За семью замками. Внутри (СИ) - Акулова Мария - Страница 19

— Ты пиздец красивая, Замочек.

Он не тратит себя на слова.

Говорит коротко, давит на подбородок, открывая ее рот, не дав улыбнуться, делает шаг, горбясь, прижимаясь своими губами к ее и ныряя языком.

И как-то сразу становится понятно. Начнут они не с пиццы и даже не с разговоров.

Он пришел получить обещанное.

Агата часто размышляла о том, что чувствуют люди, когда целуются.

Иногда очень жалела, что так ни разу и не поцеловалась ни с кем до случившегося в двенадцать. Потом уже не было желания. Ни у нее, ни у тех, кто вроде как ухлестывал. А раньше…

Хотя бы просто знала бы. И скорее всего не жалела бы, потому что это ведь слюняво. В книгах врут на сто процентов. Ничего там не подкашивается. И звезды из глаз лететь не могут чисто потому что у тебя во рту шарит чужой язык.

В фильмах страсть искусно имитируют. Агата была уверена — в жизни все иначе.

Но как — не понимала.

Пока не впустила в свою квартиру Костю, пока не попробовала с ним.

Он не заботился о том, чтобы нежно. Заставил отступать, пока Агата не почувствовала спиной стену, целовал жадно и жарко. Не ждал разрешения, спустил руки с талии вниз по бедрам, дальше накрыл ягодицы, сминая ткань халата и кожу…

Углубил поцелуй, не дав толком охнуть. А ведь Агате очень захотелось.

Потому что у нее тут же затряслось. Все, что может трястись. И колени тоже… Прямо, как пишут.

Мужские руки мяли, его язык и губы были с каждой секундой все настойчивей, Агата же цеплялась за плечи под довольно плотной тканью, чувствовала их твердость… И осознавала, что ее белье становится мокрым.

От поцелуя мужчины, которого она видит впервые. Который даже не поздоровался. Просто…

Пришел. Увидел. Победил.

Костя был лучше, чем она представляла. Казалось, что это невозможно, но он лучше.

Резко оторвался от ее рта, посмотрел на губы, которые Агата при всем желании не успела бы сомкнуть — слишком он ее огорошил своим напором. Поднял взгляд, посмотрел уже в глаза…

Агата знала, что он видит в них — пьяный туман.

Костя усмехнулся, снова приблизился к лицу, уже медленно, уже совсем иначе…

Прижался кончиком носа к «здоровой» щеке, повел немного вверх по скуле…

Позволяя Агате насладиться притворной нежностью этого движения… И другого тоже… Когда пальцы, с силой сжимавшие ягодицы, друг стали их же гладить… И белье тут же стало еще более предательски влажным. Даже стыдно, насколько.

— Привет, Замочек…

От шепота на ухо, когда Костя коснулся губами и пощекотал дыханием мочку, Агату снова затрясло…

Она непроизвольно сжала его плечи сильнее, потянулась губами уже к его щеке — немного колючей, не идеально гладкой, прижалась сначала, потом приоткрыла рот, чтобы легонько прикусить…

Ему понравилось. Он усмехнулся, снова щекоча кожу и волоски, руками же продолжал гладить… Немного… А потом оторвался, отступил.

Глядя на нее откровенно и жадно, потянулся рукой за спину, сдернул толстовку, под которой футболка. Чуть задравшаяся. Агата успела увидеть гладкий, тоже твердый, немного рельефный бок прежде, чем ткань оказалась на месте, а Костя снова приблизился.

— Алкоголь есть в доме? — задал вопрос, берясь за пояс ее халата, потянул за одну из лент, распуская…

Агата следила, не дыша, как он сам разводит полы, скользит взглядом по животу, груди в кружеве, по шее, подбородку, снова губам, поднимает взгляд к глазам, кивает, ожидая ответа…

Он не будет ее хвалить каждую секунду, но понятно ведь — ему все очень нравится.

— Ты пришел выпить? — и ее хиленькая попытка сойти за язву, когда сама только и может думать о том, как бы побыстрее оказаться под посторонним мужчиной, которого видит впервые… И которого абсолютно не боится, но до безумия хочет.

Настолько, что слюны полон рот. Настолько, что хочется исправить оплошность — стянуть футболку и прижаться губами к тому самому боку. И не боку тоже.

— Я пришел тебя трахать, Замочек. Пьяненькой ты быстрее расслабишься. И даже удовольствие получишь. Представляешь?

