Лионза Луане. Том 1 (СИ) - Либис Арсений - Страница 56

Что? Он все-таки жив? Значит, Лионза… Проклятье! Она не послушала его, опять пошла наперекор его воле во имя своих желаний! Ну зачем она так?!

— Кушай, девочка, набирайся сил… — приговаривали монашка, ставя еду на квадратный сундук возле кровати. Девочка? Она, что сумасшедшая? Роланд пощупал свое тело под одеялом и похолодел от ужаса. У него была большая и мягкая женская грудь и… ничего между ног! Совсем ничего! Что за шутки!

— Скажи, сестра… — сказал Роланд непривычно высоким голосом, — а тут есть зеркало?

— Сразу видно, ожила! Что за молодежь, только со смертного одра и уже прихорашиваться… Есть у меня маленькое. Вот, держи, красавица!

Роланд поднес зеркало к лицу и с ужасом увидел, что на него смотрит красивая юная девушка со светлыми волосами.

Роланд уронил зеркало на кровать и закричал так, что его услышал весь Шарцель:

— Лионза! Что ты наделала! Лиооонза!

— Ну что ты так… — ласково сказала монахиня, — сестра Лионза тоже тут. Она велела её позвать, когда ты в себя придешь.

— Да, приведи её сюда, сестра… Я… я… придушу её! Вот этими вот руками!

Роланд посмотрел на свои новые женские руки и заплакал. Монашка ласково погладила его по голове. И бывшая рыцарь почувствовала, как в ней нарастает доселе неведомое необузданное возбуждение.

Они лежали, взявшись за руки, на остывающей после дневного зноя плоской крыше. И смотрели на небо, полное звездами. Никогда после за всю свою долгую жизнь Лионза не видела столько звезд, как в Луании. Она смотрела на них, а они смотрели в неё. Кожу приятно холодил легкий морской ветер. Воздух наполнен хрустальным звоном тысяч невидимых цикад. Лиорона тоже молчала, словно боясь разрушить волшебство момента. Они молчали вместе, думая каждая о чем-то своем. Хотя долгое время Лионза была уверена что у них с подругой даже мысли одни на двоих.

***

Дом Божественной Гармонии был храмом. Но в отличие от прочих храмов, здесь не служили какому-то конкретному божеству. Задача жриц, что принадлежали дому, состояла в том, чтобы поддерживать гармонию миров через священные танцы. Один день недели посвящался богу войны и разрушения Муругану, в тот день танцовщицы брали в руки ритуальные мечи урумы с гибким лезвием и изображали сражения. Другой день посвящался богине любви и плодородия, тогда девушки соблазнительно двигали бедрами и изображали великую оргию из любовного трактата. Для бога Солнца нужно было танцевать медленный и торжественный танец. Но Лионза больше всех любила день, посвященный богу ветра Вайю, покровителю путешественников и авантюристов. Его танец не подразумевал взаимодействия с кем-то ещё. В отличие от других танцев, там запрещены были заранее заученные движения. Каждый жест, шаг должен был идти от души. Потому многие танцовщицы терпеть его не могли. И ещё его нужно было танцевать с закрытыми глазами. Танцуя для Вайю, Лионза обнаженным телом улавливала невидимые потоки ветра и следовала за ними все дальше и дальше. Ей казалось, что она летит где-то выше облаков. Пока глаза закрыты, никто не видит их цвет. Пока глаза закрыты, она не видит всех этих завистниц и интриганок. Она свободна, она летит, где-то там далеко. Но любой танец однажды заканчивался. Лионза снова возвращалась в реальность, в которой её ненавидели за цвет глаз.

Лионза не знала своих родителей, всю свою сознательную жизнь она провела здесь, в Доме Божественной Гармонии. В Луании так было принято: если родители по какой-то причине хотели отказаться от младенца, его подбрасывали в тот или иной храм. Но когда жрицы в тот день обнаружили на своем пороге плачущий комочек, им понадобился долгий совет с участием самой верховной жрицы. Все дело в том, что у девочки были зеленые глаза. А В Луании этот цвет глаз считался признаком нечистой силы или проклятия. Зеленоглазая бестия. Вернее, бестия с львиными глазами. У луанийских горных львов глаза были изумрудно-зеленого цвета, как раз такие, как у Лионзы. И вот одна такая бестия плакала на пороге Дома Божественной Гармонии. Однако верховная жрица сказала, что большим нарушением гармонии будет убийство дитя. И если боги решили послать им такое испытание, значит им там виднее. Они должны найти способ уравновесить гармонию.

