Перворожденный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 77

Нэйтан остановился, не посмев игнорировать его высочество.

— Иду, — сказал честно.

Но принца такой ответ не удовлетворил. Он шагнул ближе, стражники, как тени, двинулись за ним.

— Я спрашиваю, что ты делаешь в моем крыле замка!

Похоже, в преддверии коронации выдержка окончательно изменила наследнику.

— Смею заметить, ваше высочество, что я являюсь учеником лорда Корвина, а его лаборатория находится в этом же крыле.

— В подземелье, — ядовито напомнил тот.

— Но в этом крыле.

Верн изумленно моргнул.

— Как ты смеешь мне дерзить?

Нэйтан покорно опустил глаза.

— Ваше высочество, я всего лишь отвечаю на ваши вопросы.

— Ты мне не нравишься, учти это, — холодно предупредил принц. — Я сразу понял, что ты никакой не учитель Эрики. Потом Корвин сказал, что я был прав, и Эрик притащил тебя непонятно откуда себе в помощь.

— Это правда, ваше высочество. — Главное — не забывать смотреть в пол, им всем тут это чертовски нравится. — Но лорд Корвин предложил мне стать его учеником, любое предложение Финистера меркнет перед этой честью.

Несколько секунд Верноэль, вероятно, обдумывал, стоит ли ссориться с Придворным магом, и пришел к ожидаемым выводам.

— Сразу же после коронации я поговорю с Корвином, чтобы ограничил твои перемещения по замку, — пригрозил принц.

После коронации — непременно.

— Как изволите, ваше высочество, — поклонился Нэйт.

После чего один из стражников грубо оттеснил его плечом, и наследник важно прошествовал мимо.

Нэйтан спрятал улыбку, отворачиваясь и идя своей дорогой. А он-то думал, как дотронуться до охранников принца…

— Правда? — полная женщина в переднике и чепчике поверх светлых кудрявых волос расплылась в улыбке. — Ох, как давно меня никто не хвалил.

Это он знал и без ее слов. Она читалась легко и была полностью открыта даже на расстоянии.

— Милта, твои пирожки — просто объедение, — повторно заверил Нэйт, потянувшись к щедро поставленной перед ним тарелке, и взял еще один.

— Его высочество не съел ни единого, — пожаловалась повариха, сжав толстыми пальцами белоснежный передник. — Сказал: скормить собакам.

Нэйт подавился, закашлялся.

— Ой, прости, дорогой, — всплеснула руками Милта. — Кушай, кушай. — Даже заботливо погладила его по спине. — А то такой худенький.

Пирожки на самом деле были великолепны. Обидев женщину, принц только еще раз доказал, что из себя представляет.

— Спасибо, я наелся, — поблагодарил Нэйтан, вставая.

— Это из-за того, что ляпнула про собаку? — всполошилась повариха.

— Нет, — Нэйт засмеялся, — просто я такой худенький как раз потому, что мало ем.

Женщина ощутила облегчение. Нэйтан напоминал ей ее сына, тот тоже все время казался ей худым, и она постоянно пыталась его накормить. А недавно он отправился служить на юг, и Милта очень переживала, как его там кормят.

— Спасибо тебе. — Нэйт подошел и поцеловал повариху в щеку, одновременно накладывая нужное ему заклятие.

— Приходи еще, — искренне пригласила та.

— Я постараюсь, — пообещал Нэйтан, стремясь поскорее улизнуть из кухни и добраться до подземелья, пока его не хватился Корвин или опять не повстречался принц.

С конюхом ничего не вышло.

Сначала Нэйт планировал наложить заклятие на него, но за день так и не смог сбежать от Корвина, дающего ему все новые и новые задания, не имеющие ничего общего с обучением магии, но, как утверждал Придворный маг, способствующие улучшению дисциплины. Поэтому Нэйт решил выбраться из каморки на первом этаже, которую ему выделили для проживания, под покровом ночи и наложить заклятие на лошадь принца, а не на конюха.

Нэйтан беспокоился за Эрика, но сейчас нужно было быть предельно осторожным и довести дело до конца.

