Бесконечный дом (ЛП) - МакКензи Шейн - Страница 5

- Проверь все дыры в стенах, - его голос был скрипучим, а его руки дрожали.

Волнение закружилось в его груди, как ураганный ветер.

Джеймс сунул свернутые деньги в рюкзак и направился к противоположной стене в столовой.

Майк сунул руку в другое отверстие; его костяшки столкнулись с чем-то холодным и твердым. Он схватил что-то и вытащил для осмотра. Золотые монеты. Каждая безупречная, покрытый отметинами, которых он не понимал.

- Джеймс, у тебя там есть что-нибудь?

- Деньги! Много денег, - хихикнул он, и Майк услышал, как он расстегивает рюкзак.  – Я не верю своим глазам.

Когда Майк позволил монетам скатиться из ладоней в рюкзак, он задумался о том же. Слишком хорошо, чтобы быть правдой? Но это было правдой, его сумка наполнялась богатствами. Он бы не поверил, если бы этого не было, но это было.

- Просто продолжай собирать вещи, чувак. Не останавливайся.

- Я сделал все хорошо, не так ли? Я заставил тебя гордиться мной, правда?

Майк усмехнулся и подошел к следующему отверстию в стене. Он вслепую засунул в него руку, посмотрел на Джеймса и кивнул с широкой ухмылкой.

- Я чертовски гор...

Его рука погрузилась локтем в океан извивающихся мягких тел. Он ахнул, уронил фонарик и, когда попытался отдернуть руку, оторвал ею часть стены, дерево стало мягким, как влажный пирог.

По его кроссовкам хлынул водопад личинок. Они поднимались по его руке, танцуя на его коже.

- Дерьмо! - стряхивая их выругался он и попятился назад.

Они двинулись к нему по полу, как будто хотели попробовать его еще больше, поглотить его плоть.

Затем Джеймс высоко и оглушительно закричал.

Майк отвернулся от приближающихся личинок и одновременно вытащил пистолет. Он ожидал увидеть исхудавшего скваттера или что-то в этом роде, царапающего брата костлявыми пальцами.

Джеймс держал за руку труп, сгнивший до костей, тело было словно живое от движения личинок. Оно было маленьким, меньше Джеймса. Когда мальчик попытался стряхнуть его, потоки извивающихся личинок полились и забрызгали пол. Джеймс упал на спину и начал бить по костям, пока наконец не вырвался на свободу.

- Майк, Майк, забери меня отсюда!

Он вскочил и подбежал к Майку, обнял его за талию и уткнулся лицом в живот. Его тело дергалось от слез, и он причитал.

Не раздумывая, Майк нацелил пистолет на труп. Он ожидал, что тот встанет, потянется к ним, пока катится по слою личинок. Но он просто лежал неподвижно, если бы не шевеление его обитателей. Из трещины в стене, где, должно быть, образовались старые кости, сочилась бледность, и из нее выползли мухи. Они распространялись по стене, словно болезнь, некоторые взлетали в воздух.

- Он мертв. Ты в порядке, ты в порядке? - спросил Майк, массируя заднюю часть шеи Джеймса.

- Мне все равно... отвези меня домой. Дававй уберемся отсюда пожалуйста, - он говорил, шмыгая носом между словами.

Черт возьми, - подумал Майк. - Наверное, у нас более чем достаточно, чтобы начать новую жизнь. От веса рюкзака у него заболели плечи.

- Отлично. Хорошо, пойдем.

Он знал, что ему, вероятно, следует позвонить в полицию и сообщить им, что в доме есть человеческие останки. Но он не стал бы этого делать. Он никогда и ни при каких обстоятельствах не звал копов, знал, что это бессмысленно. Особенно в Оаке. Они только показывали, что тянут людей в тюрьму, соблюдают квоты. Никогда никому не помогая.

Но копы были здесь, - подумал он. - Мама сказала, что здесь нашли тело этого мужчины вместе с телами детей. Как они могли это пропустить?

Грязные свиньи.

Вдруг в доме потемнело. Было уже темно, невероятно темно, но теперь они словно стояли в пустоте, в каком-то бесконечном подвешенном состоянии, где ничего не существовало, кроме друг друга. И Майк знал, что Джеймс был там, только потому, что мальчик никогда не отпускал его, сжимал сильнее, хныкал.

