Перворожденный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 73

— Родственникам? — уточнил Олегр, сложив руки на животе. — Насколько нам известно, у вас их нет.

— Близкому, — заверил Нэйт. Инквизитор нахмурился. — Уверяю вас, если тот, кому я хочу написать, узнает о том, что вы мне это не позволили, у вас будет куча проблем.

В глазах Олегра зажегся интерес. Осторожный человек, нужно отдать ему должное.

— И могу я узнать, кому в таком случае вы намерены писать? — спросил с фальшивым равнодушием.

— Разумеется, — улыбнулся Нэйт. — Я буду писать своему наставнику, лорду Корвину, Придворному магу.

Расчет оказался верен, Олегр переменился в лице.

— Если это шутка… — предупредил он, впрочем, поостерегшись угрожать.

— Какие уж тут шутки, господин инквизитор? — искренне ответил Нэйтан, потом вытянул вперед скованные руки, размял пальцы. — Давненько я не писал писем, — заявил, наслаждаясь покрасневшим лицом толстого инквизитора Олегра.

— Значит, он показал вам смерть моих родителей, — холодно подытожил король, его рука сжалась в кулак, хотя лицо оставалось бесстрастным, — позор моей сестры… Что-нибудь еще, леди Морено?

Катрина выдержала тяжелый взгляд его величества. Ответила:

— Мы остановились на дне ареста Нэйтана Инквизицией.

— И, я так понимаю, он не скупится на подробности?

В голосе Эрика Финистера прозвучало нечто такое, чему Катрина не смогла подобрать название. Разве что… ревность? Не привык к тому, что друг откровенен еще с кем-то, кроме него?

Кивнула.

— Да, сейчас Нэйт перестал перепрыгивать через временные промежутки от события к событию.

Король прищурился.

— Нэйт?

Катрина нахмурилась, не сразу сообразив, к чему именно придрался Эрик. А когда до нее дошло, смутилась. Она сама не заметила, как стала называть узника подземелья сокращенной формой имени, как кого-то хорошо знакомого, близкого.

Изобразила равнодушие, пожала плечом.

— Он не против, чтобы я его так называла.

У короля дернулся уголок губ, словно он хотел улыбнуться, а может быть, скривиться, но передумал и не сделал ни того, ни другого.

— Вы уверены, что все еще на моей стороне, леди Морено? — поинтересовался сухо.

Должно быть, непросто не доверять никому в целом мире.

Катрина глубоко вздохнула, собираясь с духом, и выпалила, пока не успела струсить:

— Если вы больше не доверяете мне, одно ваше слово — и я соберу вещи и покину Сарианту.

Помнится, она уже говорила нечто подобное. Но теперь было куда страшнее: что, если он согласится и отошлет ее?

Эрик усмехнулся.

— И вы уверены, что я так легко отпущу вас со всем, что вы теперь знаете?

По позвоночнику пробежал неприятный холодок. Нэйт же предупреждал не шутить с королем…

— Я принесла клятву о неразглашении, — напомнила, стараясь сохранить остатки достоинства. Если сейчас он прикажет следовать со стражей в подземелье и занять одну из камер, пусть так, ее совесть чиста.

Как ни странно, мысль оказаться за решеткой пугала ее куда меньше, чем та, что придется прямо сейчас все бросить и вернуться домой.

— Я помню, леди Морено, — медленно произнес Эрик. — Я помню.

— И я все еще не арестована?

Король потянулся к чашке, сделал глоток и только потом поднял глаза на девушку.

— Пока нет, — сообщил с легкой улыбкой, наслаждаясь своей властью.

В каждую встречу с королем Катрина искала в нем черты прежнего Эрика, которого видела в воспоминаниях Нэйтана, но так и не находила. Иногда проскальзывало нечто едва узнаваемое, однако лишь на короткое мгновение.

Сегодня же перед ней сидел не просто Эрик Финистер. С противоположной стороны стола восседал Его Величество Эрик Финистер Первый, и никак иначе. Она поняла это, стоило войти в Малую гостиную: король был не в духе с самого утра и жаждал сорвать на ком-то злобу.

Будь Катрина мудрее, у нее хватило бы ума не злить его величество. Но чем больше времени она проводила с Нэйтом, тем меньше в ней было мудрости, не говоря уже о выдержке.

Эрик угрожал, чувствовал свою власть, и ему это было приятно.

