Здесь вам не клан (СИ) - Бадевский Ян - Страница 26

Если подумать логически, богачи любят поработать в тишине. И с хорошим видом из окна. Он тут везде хороший, но оптимальное решение — озеро. Рядом, скорее всего, располагается холл. И, вероятно, отцовская спальня, в которой он потчует своим именитым жезлом трех жен по очереди. Или одновременно.

Проверим гипотезу.

Я поднялся по витой мраморной лестнице на второй этаж и оказался в холле, который был связан длинными коридорами с противоположными крыльями усадьбы.

Три двери.

Хм, тот еще квест.

К счастью, я заслышал тихие шаги в коридоре — мимо проходил пожилой лакей в черной ливрее.

— Любезный, — окликнул я слугу.

— Ваше сиятельство, — лакей остановился, посмотрел на меня подслеповатыми глазами и уважительно склонил голову.

— Мне бы в кабинет попасть. К отцу.

— Вам сюда, — лакей указал на центральную дверь.

Я так и думал.

Окно кабинета выходит на озеро.

— Благодарю.

— Рад был услужить, ваше сиятельство.

Приблизившись к двери, я постучал.

И, не дожидаясь разрешения, потянул ручку вниз.

— Заходи, сынок.

Дверь отворилась без единого скрипа. Тяжелая дверь из массива дуба. Наборная, с замысловатым узором по краю полотна.

Кабинет был небольшим, но уютным.

Я ожидал столкнуться с очередными признаками дворянской основательности — старинными глобусами, портретами именитых предков, искусственно состаренной мебелью…

Ничего такого.

Рабочее пространство — и всё.

Предельно функциональное.

Стол, сросшийся с подоконником и книжными полками. Удобное офисное кресло на прорезиненном коврике. Ламинат под ногами. На полках — бумажные книги, фотографии в рамках, парусник в бутылке… Всё это контрастирует с голографическим экраном, развернутым справа от окна. И миниатюрной настольной лампой в духе «пятидесятых» годов прошлого века.

Для визитеров отец припас парочку деревянных стульев с высокими спинками.

— Садись.

Я взял стул и придвинул к окну.

Кабинет совершенно не приспособлен для приема гостей. Чувствуется, что батя здесь трудится в поте лица над делами рода, а не устраивает тайные совещания. Сам хозяин выглядит уставшим — чувствуется, что ему надо поспать.

— Осваиваешься понемногу? — граф Корсаков развернулся в кресле так, чтобы было удобно разговаривать.

— Есть такое, — уклончиво отвечаю я.

— Думаю, ты уже знаешь про инициацию.

— Имеешь в виду жертву, которую ты собирался принести в виде меня?

Андрей Корсаков вздыхает:

— Я бы не стал…

— Как главу рода я тебя понимаю, — развивать эту тему не хочется. — Как отца — нет.

Батя вздрогнул.

— У меня прорезались отдельные воспоминания, — я понял, что беседа сворачивает в неправильное русло. — Когда гулял по лесу.

— Правда? — оживился отец.

— Детские, — кивнул я. — С двоюродными сестрами в главных ролях.

— Не суди их строго. Вы были детьми.

— Да. Но они привыкли к неправильной модели отношений. Я буду вынужден защищаться, если они нападут повторно.

— Это предупреждение?

— Оно самое.

— Брат с ними поговорит.

— Надеюсь, это принесет плоды.

Я видел глаза Тани и Ромы. Сильно удивлюсь, если наше противоборство завершится так просто. Мелкие говнюки еще дернутся, помяните мое слово.

Отец откашлялся.

— Я вообще-то хотел обсудить с тобой Магикум.

— А что не так? — я насторожился.

— Пришло официальное приглашение.

Батя протянул мне бумагу.

Закончив читать, я положил письмо на стол.

Приглашение было напечатано на плотной гербовой бумаге серого цвета, но фишка не в этом. Суть документа укладывалась в двух словах.

ПРОБЛЕМЫ НАЧИНАЮТСЯ.

— Ты знал об этом?

Отец кивнул:

— Правила стандартные.

