Путь хранителя (СИ) - Кас Маркус - Страница 40

— Нашелся один след, но я его не смог пока проверить. Есть некий профессор Далматский…

Он осекся из-за моего протяжного стона. Мысль об этом психе-экспериментаторе довела меня до зубного скрежета. Вот с ним у меня самого лягушачьи лапки вместо ног и рук вырастут.

— Ты с ним знаком? — удивился Еврипий.

— Довелось встретиться, — я вздохнул и спросил с надеждой: — А других следов нет?

— Увы, это пока всё, что я смог узнать. Но где находится Далматский я не выяснил. Если ты знаешь…

— Знаю, — я обреченно кивнул. — Что же, придется нанести профессору визит.

— Я тоже… — оживился монах.

— Нет, — оборвал я его порыв. — Секретная информация, адрес сообщить не могу, как и взять с собой. Так что придется мне самому.

И не пообещаешь самому себе ничего не пить и не есть в логове ученого. Ведь именно за чудесным эликсиром я туда и заявлюсь. Ладно, лишь бы не как у Германа получилось. Я вздрогнул и передернул плечами. И постучал по столу, сплюнув через плечо, внезапно вылезшее откуда-то из недр памяти суеверие успокоило меня.

— Ты чего? — монах на это действие даже слегка отодвинулся.

— Малоизвестный способ отвода страшной беды, — отмахнулся я, призадумавшись о том, как обезопасить свою встречу с Далматским.

И краем глаза заметил, как Еврипий осторожно повторил мои действия. Сдержал усмешку и не стал объяснять. Пусть родится новое тайное заклинание. Может ему ещё и слова про Федота подсказать?

— А что ты сейчас видишь? — вместо окончательного запутывания суевериями спросил я. — Кто я?

Монах всмотрелся в меня, прищурившись. От его пристального взгляда мурашки по спине пробежались. Так их дар работает?

— Я вижу человека, который меня уже конкретно задолбал, — устало вынес он свой вердикт. — Илья, ты нарушил всё, о чем мы договаривались. А теперь я ещё и вынужден быть у тебя на побегушках. Я уже и без того задержался в столице, могут возникнуть вопросы, чем я тут занимаюсь столько времени. Проблемы я вижу, вот что.

Я ему, безусловно, сочувствовал. Но, будь моя воля, оставил бы мужика при себе. Чтобы, в случае изменений, он сразу сообщал. Мол, выключай хранителя. Или — упс, что-то инквизитором попахивает. Не дай боги, конечно.

Можно завести себе личного монаха, интересно?

— Еврипий, а ты признанный? — меня посетила одна идея.

— А ты зачем это спрашиваешь? — заметно напрягся он.

Я усмехнулся, но получилось немного зловеще, отчего Еврипий вздрогнул и отодвинулся ещё, оглядываясь по сторонам. Но сбежать я ему не дал, выпалив:

— Есть у меня к тебе одно предложение!

Глава 20

Отменно работающая память в этот раз меня порадовала. Именно то, что я хотел запомнить, изучая всё подряд в библиотеке обители, услужливо всплыло в голове и родило идею.

Титул мне был пожалован наследный, что давало право основать свой род, со всеми причитающимися привилегиями. И одной из них была возможность принимать на службу людей.

И не просто нанимать, а фактически делать членами семьи, помещая под свою защиту. Ну и ответственность конечно же. А в случае с храмовниками я мог подать официальный запрос и служитель богов, если был согласен, приносил клятву верности и становился моим, скорее не слугой, а подчиненным.

Обители империи на такое шли неохотно, но лишь в случае особо одаренных или полезных людей. Запрещать прямо не могли, только «перекупать», ну или угрожать, по классике. Учитывая, что монах был из отдаленной губернии, да и там ошивался в богами забытом ските, то проблем возникнуть не должно.

Это я и предложил Еврипию. Такое решение было вполне оправдано моей привязанностью к монаху, который меня фактически вырастил и воспитал. Пусть я этого и не помнил, но моё прошлое в Бугурусланском уезде тайной не было. Так что никто не удивился бы.

Ну и сам Еврипий мог спокойно остаться в столице, выяснять информацию дальше и прикрывать меня в случае чего. Клятва же ставила интересы рода превыше всего, так что была надежда на изменение приоритетов монаха.

