только сделать это нужно накануне прибытия белаторов. Иначе они могут защитить Олинирию, а тебя убить, как мятежницу.

— Хорошо, так и сделаю, — твёрдо пообещала я.

— Если не выйдет с проклятием, то…

— У меня всё получится! — перебила я Ниларию. — Даже не думай об этом!

— Ты должна быть готова ко всему, к любому исходу! — строго посмотрела она на меня. — Если проклятие не пробьёт защиту, ты всё равно окажешься под откатом. И Олинирия захочет отомстить. Сваливай всё на меня. Скажешь, что именно я подговорила тебя, припугнула и заставила. Проси прощения. А хотя нет, откат заблокирует чувства, значит, и стыда не должно быть, — задумалась она. — Значит, просто выдашь меня. Олинирия смягчится и может, выдаст тебя за Аргольда. И тогда придётся выполнить этот план.

— Ты думаешь, Олинирия простит меня и позволит выйти замуж за белатора?

— Конечно, не простит, — обрадовала Нилария. — Но смертная казнь у нас только за убийство. За предательство изгоняют из общины. А тебя скорее всего жрица отправит к белатором, чтобы обезопасить себя.

— Ба, а может, лучше устроим революцию? — подмигнула я прабабушке.

— Что это такое? — нахмурила она брови.

— Это когда свергают правителя и берут власть в свои руки, меняют законы, — пояснила я незнакомое слово, — У вас, что никогда такого не было?

— Нет, что ты! — округлила Нилария глаза. — Все жрицы уходили добровольно с поста. И я тебе уже объясняла, что это практически невозможно.

— А теоретически? — внимательно посмотрела я на прабабушку.

— Если мятежников будет много, может, и получится, — пожала она плечами.

— Тогда нам нужно торопиться, чтобы привлечь на нашу сторону как можно больше ведьм.

— С ума сошла? Как ты это сделаешь за два, даже уже меньше, месяца? — округлила глаза Нилария.

— Во-первых, нужно объединиться со второй деревней изгоев. Думаю, они согласятся помочь свергнуть Олинирию.

— Да, это будет легко, — кивнула головой прабабушка. — И там есть сильные ведьмы.

— Во-вторых, ваши люди в общинах во всех кругах, — продолжила я мысль. — Развивайте агентуру, только осторожно. Прощупывайте почву, ищите тех, кто хочет свободу и быть рядом с любимым мужем и детьми.

— Думаю, таких не мало, — прицокнула прабабушка языком. — Особенно третий круг очень не доволен своим положением прислуги.

— Хорошо бы белаторов еще на нашу сторону привлечь, — вздохнула я, надеясь на чудо.

— Сложно, но можно, — задумалась Нилария. — У Ревальда есть лучший друг, его вторая рука. Это твой родной дядя, брат твоего отца, Гарольд. С того момента, как казнили твоих родителей, он не сходил с корабля на остров. Но я точно знаю, что он всегда приплывает на корабле вместе с вождем. Тот без него никогда не выходит в море или на поле боя.

— Думаешь, он будет за меня? — удивлённо посмотрела я на прабабушку.

— Уверена в этом, — твердо ответила она. — Когда Ревальд сойдет на берег, я поднимусь на корабль и поговорю с Гарольдом. У нас будет только два дня, чтобы он смог уговорить вождя заступиться за тебя.

— А если Ревальд не согласиться? — с опаской посмотрела я на неё.

— Надо сделать так, чтобы согласился, — вздохнула Нилария, — иначе вся наша революция пойдёт насмарку. Но шанс есть! И даже очень хороший, — улыбнулась она.

— Вот и отлично! — задор меня подстегнул рассказать все прабабушке. — Смотри, у нас будет целых три плана! План А — революция! Сложно, но возможно, если хорошо постараться. План Б — если пойдёт что-то не так, то я нашлю проклятие на Олинирию. А если каким-то чудом она останется невредимой, то я так и быть, выйду замуж за Аргольда!

— Ох, и нагородила, — покачала головой она, задумавшись. — Первый и второй планы опасны. Нужно будет на совете деревне решить. И построить стратегию нашей борьбы.

— Нилария, всё будет хорошо, у нас получится! — устало улыбнулась я, обняв прабабушку за плечи.

— Помни главное, будь осторожна! — обняла она меня крепко. — Обещай!

— Обещаю, — твердо ответила я. — У нас всё получится.

— Очень на это надеюсь, — прабабушка улыбнулась. — Пошли домой, пора отдыхать. Сегодня хорошо поработали. А завтра с утра идём на совет.

Пять долгих и насыщенных дней я провела в деревне изгоев. Утренний совет затянулся на весь день.

Сначала долго и упорно я уговаривала ведьм совершить переворот. Да, они не воины, но у них есть магия. И скоро в наших рядах прибудет. Я в этом уверена. Олинирия своим бездарным правлением настроила третий и часть второго круга против себя.

Потом обсуждали план действий. Когда, каким образом будет переворот. Продумывали каждую деталь и варианты.

Затем Нилария показала, как живут ведьмы в деревне. Её мечта внедрить этот уклад на всем острове. Нет делений на круги, каждая ведьма вольна в выборе одежды любого цвета, имена не должны отражать принадлежность к определённой страте. Всё довольно демократично и цивилизованно. Все живут мирно и, если необходимо, помогают друг другу.

Нилария каждый вечер перед сном рассказывала о маме и отце. Как они полюбили друг друга. На что в упрёк я ей сказала, что несправедливо заставлять меня выходить замуж за белатора. Та согласилась, но напомнила, что моя жертва будет не напрасной.

Так хорошо мне было очень давно. Ощущение, что я именно дома, рядом с родными, как было на Запрещённой Земле.

Пару раз мне снова снилась мама, как она поет мне колыбельную. Но текст забывался, как только я открывала глаза, я запомнила только два четверостишия и ничего толком не поняла, что хотела передать мне мама. Она такая красивая во сне, молодая, немного грустная. И такая родная.

Завтра я возвращаюсь в общину. Уходить не хочется, но другого пути нет. Олинирия должна ответить за всё!

Теплый ветер с юга дул в спину, я же сидела на валуне, наблюдая закат. Грудь наполняла тоска и нарастающая тревога.

— Лина, ты хорошо подумала? — прабабушка положила руку на моё плечо. — Может, лучше замужество? Аргольд неплохой парень, говорят.

— Ба, это не обсуждается, — устало выдохнула я, так как Нилария каждый день задаёт один и тот же вопрос. — Я выйду за белатора только в крайнем случае, если ничего не выйдет. Где, к стати, старейшины?

— Идут, — вздохнула вслед прабабушка.

Я услышала голоса ведьм вдалеке. Сегодня они обещали научить самому сильному проклятию.

— Лина, Нилария, вы уже здесь? Хорошо, — улыбнулась Килария, подойдя первой.

— Добрый вечер, — склонила слегка я голову, встав с валуна.

— Добрый. Ну, что, ты готова? — прищурила ведьма правый глаз.

— Да! — отчеканила я и вытянулась по струнке.

— Садись, — старейшая сама присела на другой валун.

Я последовала её примеру и тоже села на камень, на котором сидела до этого.

— Лина, проклятие это очень сильно, — прокряхтела Шилания. — Ты получишь откат минимум на месяц. Будет тяжело. Поэтому постарайся, чтобы ничего неожиданного и неприятного не произошло.