Некроинтернационал II (СИ) - Малиновский Алексей Фёдорович - Страница 4

Территория кампуса была весьма обширной — порядка трёхсот пятидесяти акров и делилась на несколько различных зон. Главной зоной являлся центральный ансамбль учебных зданий, состоящий из различных корпусов института: административный, общий и два десятка строений под каждую кафедру. Несмотря на огромные просторы кампуса, корпуса ютились на достаточно маленьком клочке земли и жались друг к другу, точно собаки в поисках тепла. Они отличались сумасшедшим разнообразием архитектурных стилей, разной высотой и материалом внешней отделки. Впрочем, и внутри творился не меньший хаос. Здания переплетались между собой множеством наземных и воздушных галерей, а десятки башен и шпилей, устремленные в чернильные небеса, создавали картину эдакого демонического замка, провалившегося в нашу реальность прямиком с хаотического плана.

Около пятой части территории занимал огромный и неухоженный лесопарк со множеством уникальных видов растений и деревьев. Мне сразу захотелось по нему прогуляться — почувствовать под ногами мягкую подстилку из хвои и подышать еловой свежестью. Однако смущало предостережение в выданной памятке: в лесу водятся опасные дикие звери и ядовитые существа. Кого ж они там поселили? Я знал о смертельно опасных змеях, скорпионах и морских медузах. Но по всей видимости местные маги этим списком не ограничились…Неужели они выпускают сюда тварей из лабораторий химерологов?

Перед лесом, по правой стороне располагалось нежно-голубое озеро. Над его поверхностью вилась легкая туманная дымка, а на заросших камышами и рогозом берегах виднелись соломенные шляпы двух десятков рыбаков. В памятке о ядовитых рыбах ничего не говорилось, но интуиция подсказывала, что и здесь всё не так просто…

Оставшуюся площадь кампуса занимали: два фруктовых сада, несколько старых погостов, почему-то именуемых "хранилищами", стадион и огороженные металлическим забором испытательные полигоны для каждой кафедры.

Моё общежитие нашлось в укромном местечке, прямо на краю лесного массива. Оно представляло из себя уютное пятиэтажное здание из красного кирпича, местами покрытого белесыми соляными разводами. На плоской крыше красовалась мансарда, сложенная из посеревших от времени досок. Она смотрелась чужеродно и больше напоминала деревенский сарай, неведомо зачем водруженный на самый верх. Может быть, и правда там подсобное хозяйство? Чем Идрис не шутит? То, что местные маги отличаются особым взглядом на жизнь, я уже успел уяснить. Я прислонил ладонь к глазам и попытался рассмотреть высунувшуюся из сарая морду коровы или свиньи, но те надежно соблюдали маскировку.

Я вошел в массивные деревянные двери и вновь оказался перед турникетом, рядом с которым, за стеклянной перегородкой восседал Комендант. Он был похож на старого отставного прапорщика: хитрый прищур мелких свиных глазок, лысина идущая в атаку и крупный мясистый рот, обрамленный щеткой жестких усов. На его торсе гордо располагался застиранный темно-зеленый мундир, насильно лишенный медных пуговиц, а ноги покрывали растянутые блеклые галифе. Чужеродным явлением казался висящей на его шее знак адепта — пентаграмма с мелкими значками на вершинах каждого угла. Невольно я задумался: уже не в первый раз я встречаю престарелых магов имеющих всего лишь 2й ранг. Неужели продвижение вперед — это настолько сложная задача? И в чем кроется главная проблема: может быть формирование того самого преобразователя, о котором вещал ректор? Или всё дело в последующем переходе на ранг Эксперта? Застревать в самом начале пути не хотелось. Я сделал зарубку в памяти — добыть информацию по этой теме как можно быстрее.

Вереница студентов передо мной закончилась, и я оказался перед лицом местного командования.

— Еще один на мою голову! — недовольно прокряхтел он.

— Что стоишь, как дуб? Давай амулет! — властно рявкнул он, надеясь вызвать у меня испуг. Не на того нарвался! Я лишь удивленно поднял бровь и спокойно протянул ему медальон. Он тут же выхватил его из моей руки и поместил в очередное техно-магическое устройство, напоминающее ручную мясорубку. Со здешним обилием энергии — могли бы и придумать что-нибудь автоматическое… То же мне — светочи прогресса!

— Комната 42, четвертый этаж. Все правила в брошюре, белье получишь после девяти вечера у завхоза, это вон там — в конце первого этажа, — протараторил он, и снова уставился на меня.