Аппетит пропал окончательно.

— Ваше величество, — Катрина убрала салфетку с колен и отодвинула стул, — так как пока я не арестована, позвольте мне идти и продолжить свою работу?

Эрик сидел, держа чашку кончиками пальцев сразу двумя руками. Он посмотрел на нее над паром, поднимающимся от горячего кофе.

— Идите, — разрешил милостиво.

Больше король ничего не сказал, но его взгляд добавил еще одно «пока», вызывая у Катрины желание поежиться.

Она встала и, не оглядываясь, прошествовала к двери, держа спину и плечи выпрямленными.

В том, что его величество задумчиво смотрел ей вслед, Катрина не сомневалась.

— Тебя кто-то обидел? — спросил Нэйтан, следя за тем, как она устраивается на матрасе.

— С чего решил? — отозвалась преувеличенно беспечно.

Он дернул плечом.

— Лицо у тебя такое.

— Ты знаешь меня слишком мало, чтобы хорошо разбираться в выражении моего лица, — парировала Катрина.

Нэйт усмехнулся.

— А что я, по-твоему, делаю, пока ты впадаешь в транс и смотришь мои воспоминания? Рассматриваю твое лицо.

Катрина едва не потеряла дар речи, представив эту картину. Кровь прилила к щекам.

— Я… я думала, ты тоже входишь в транс вместе со мной!

Нэйт фыркнул.

— Что мне там делать? Я все это видел. Бросаю «якорь» в нужный момент, а дальше мое сознание само выдает тебе подробности. Так как утаивать я ничего не собираюсь, просматривать с тобой воспоминания необходимости нет.

Катрина поняла, что несколько секунд сидит и просто моргает.

Вроде бы ничего страшного не произошло, но она вдруг ощутила себя обманутой. Чувство, будто за ней подсматривали в ванной или в гардеробной.

— Уверяю, ты не пускаешь слюну и не похрапываешь, — «утешил» узник. — Бывает и такое, знаешь ли.

Катрина застонала.

— Ты невыносим.

— Стараюсь, — усмехнулся он, потом смягчился: — Не бери в голову. У тебя красивое лицо, почему бы на него не смотреть? Если не на тебя, то остается пялиться на стены, решетку и потолок. А их я уже успел изучить до последней трещинки.

Он правда считает, что у нее красивое лицо?

Вот что за мысли в ее голове? Следовало бы оскорбиться, а она еле сдерживается, чтобы не улыбнуться. Ненормальная.

— Ну что, мир? — Нэйтан мгновенно почувствовал перемену в ее настроении в лучшую сторону, протянул руку.

— Мир, — проворчала Катрина, но своей руки в ответ не подала. Поежилась и плотнее закуталась в плащ. Как он вообще постоянно находится в этом холоде?

Нэйт пожал плечами, убрал руки в карманы. Приблизился к решетке.

— Ну так расскажешь? Есть причины для твоего плохого настроения, или на тебя так действуют фазы луны?

— Если бы не решетка, я бы залепила тебе пощечину, — серьезно предупредила Катрина.

— Не приветствую рукоприкладство.

— Сначала я тебя отсюда вытащу, а потом непременно ударю, — мстительно пообещала она.

Нэйтан изумленно вскинул бровь.

— Леди Морено, а вы — темпераментная женщина.

— А ты — хам.

— Мне говорили, — ни капли не обиделся и не стал отрицать. Убрал улыбки: — Ты сегодня раньше обычного. Сразу после завтрака. Это Эрик тебя расстроил?

В те минуты, когда речь заходила о короле, Нэйтан всегда менялся. Становился серьезным, собранным. И тогда Катрина понимала, что, когда Придворного мага называли цепным псом его величества, в этих словах было куда больше правды, чем она думала раньше.

— Он мне больше не доверяет, — призналась.

— А раньше доверял? — спросил снисходительно.

— Возможно, делал вид, — согласилась она. — Но он уже не в первый раз намекает мне, что я твоя сообщница и могу оказаться поблизости.

Нэйтан вздохнул.

— А я предупреждал.

Катрина вскинула голову.

— Но раньше я чувствовала, что его величество сам на твоей стороне. Я словно была его последней соломинкой, чтобы оправдать тебя. А теперь… — Она помедлила, подбирая слова, которые бы могли точно передать ее ощущения. — А теперь я словно та же самая соломинка…