Это было очень странно, будто магия какая-то… Уже родной для Агаты голос Кости потихоньку «срастался» с его внешностью. Она смотрела на губы и словно с опозданием осознавала, что слова вылетают из них… Но все так совпадало… Так идеально совпадало, что она не могла сдержать улыбку.

А обрисованная перспектива отозвалась в теле Агаты новой волной жара. Ей не надо было кивать, но она это сделала. А потом сама же приоткрыла рот, когда Костя потянулся к ее губам.

Ему это понравилось. Он поцеловал так же, как в первый раз. Откровенно и страстно. Теперь сминая уже грудь.

Он вообще ни о чем не спрашивал. Разрешение? Вы серьезно? Хочет — мнет. Хочет — стягивает халат окончательно. Хочет — отрывается от губ, приседает, стягивает лямку бюстгальтера, оголяя одно из полушарий, смотрит снизу-вверх лукаво в глаза… Видит, что Агата замерла… Ей немного неловко… Ей очень хочется…

Он все это знает. Он прижимается к вершинке, сжимает губами сосок, прикусывает, отпускает, отстраняется, смотрит на грудь… Снова приближается, делает несколько движений языком — по кругу… И Агата тянется ко рту, чтобы хотя бы не застонать, а просто кожу прикусить…

Вот только он не дает толком — ни смутиться, ни насладиться.

Выпрямляется, возвращает кружево и лямку на место. Забрасывает Агату на плечо, реагируя смехом на ее испуганный вскрик… Снова гладит ягодицы свободной рукой, надежно придерживая другой под коленками.

— Кухня где?

Крутится на месте, игнорируя писк, заглядывает в спальню, потом идет по коридору в нужном направлении.

Опускает Агату только когда они оказываются в ней. Смотрит, как девушка приваливается плечом к стене, хмыкает, а сам идет к шкафам, начинает открывать каждый…

Явно чувствует себя, как дома… А хозяйка квартиры ловит себя на мысли, что и это ей тоже очень нравится. Она не хотела бы, чтобы он здесь был «в гостях».

Агата просто следила за ним… Не в силах возмутиться или подсказать, где у нее не то, чтоб прям бар, но несколько бутылок нравящегося ей алкоголя. Бейлис, вино. Очень по-женски. Если не сказать по-бабски.

Но это сейчас неважно, потому что…

Агата не могла оторвать взгляд от Кости.

Оказавшегося высоким. По-кошачьи гибким. В каждом его движении — чистый секс. Или это только влюбленной ей так кажется.

Он сильный. Достаточно, чтобы забросить ее на плечо, даже особого внимания на это не обратив.

Он поворотливый. Его жесты очень быстрые, будто острые. Он не мельтешит. Он делает ровно то, что надо.

Он открывает наконец-то нужный верхний ящик. Хмыкает, бросает на Агату, привалившуюся к стеночке, быстрый искристый взгляд…

И ей становится душно невзирая на то, что она-то в одном белье… Потому что эти голубые глаза…

Они — что-то нереальное. Убийственно-опасное. Бесконечно манящее.

Хочется, чтобы он просто смотрел, даже секс не обязателен. Ну и чтобы грудь ласкал. Просто ласкал… Хотя кому она врет? Секс обязателен. Очень.

И чем быстрее, тем лучше, потому что она такими темпами от следующего прикосновения просто возьмет и взорвется. Будет стыдно…

Костя уже не спрашивал, где штопор — нашел сам.

Открыл бутылку с характерным звуком. Поднес к носу, вдохнул…

Снова глянул на Агату, снова усмехнулся.

Она открыла было рот, чтобы сказать, где бокалы, но он не собирался их доставать.

Прижал бутылку к своим губам. Шел на нее, делая глоток за глотком.

Агата сглатывала, следя за тем, как движется его кадык…

Захотелось и к нему прижаться. Пройтись языком, поцарапать кожу зубами… Господи, что ж она за извращенка-то такая…

— Пей, Замочек…

Послушно взяла бутылку в руки, когда Костя протянул, вытирая свои губы.

Он не прижался своим телом к ее снова. Остановился в шаге, смотрел в глаза, когда она подносила бутылку ко рту, делала первые глотки…

Понятно было, что его не устроит, если она просто сделает вид… Нужно пить, как воду… Он правда хочет, чтобы она стала немного пьяненькой…