В общем, вывалил я всё это на утомленного мужика и только потом задумался, а надо ли это ему самому. Я же даже не спросил, чем он там, на Урале, занимался и ждет ли его кто… Нда, увлекся расширением числа подданных, граф новоявленный.

— Оооо, — только и протянул Еврипий, зависнув от моего предложения.

Я терпеливо ждал ответа. Хоть один служитель на моей стороне мне был нужен. Тем более связанный клятвой. Вопросов становилось всё больше, как и опасений задать их не тем людям. Пусть этот храмовник и не был магистром, но знал немало. Да и судя по тому, как он защищал меня, опаивая не пойми чем, и злился на мои косяки, к моему будущему он равнодушен не был.

Ну а с его безоговорочной верой в методы церкви и империи я уж что-нибудь сделаю. Внедрим потихоньку нужные революционные мысли о недопустимости подсаживания на эликсиры.

— Короче говоря, — я хлопнул по столу, отчего Еврипий вышел из ступора и вздрогнул. — Ты подумай пока, а мне нужно в канцелярию, закончить оформление графства своего.

Монах рассеянно кивнул и принялся водить чайной ложкой по скатерти, вернувшись к размышлениям. Ну хоть не сразу отказался или согласился, думать — это нужное качество в моему роду. Имени меня, первого…

Форму я выбрал парадную, для эффектности. Прилизал отросшие волосы, гладко выбрился, аж до скрипа, и отправился к бюрократам настоящим красавчиком. И всю дорогу веселил себя мыслями о том, как же я назовусь.

Императорская канцелярия встретила меня необычным оживлением. По коридорам носились люди с выпученными глазами и перекошенными рожами. Кто-то, правда, уже обреченно бродил, еле передвигая ноги. Бумажная мясорубка нещадно перемолола их, победив.

Я же, получив четкую инструкцию от своего камердинера, шел гордо и уверенно. И старался ни на кого не смотреть. Один сочувственный взгляд и на меня бросится толпа в поисках помощи. На такое благородство я был не готов.

Но враг мой оказался коварен и хитер. Тот кабинет, куда мне требовалось явиться в первую очередь, оказался закрыт. То ли на ремонт, то ли на проветривание после сдохшего прямо там посетителя.

Объявление, написано корявым мелким почерком, мне не дало ровным счетом ничего, кроме уверенности в том, что прочти я его вслух — призову дьявола. Так что перечитывал я его раз десять молча, даже губами не шевелил.

— Ну и как тебя еб… — пробормотал я, когда за моей спиной кашлянули.

— Потерялся опять, милок? — за моей спиной стояла всё та же уборщица, опираясь на швабру и тепло улыбаясь.

Я был готов носить на руках и расцеловать эту фею. Точно не человек, а добрый дух, в отличие от моего, вредного и капризного. Старушка вновь спасла меня, указав дорогу.

На месте я столкнулся с новым кругом ада, то есть очередью. И смельчаками, желающими «только спросить». Когда ожидающий передо мной робкий паренек пропустил пятого такого любопытного, застрявшего внутри на добрых полчаса, я призвал оружие.

И сел прямо рядом со входом с косой, прищуриваясь на каждого подходящего к заветному кабинету. Так что единственное, что после этого спрашивали вновь прибывшие, это кто последний. Я с любовью поглядывал на полуметровое сверкающее лезвие. Как же мне такой штуки не хватало в прошлой жизни…

С пареньком мы в итоге даже разговорились. Мне стало интересно, что за ажиотаж на прием к чинуше, который занимался оформлением родовых дел. Ведь я стал редким примером пожалования титула.

Но оказалось, что награждение титулом от императора меня не сделало особенным в оформлении нужных документов. Здесь решались все вопросы по текущим благородным. Титул получали от родителей, при принятии в род и даже в качестве награды за долгую службу. А ещё при заключении браков, их расторжении и прочих жизненных ситуациях.

И движения в этой сфере бурлили неслабые. Вот и Степан Давыдов, как представился уже бледный и измученный парень, выправлял себе баронский титул, полученный по наследству от отца, который недавно отправился в объятья Вечной.