Не бойся, тебе понравится (СИ) - Лель Агата - Страница 32

- Эмиль, я хочу чтобы ты знал, что я не испытываю к тебе негатива. И не могу понять причину твоей ненависти ко мне. Вернее, понять могу, но... всё равно не понимаю. Это жизнь и поступки моей матери, не я решила за неё уйти к твоему отцу, не я захотела перебраться в ваш дом.

- Я не ненавижу тебя, - прерывает мои излияния, - не знаю, с чего ты это взяла.

- Я же вижу,какты на меня смотришь! И до меня доходили разные слухи... - тяжело вздыхаю и давлю на ручку двери. - Ладно, извини, я чушь несу. Спасибо за то, что подвёз и за то, что проучил Гарика, хоть я тебя об этом и не просила.

Выпрыгиваю из машины на рыхлый снег и движением плеча поправлю ручку сумки. Не оглядываясь, бреду к воротам, мечтая лишь об одном: поскорее скрыться в доме.

Почему всё, что я говорю или делаю рядом с ним, непременно заканчивается провалом? Это просто какое-то проклятие и имя ему "непроглядный тупизм"!

Мне не нравится быть такой: неуклюжей, растерянной, несущей полный бред идиоткой, но не получается у меня быть другой, когда он рядом. Не выходит! И я понятия не имею, что со всем этим делать!

Лезу в сумку и гремлю связкой ключей, силясь подобрать нужный. От входной двери, от гаража, от садового домика... На кой чёрт все они мне?! И вообще, зачем нужен ключ от ворот, которые можно просто перешагнуть!

- Давай я, - тёплая рука Эмиля забирает у меня связку и без труда выбирает правильную медную закорючку. Щелчок - и ворота распахиваются, открывая вид на засыпанную первым снегом лужайку у дома и, собственно, сам дом. Красивый белоснежный коттедж, в котором я до сих пор ощущаю себя временной гостьей.

- Спасибо, пока.

- Ну пока.

Не глядя на него, забираю ключи и иду по тропинке, всеми силами пытаясь вернуть разум на правильную орбиту. Сердце отстукивает дёрганый ритм, губы непроизвольно растягиваются в глупой улыбке. Но я прячу её, чтобы не выдать ураган, что творится внутри... а затем осторожно кошусь на парня справа: Ветров, смотря перед собой, размеренно шагает рядом, засунув руки в карманы пальто.

- Я пью только чёрный, без сахара.

***Упаковки, контейнеры, свёртки в фольге... Готовить я, увы, не умею, поэтому мама забила полную морозильную камеру полуфабрикатами.

- Будешь лазанью? - выглядываю из-за открытой двери холодильника: Ветров сидит на белоснежном диване кухонного уголка и выглядит слегка напряжённым. Видно, что ему здесь немного не по себе, но он сам решил войти, я не умоляла его на коленях. Но почему-то всё равно как дура чувствую себя виноватой от того, что ему некомфортно...

- Вполне сносная, три сыра...

- Спасибо, не хочу, - сложив пальцы домиком, не отрываясь смотрит в огромное, практически во всю стену, окно. На улице уже совсем стемнело, в стекло врезаются лёгкие снежные хлопья. - А хотя... давай, - переводит взгляд на меня.

Спешно киваю и вынимаю подписанный пластиковый бокс, при этом задеваю локтем упаковку сметаны, та падает на пол, растекаясь по кафельной плитке уродливой кляксой.

Ну, конечно! Не могло же всё пройти гладко!

Я и гладко? Исключено!

Пытаясь удержать одной рукой чёртову лазанью, а другой закрыть холодильник, стараясь при этом ещё сохранять покер фейс, в конце концов поскальзываюсь на пролитой жиже и лишь каким-то чудом не падаю.

- Цела?

- Лазанья?

- Ты.

- Да, более чем, - давлю фальшивую улыбку, проклиная себя за криворукость.

Боже, как стыдно! Это всё моя дурацкая спешка, но кто бы знал, как сильно я волнуюсь... Он здесь! Ветров! В моей кухне. Вернее, не в моей - в своей, а хотя уже, наверное, в моей...

Или в маминой?

Чёрт! Чёрт! Чёрт!!!

- Тебе помочь?

Мне кажется или он едва заметно улыбается?

- Не смею напрягать.