Ректорат Академии Магикум ставил меня в известность о поступлении в ВУЗ Его Императорского Величества Григория Романова с километром прилагающихся титулов. Мне напоминали, что обучение в данном учреждении накладывает на студентов определенные обязательства. В частности, я должен постоянно проживать на территории кампуса, соблюдать правила внутреннего распорядка и не ввязываться в дуэли.

Постоянное проживание в Магикуме?

Заверните два.

Вот только следующий пункт повергает в шок. Мне предписывалось войти в состав самостоятельно организованной подгруппы, которая в будущем превратится… в отряд сдерживания. Нас ожидают практика в порубежье, рейды в красные зоны и год службы у самых опасных порталов в иные миры. Иными словами, меня призывают в армию.

— Раньше у тебя вопросов не возникало, — заметил отец.

— Я знал?

— Разумеется.

Что тут скажешь.

Видимо, жертвовать собой во имя державы и царя-батюшки — норма для местного дворянства. Вот только терзают на сей счет смутные сомнения. Не просто так ведь существуют клановые университеты. А можно и вовсе никуда не поступать…

Я всю жизнь провел на корпоративной службе и насмотрелся всякого. Думаете, работа кибермансера — мечта всей моей жизни? Так вышло под давлением обстоятельств. В моем мире корпораты создали максимум условий для того, чтобы рядовые граждане регулярно делали выбор без выбора. Не хочешь убивать или подключаться к автоматизированной линии на удаленке? Выметайся из экополиса, ты не тянешь арендную плату и соцпакеты. Твоя кредитная линия закрыта, ариведерчи.

Здесь — иное.

Род приближен к императору, бабла куры не клюют. И этого мало. Надо сделать из собственного сына машину для убийства, а если не получится — родим от третьей жены очередного носителя фамильной магии.

Противно.

— Большинство дворян служили в армии, — подкрепил мои догадки отец. — Роман отправится по стопам отца. Девочки удачно выйдут замуж.

Нет, я всё понимаю.

Если нужно, я готов убивать. Проблема в том, что это решение мне навязано предками и кретином-предшественником. Может, я выбрал бы клан. Или преступный синдикат. Или послал всех в жопу, чтобы всецело посвятить себя работе грузчиком в «Экономе».

— Отказаться я могу?

Граф наградил меня красноречивым взглядом:

— Уже нет. Во-первых, ты подписал заявление о приеме, на котором стоит наша фамильная печать. Во-вторых, тень твоего бесчестья ляжет на весь род. Бедность, опала, разрыв связей — все беды даже перечислять не собираюсь. В-третьих, ты связался с фискалами, а им нужно, чтобы ты учился в Академии.

Я молчу.

— Давай проясним кое-что, — отец забарабанил пальцами по столешнице. — Твое похищение влетело Корсаковым в копеечку. Я перестал быть щитом императора. Это закрывает многие двери. Мои жены перестанут выходить в свет, некоторые партнеры уже разорвали с нами торговые соглашения. Родовые техники нашими потомками не освоены. Существует риск расторжения помолвки у Тани. Лену, вероятно, постигнет та же участь. Вместо именитых мужей со славной боевой историей девочки получат… кого-то более посредственного.

— Мы идем на дно, — вырвалось у меня.

— Быстрее «Титаника», — граф Корсаков печально склонил голову. — И сейчас, как это ни прискорбно, надежды рода возлагаются на тебя.

— Да ладно.

— Магия времени — запретный плод. И всё же, ты можешь отслужить, обрести боевой опыт, получить хорошее образование и сделать карьеру в тайной канцелярии. У тебя появятся полезные связи. В перспективе ты можешь даже возглавить наш род, несмотря на непробудившийся Дар.

— Это не вернет расположение государя, — возразил я.

— Твои потомки всё еще будут носителями силы света, — напомнил отец.

— Или твои, — я посмотрел в глаза Андрею Илларионовичу. — Уверен, есть пунктик, позволяющий возвысить «правильного» ребенка, игнорируя первородство.

Отец промолчал.

И это молчание было красноречивым.

— Я выполню свой долг, — заявил я, поднимаясь со стула. — Если ты не против, пойду к себе. Надо отдохнуть, голова разболелась.

— Конечно, иди, — глава рода выдавил фальшифую улыбку. — Рад, что ты принял верное решение. И… еще один момент.