Бог-Император, к доске! Том 4 (СИ) - "Архимаг" - Страница 10

Я более чем хорошо понимал, что произошло с Дмитрием, и что именно он чувствовал. Подобные трансформы обычно происходят с людьми занимающимися тёмной магией. Как правило всё начинается с мысли: «Я сильный, я умный, я буду использовать тьму в своих целях, не стану её слугой». Но постепенно тьма все сильнее просачивается в душу колдуна, отодвигая рамки допустимого всё дальше и дальше. А потом рано или поздно происходит перелом.

Эти мысли быстро пронеслись и у меня в голове, и я продолжил чтение письма вслух:

Быть или не быть? Вот в чем вопрос?

— Может быть вернемся? — робко произнесла Мария.

Вернутся? После всего того, что мы прошли? Не хотелось бы…С другой стороны в лаборатории присутствует некая опасность. И Дмитрий вполне серьёзно к ней относится. А с другой стороны мы уже давно слышали эти голоса, когда ещё спускались по лестнице. И вроде бы ничего не произошло. Хотя мы уже довольно долго находимся в лаборатории.

Может быть, если мы быстро заберем то, что оставил отец, и уйдем, то ничего и не произойдет?

— Пойдем в пятнадцатый кабинет, — сказал я, развернувшись к двери на выход, — Быстро в темпе вальса заберем то, что там лежит, и по домам.

— Вадим… — неуверенно произнесла Мария, — Мне страшно…

— Держись рядом со мной, — я взял её за руку и потащил за собой. Леди Вышнегорская безропотно подчинилась.

Мы без проблем дошли до конца коридора и увидели закрытую дверь с номером пятнадцать на ней.

У самой двери лежал труп, уже основательно разложившийся. Судя по остаткам когда-то белого халата и пластиковой карточке бейджика на груди — это был один из научных сотрудников.

Его рука была вытянута в сторону стены. Там засохшей кровью была начертана надпись:

— Будь рядом со мной, — произнес я. Мария кивнула и отвернулась, стараясь не смотреть в сторону трупа.

Пятнадцатый кабинет оказался просторным вытянутым помещением. С камерами и решетками по бокам, словно во всамделишной тюрьме. Мы с Марией шли вдоль пустых камер, направляясь к дальнему концу помещения, где стоял стол, накрытый белой тканью. Под материей угадывались очертания некоего предмета. По его контурам сложно было наверняка сказать, что это такое.

Да, без всякого сомнения, именно здесь держали подопытных. Прямо в теле лаборатории.

Образец 298… Образец 299… Образец 300… Образец 301… Образец 302… гласили надписи на камерах. В каждой камере имелась кушетка, шкафчик для личных вещей и… труба в полу для справления естественных потребностей. Кушетки были аккуратно заправлены, трупов в камерах не было. Похоже, ближе к моменту ареста Дмитрия его эксперименты постепенно сошли на нет и нужда в подопытных «кроликах» отпала. Возможно, по той причине, что гениальный учёный-преступник добился того, чего хотел? И полностью подготовился к следующему этапу.

А может ли быть так, что Дмитрий… намеренно сдался властям? Точнее, подтолкнул Чикэку к тому, чтобы она заложила его? Мне кажется, такой умный человек, как Вышнегорский, должен был заранее раскусить намерение своей хитровыделанной коллеги.

Ладно, в любом случае об этом стоит поразмыслить чуть позже.

Тишина вокруг нас царила полнейшая. Никаких посторонних звуков, ни голосов. Даже механизмы в стенах, занимающиеся откачкой воды, притихли и не тревожили пространство своими скрипом и скрежетом. Лишь тихие звуки наших шагов разгоняли тишину и эхом разлетались по сторонам.

Как выяснилось не все камеры были пусты. В одной из камер мы обнаружили нечто… странное. И тошнотворное. Оно лежало на полу камеры и хлюпало серой поверхностью тела, похожего на сгусток серой слизи. И этот сгусток серой слизи напоминал контурами человеческое тело.

— Ужас… — Мария прикрыла рот обеими руками и отвернулась. Я же закрыл глаза, внимательно разглядывая духовные потоки существа. Оно было до сих пор живое. Поверхность его тела периодически выбрасывала в стороны щупики, похожие на глазки улитки. Они ощупывали пространство и через некоторое время втягивались обратно.

Духовные потоки его существа, которое до сих пор было живо, живо противоестественной жизнью, выглядели сильно искаженными. Мне они напомнили духовные потоки пресловутого Человека-Семерочки. Вне всякого сомнения мы имели дело с…

— Это… Аномалия! — воскликнула Мария, глянув на табличку на камере. Там было написано: «Образец 302. Неуспешный ввод сорок первого патогена», — Да, без всякого сомнения, это Аномалия! Всего лишь простого типа… вроде бы… но всё же!

— Отец ставил эксперименты с Аномалиями? — я покачал головой, — А Дмитрий Вышнегорский полон сюрпризов.

Я внимательно смотрел на существо. Нет, не всё так просто. Надпись «Неуспешный ввод сорок первого патогена»… Это существо раньше было человеком. Да, никаких сомнений. И Аномалией оно стало не просто так… ему помогли. Дмитрий Вышнегорский и помог. Ввел ему микстуру из микроорганизмов. Возможно, прямо в мозг. А дальше произошло то, что произошло.

Человека стал подобием Человека-Семерочки.

— Нет, пожалуй, даже не так, — произнес я. Теперь все кусочки мозаики сложились в единое целое, — Дмитрий Вышнегорский не экспериментировал с Аномалиями. Он создавал Аномалий из людей! Он докопался до процессов, которые приводят к такому результату и вызывают мутации!

— Боже милостивый Император… — в шоке прошептала женщина.

Вполне может быть так, что часть Аномалий, прячущихся в темных переулках города, как раз таки творения Дмитрия Вышнегорского.

— Полагаю, это именно то самое открытие, которое он совершил, пока искал лекарство для Иры, — сказал я, — А в итоге, движимый благими намерениями, он ступил на очень темную дорожку.

— Но зачем? — удивленно воскликнула Мария, — Зачем он продолжал все эти ужасы? Для чего? Дмитрий сошел с ума?

— Он же сказал в письме, — произнес я, — Дмитрий до чего-то докопался. Что-то обнаружил. Скрытую правду о нашем мире. Что со всеми нами что-то не в порядке. Что-то ужасное произошло много лет назад. И ради того, чтобы узнать правду, Дмитрий и пошел на все это.

— О нет… — побледнела Мария.

Я подошел к столу и сорвал с него покрывало. Там лежала…

— Это самая обычная подставка для ручек и карандашей, — озадаченно произнес я. Взяв подставку, я принялся озадаченно разглядывать её. Черная, в форме цилиндра, она не носила никаких паранормальных следов. Я проверил её на это первым же делом.

— Что это значит? — спросила Мария, — Дима же сказал, что…

— То, что здесь лежало, кто-то забрал, — произнес я мрачно, — Возможно, тот самый человек, чей голос мы слышали… если, он, конечно, все еще человек. И положил вместо подставку.

— Может быть мы что-то пропустили? — леди Вышнегорская растерянно оглядывалась по сторонам.

— Здесь больше ничего нет… — в сердцах произнес я. Надо уходить отсюда и уводить Марию. Срочно! Потом вернусь сюда один и уже разрулю ситуацию. Сейчас Мария будет мне лишь помехой.

Из-за двери, ведущей в коридор, послышались странные звуки — хлюпанье и причмокивание. Как будто в нашу сторону ползли гигантские слизняки или что-то вроде того.