Эмиль всё-таки поднимается с дивана и, засучив рукава, подходит к раковине. Находит там губку для мытья посуды, потом обильно смачивает её холодной водой.

- Отойди, - "убрав" меня от холодильника, садится на корточки и начинает тщательно убирать следы моего бедствия. - Кинь пока лазанью подогреть.

Снова киваю, хоть он и не видит, и засовываю тарелку в микроволновку, тычу невпопад какие-то цифры и под мерное гудение СВЧ наблюдаю, как аккуратно он вытирает пол, потом заляпанную брызгами нижнюю дверь холодильника.

Так странно, Ветров здесь, в каком-то метре от меня. В чёрном свитере, джинсах и носках. Он здесь, у меня дома! И больше никого. Мы вдвоём...

От нелепости промелькнувшей следом мысли, которую я даже не хочу озвучивать, к щекам прилил жар. Какое счастье, что люди не умеют читать чужие мысли.

Как жаль, что не умеют...

Прислонившись бедром к барной стойке наблюдаю, как он выбрасывает губку в мусорное ведро, затем моет руки и тщательно вытирает вафельным полотенцем. Потом достаёт из узкого шкафа, где хранится различная полезная в быту мелочь, новую упаковку чистящего средства.

С губ едва не слетает вопрос: откуда ты узнал, что вся эта ерунда прячется именно там? Но вовремя вспоминаю, что вообще-то это его дом, и он съехал отсюда всего какие-то несколько месяцев назад.

Он жил здесь, ходил по этой кухне в одних трусах, мылся в моей ванной, спал в моей кровати... А может, и не только спал. Скорее всего, не только, конечно. Миллион раз лицезрела, насколько они с Мией любвеобильны.

И вот опять! Почему в его присутствии вектор мыслей смещается в какую-то совершенно не ту сторону?!

Меня в последнюю очередь должна волновать интимная сторона его жизни, но вот почему-то... волнует. Волнует всё, что связано с ним. Даже больше, чем он того заслуживает.

Окинув критичным взглядом кухню, словно проверяя, что здесь изменилось за время его отсутствия, Ветров возвращается обратно на диван кухонного уголка и садится на прежнее место. И я понимаю, что этоегоместо! Наверное, он завтракал здесь каждый день. Забавно, но я сижу тоже всегда именно там...

- Так что там с ней? - нарушает поток моих бессвязных мыслей и кивает куда-то за мою спину.

- С кем - с ней?

- С лазаньей.

Твою мать! Лазанья!!!

Раскрываю дверцу микроволновки и, обжигая пальцы, вынимаю уже закипевший ужин.

Судя по раскладу - вечер обещает быть томным. Я и мои кривые руки не подведём.

Но в итоге подведут меня совсем не руки... Этот вечер станет вечером открытий, щемящих душу откровений и ...

Хорошо, что будущее люди не могут предвидеть тоже.

Жаль, что не могут...

***Наблюдаю, с каким аппетитом Эмиль поглощает сначала лазанью, затем миску салата, потом мамины эклеры, запивая всё это чаем и не могу поверить, что человек в принципе может столько съесть. Да, он крепкий и, наверное, тратит много энергии на футбол, бокс... секс? Наверняка для этого надо много физических сил.

И вот опять!

- Вкусно? - пережёвываю словно резиновый кусок лазаньи, уже жалея, что так плотно его накормила.

Пусть его кормит та, на которой теряет калории.

- Ну ничего так. Сама готовила?

- Нет. Мама.

- Ах, мама... - бросив на стол скомканную салфетку, растягивает руки по спинке дивана и лениво осматривает кухню. Изучает, чуть прищурив глаза, словно подобревший лоснящийся кот. И эта его довольная рожа вкупе с дурацкими мыслями начинают раздражать.

Чушь какая-то, зачем я вообще его сюда притащила! У него есть девушка и если она узнает, где её благоверный отужинал, то наверняка будет рвать и метать. Мало мне проблем, что ли. Да и Гар... Он хоть и придурок, по бить его - это уж слишком!

Что этот Ветров вообще себе позволяет?

Всё, сейчас скажу ему, что у меня есть планы на вечер, пусть проваливает.

Только собираюсь обличить мысль в слова, как вдруг гость протягивает руку и берёт с центра стола оставленную Виктором початую бутылку коньяка. Она всегда там стоит на серебристом подносе, и так как я равнодушна к алкоголю, то совсем её не замечала.