— Ты что отсталый? Проходи, не задерживай очередь! Понаберут дегенератов с улицы…

Я взял со стола ключ от комнаты, ту самую брошюру и быстро зашагал подальше от усатого чудовища. С этим кадром явно придётся туго, нужно будет придумать, как поумерить его пыл…

Четвертый этаж встретил меня рядами одинаковых коричневых дверей и потертым длинным ковром на полу. Некогда он был помпезно красным, а теперь больше напоминал плоть недозрелого арбуза, кишащего белесыми червями нитей, вырвавшихся на свободу. Я нашел нужную мне табличку с номером 42 и вставил ключ в замочную скважину. Оказалось не заперто. Я вошел внутрь и осмотрел помещение: судя по количеству коек, комнаты были рассчитаны на трёх человек и один из моих соседей уже был на месте. Им неожиданно оказался тот самый блондин, что делал ставку на мой проигрыш в Испытании. Я болезненно поморщился: похоже, соседство намечается просто замечательное!

Невысокого роста, платиновый блондин с аккуратной прической-пробором, в дорогом костюме, явно сшитом на заказ, он гордо возлежал на голой сетке панцирной кровати. Подернутые юношеским пушком щеки, тонкий аристократический нос, высокий без единой морщинки лоб и презрительный взгляд ярких голубых глаз. Да уж, у этого парня явно хорошая родословная, над его внешностью точно потрудился не один десяток поколений. От него так и веет древней аристократией, уходящей корнями к началу отсчета времен. По сравнению с ним я выглядел жалкой дворняжкой: лохматые, давно не стриженые волосы, простой больничный наряд и, смердящая канализацией, сумка с пожитками. Моё появление ему сильно не понравилось.

— Я только заселился, уборка не требуется. Можешь быть свободен, — выплюнул он, с ненавистью посмотрев на меня.

Интересные дела, вот уж не думал, что ректор говорил всерьез о равенстве студентов. Но, поселить в одну комнату дворян и простых мещан — это… не очень хорошая шутка. Что если они передерутся? А ведь наверняка и смертельные случаи будут. Причем почти наверняка в этой самой комнате… Прищурившись, я глянул на парня оценивающим взглядом профессионального палача, но быстро вспомнил, где нахожусь и одёрнул себя. Горячиться не стоит — я больше не на улице, я смог вырваться из теневого мира, а в этом месте нужно вести себя по-другому. Как обычный парень, недавно закончивший школу. Как обычный студент-разгильдяй. Получится ли?

— Ты прекрасно знаешь, что я такой же неофит, как и ты. Потерял деньги на ставке — так смирись и не ной. В следующий раз будешь выбирать «лошадь» повнимательнее, — с усмешкой смотря в его глаза, произнес я.

Общаться с этим уродом мне не хотелось, но раз уж нас заставляют жить в одной комнате — нужно наладить контакт.

— Меня кстати зовут — Эол. Придется привыкать жить мирно, если не хочешь проблем, — с кривой ухмылкой на лице, призванной показать "дружелюбность, продолжил я и протянул ему руку.

Тот брезгливо поморщился, но эта реакция развеселила меня еще больше.

— А не много ли ты о себе возомнил?! Жалкий плебей! И вообще я не собираюсь здесь жить! Завтра же перееду в отдельную комнату! — встав с кровати, он оттолкнул меня узким плечом и выскочил из комнаты.

Я лишь пожал плечами. Переедет — так переедет, мне же лучше будет. Но интуиция подсказывала, что ему это не удастся. Хитрый Флавий Кос явно не просто так поселил нас вместе. Этот старый ублюдок что-то говорил о конкуренции между группами, призванной подстегнуть скорость учебного прогресса — похоже, здесь та же стратегия.

Я присел на панцирную сетку своей кровати и продолжил осмотр своего нового жилья. Сама комната была довольно объемной — порядка 30 квадратов и, на мой непритязательный взгляд, ее легко можно было бы разделить на три части перегородками, таким образом избежав конфликтов между соседями. Но администрация института очевидно считала, что полностью личное пространство студентам ни к чему. Возможно, это и есть их цель — искусственно провоцировать конфликты. Комната выглядела поношенной, будто гардероб младшего брата: три облезлых панцирных кровати с ржавыми провисшими сетками. Исцарапанные столбики остовов и следы чьих-то мелких зубов на ножках. Я поморщился: неужели здесь еще и крысы водятся? К этим тварям я относился с брезгливостью — как-никак разносчики болезней и прочей гадости. Кровати дополняла триада из дряхлых письменных столов с рассохшимися столешницами. Их поверхности были исчирканы ругательствами, скабрезными шутками и рисунками всевозможных половых органов. Художник явно хорошо разбирался в этой теме, что заставило меня на пару минуть зависнуть над столешницей…