Девочку оставили при храме, дав имя «Льё-Ана-За», что означало «Львиноглазая». Но жить от этого легче не стало. Смех за спиной, оскорбления, острые камни в обуви были обыденными мелочами, без которых Лионза не представляла себе жизни. Впрочем, дисгармонию своего рождения на свет она в какой-то мере могла уравновесить тем, что прекрасно владела своим телом, ей любой танец давался легко, свободно, естественно. Но это, хоть и давало небольшое одобрение от старших жриц, рождало у остальных ещё и зависть. С другой стороны, явно вредить «Львиноглазой» тоже давно никто не решался. А то мало ли, может, она обладает силой ведьмы или оборотня. Наведет порчу, и что тогда?

Лионза со временем привыкла к одиночеству. Днем она до изнеможения танцевала, ночью же потихоньку сбегала на крышу храма. Ночью там было не так душно, к тому же, она любила смотреть на бесконечное звездное небо. Но все изменилось, когда в Доме появилась новенькая.

***

Все танцовщицы уже ушли сплетничать по своим каморкам, на Луанию опустились душные золотистые сумерки. Но Лионза в тот день продолжала разучивать танец, посвященный празднику сбора урожая. Движения не были сложными, она выполняла их почти идеально. Но ей не хотелось сейчас сидеть в своей маленькой келье, нетерпеливо дожидаясь темноты, чтобы сбежать на крышу. А перспектива слушать постоянное квохтанье этих тупоумных кур вызывала у неё тошноту. Потому девушка раз за разом проходила заново все элементы танца, как свои, так и те, что положены были другим танцовщицам. Тело её было покрыто бисеринками пота. Но Лионза не чувствовала усталости или желания окунуться в воду. Она почти достигла гармонии, но все сбивал назойливый неприятный звук. Птица? Немного похоже на луанийского феникса. Лионза замерла и прислушалась. Тихо. Она была одна в большой полутемной зале. Танцовщица закрыла глаза, встала на цыпочки — и снова этот звук. В этот раз Лионза уловила движение в темном углу. По телу пробежал озноб, красная кожа пошла пупырышками. Что там такое? Злой дух? Но Лионза не зря носила свое имя. Это налагало на неё обязательство быть смелой в любых обстоятельствах.

— Эй! — крикнула она. — Кто там?

Из угла снова раздался хныкающий звук, и Лионза увидела незнакомый девичий силуэт.

— Я новенькая… — проплакала в ответ незнакомка.

И после вновь разразилась подавленными рыданиями.

— Как тебя зовут? — спросила Лионза.

— Лиорона…

Надо же… А ей идет. Имя «Льё-Оро-На» означало «ревущая как лев», «львиноголосая». Так в Луании называли слишком требовательных младенцев, которые ревели днем и ночью, не давая матери поспать. И этим же словом здесь называли вообще тех, кто склонен много плакать. Лионза подошла ближе и, наконец, увидела худую девушку с двумя детскими косичками. Хотя на вид Лиорона была явно погодкой Лионзы. Потому эти косички придавали её новой знакомой еще более нелепый вид.

— Чего ты плачешь, Лиорона?

— Скучаю по дому… Тут все такие злые или надменные!

— Откуда ты?

— Из Кайлассы… Меня отдали по обету матери.

— Обету?

— Ага. Она родила отцу пять девочек подряд. Он в ужасе был, думал, что всё, не видать наследника. Пошли они в Дом Гармонии и заказали особый танец на День Плодородия. И, правда, родился сын! А меня, самую младшую из пяти, в обмен пообещали отдать сюда. Вот…

— Ну не так все и плохо…

— Но я танцевать не умею! Вообще никак! У меня деревянное тело. Я больше люблю читать. У нас дома была большая библиотека, я её всю прочла!

Девушка явно собиралась вновь разразиться рыданиями, чего Лионзе совсем не хотелось.

— В танцах нет ничего сложного… — сказала она, — если хочешь, я могу тебя научить паре приемов.

Заходящее солнце неожиданно бросило косой луч, осветив её лицо. Лиорона вздрогнула при виде изумрудно-зеленых глаз собеседницы. Лионза усмехнулась про себя, вот и поговорили. Новенькая в сумерках не разглядела, с кем имеет дело. А Лионза просто забыла, где находится. Однако мокрые от слез глаза Лиороны неожиданно вспыхнули искрами восторга.