Его хватка еще больше усилилась, когда голос прошептал им в уши. Горловой и булькающий, как будто покрытый слизью. Каждое слово подчеркивалось жужжанием насекомых.

- Милые деточки.

- Нет, нет! -  Джеймс покачал головой и размазал сопли и слезы по рубашке Майка.

Майк закрыл глаза и держался за брата.

- Не бойся, дитя, - голос был над ними, под ними, со всех сторон.

Крошечные щекочущие ножки ползли по лицу и рукам Майка. Гудение крыльев ударило по его барабанным перепонкам, и ему больше всего хотелось кричать, но он не хотел открывать рот. Часть его пыталась приказать руке вытащить пистолет, проделать дыру в этом ублюдке, но голос в его голове сказал ему, что это бесполезно. Голос мамы.

Сквозь веки Майк мог сказать, что тьма исчезла, что теперь их окружает свет. Одно лишь присутствие света заставило рассеять его страх. С тьмой пришло зло, но со светом... со светом была надежда. Надежда на выживание, надежда, что он сможет вернуть брата домой живым и невредимым.

Поэтому он позволил своим глазам открыться. И да, свет действительно был.

Но и старик был там, наклонившись он обнимал Джеймса сзади. Он поджал губы и потерся морщинистым лицом о спину Джеймса.

- Я люблю маленьких детишек.

Ветхого дома больше не было. Ветхое, гнилое деревянное строение, в котором они были всего несколько минут назад, словно заменили. Они стояли в новом доме с новой мебелью и... странными обоями. Нет, не обоями. Это были мухи. Намного больше, чем раньше, покрывая даже сантиметр стены. Звук, который они издавали, проникал в голову Майка, сотрясая его мозг, превращая его мысли в безумие.

Он мог только смотреть на старика сверху вниз, не мог заставить своё тело подчиняться сигналам мозга, которые приказывали ему двигаться, чтобы защитить Джеймса. Казалось, что у него в животе хлопали тысячи острокрылых бабочек. Старик излучал тепло, сильную температуру, которая высасывала пот из пор Майка и чуть не задушила его. Жара, которую Майк почему-то без вопросов знал, была злом. Чистое, бурлящее зло.

В конце концов Майк оторвал Джеймса, вытащил свой 9-миллиметровый пистолет и направил его между глаз старика.

- Держись от нас подальше. Не подходи к нам, мать твою!

Улыбка, распространившаяся по лицу мужчины, превратилась в узел ненависти. Густые серые усы были похожи на лапы паука. Кончики закручивались в бесконечные спирали. Он развернул свое тело и встал. Короткий и похожий на жабу, его живот без рубашки свисал над талией, волосатый и бледный, как творог. Что-то корчилось в животе, прижимаясь к нему изнутри; красные подтяжки скрывали его соски. От него исходил запах подгоревших головок спичек. Его глаза были похожи на пустые ямы, но что-то там двигалось.

Мухи!

Там, где должны были быть его глаза, были скопления крылатых насекомых. Они выползали из орбит, их радужные тела скользили по его скулам и переносице, беспорядочно вращаясь вокруг его головы.

- Отдай мне ребенка! - его голос был похож на мокроту с пронзительным писком в конце.

И пока он говорил, другие мухи рвались вперед, проносясь мимо его длинных желтых зубов. Они вылетали и входили, посасывая его губы. Старик протянул руку, его пальцы были похожи на когти ленивца. Кожа была покрыта морщинами и пятнами, вздутыми прожилками размером с дождевых червей.

- Отдай мне ребенка... сейчас же!

- Пошел ты, - выкрикнул Майк и нажал на курок.

Пуля пробила череп старика, ударившись о стену позади него. Мухи взлетели в воздух, затем снова осели на стене, закрывая пулевое отверстие.

Старик лежал на спине. Он не двигался, не издавал ни звука, хотя непрерывное гудение не прекращалось. Рой мух кружил над головой человека, словно жужжащий торнадо.

Майк наклонился, держа Джеймса на расстоянии вытянутой руки.

- Ты в порядке?

Нижняя губа Джеймса свисала с его лица, влажная, розовая и дрожащая. Он покачал головой.

- Я замочил его. Он мертв, - сказал Майк. - Пошли отсюда нахуй.

Он заглянул через плечо Джеймса и увидел, что тело старика лежит все еще неподвижно. Парящие над ним мухи увеличили свою скорость, стали более хаотичными и жестокими в своем полете.