Финистер пытался связаться с ним, даже отправлял записку, естественно, немедленно перехваченную Корвином и продемонстрированную затем Нэйту как трофей. Он выслушал получасовую тираду о том, что ему запрещено покидать замок и общаться с такими ненадежными людьми, как Финистер. Только после этого записка была уничтожена, а Нэйтан отправлен на уборку подсобного помещения.

Оставалось два дня, и Нэйт волновался, не окажется ли психика принца крепче, чем он рассчитывал. Но, если судить по их утренней встрече, Верн и без того был на нервах, и все должно было получиться.

Он уже возвращался из конюшни, на всякий случай зачаровав всех лошадей, а не только коня принца, когда ему в грудь ударило чистой магической энергией.

Боль была резкой, удар сильным. Его отбросило назад и повалило на землю.

Два дня до коронации. Черт…

— Так и знал, — проскрипел согнувшийся над ним Корвин. — Ты что-то затеял, но при этом тебя не убила магия клятвы на свече.

В груди болело, дышать было тяжело. Он с трудом приподнялся на локтях, скосил глаза: за спиной «учителя» стоял целый отряд стражи. Не повезло.

К черту, Нэйтан решил, что сейчас самым мудрым будет все же трусливо сбежать. Вряд ли Корвин додумается искать на лошадях и слугах именно то заклятие, которое он на них наложил. И все либо получится, либо нет, независимо от его присутствия.

Он попытался переместиться, но ничего не вышло.

Придворный маг самодовольно расхохотался. В искусственном освещении ночного двора его морщинистое лицо выглядело особенно жутко.

Пожалуй, к смертным грехам следует добавить еще и самонадеянность.

Нэйт прислушивался к ощущениям, но не сразу смог понять, что произошло. Каким-то образом его дар заблокировался. Он чувствовал его там, глубоко внутри, но дотянуться до него и воспользоваться не мог.

— Удивлен? — прочел Корвин по его лицу. — А если бы ты по-честному стал учиться у меня, я бы тебя научил.

Но Нэйтан понял уже и сам: антимагические камни, которые обычно вставляли в браслеты, Придворный маг измельчил в пыль и швырнул в него вместе с энергетическим ударом. Из-за силы и скорости броска они прошли сквозь одежду и попали прямо на кожу, на время лишив дара.

По кивку Корвина двое стражников подошли и подняли Нэйтана с земли под мышки. Другие двое надели на него антимагические браслеты для надежности. Видимо, эффект волшебной пыли и вправду был недолгим.

— Слаженно работаете, ребята, — пробормотал Нэйт и замолчал, почувствовав на губах вкус крови.

А ведь для полного счастья в антимагических браслетах он не сможет исцеляться.

— У тебя есть шанс все исправить, — милостиво сообщил Корвин, прежде чем его увели, — признайся, что тут делал и зачем, и я сохраню тебе жизнь и даже статус ученика.

Почувствовал, что Нэйт применил к лошадям какое-то заклятие, но не может его снять, потому что не видит. Нэйтан не зря заранее выбрал такое, какое нельзя найти, пока не знаешь, что именно ты ищешь.

До коронации два дня. Наложенные заклятия запустятся в эту полночь…

— Давайте тогда сойдемся на том, что у меня нет шансов, — предложил он в ответ и позволил себя увести.

…Лиссана улыбается, капли с мокрых волос падают на обнаженные плечи, грудь. Проводит тонким пальцем по губам, кажущимся особенно яркими на бледной после купания в холодной воде коже.

— Где же тебя носило, идиот? — спрашивает лукаво, глаза блестят, и такое обращение не кажется обидным.

Он кладет ладони ей на талию и притягивает к себе. Впивается губами в ее губы, целует жадно, не в силах насытиться. Она отстраняется, чтобы вдохнуть в легкие воздух, потом смеется.

— Какой же ты дурак, — шепчет, запустив пальцы ему в волосы и притягивая обратно к себе, — дурак…

…Дурак…

…Дурак…

…Дурак…

Это слово все еще звенит эхом в ушах, когда сверху обрушивается водопад ледяной воды. Приходится отплевываться, трясти головой, хватать ртом воздух.

Похоже, то, что пленник ушел в себя, палачу не понравилось, и он решил вернуть его с небес на землю. Под землю, если быть точным, — в подземелья королевского замка.