«Гран-При» для убийцы - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 49

• Предыдущая
• 49/74
• Следующая

– Тогда останемся вдвоем, – согласился Дронго, бросив сумочку женщине и взглянув на часы. Было уже около четырех часов утра.

До двенадцати часов ночи восьмого апреля Касумов безуспешно пытался найти исчезнувшего Ильяса Мансимова. Все время звонил заместитель министра, отчаянно переживавший за успех розысков. К полуночи стало ясно: поиски не увенчались успехом. Уставшие сотрудники собрались в отделе. Ждали еще двоих, Касумов уже от отчаяния послал их в аэропорт, поручив еще раз порасспрашивать сотрудников таможни, среди которых могли быть и знакомые Мансимова. В половине первого ночи еще раз позвонил заместитель министра.

– Не нашли? – спросил он с тайной надеждой.

– Нет, – ответил Касумов, – его нигде нет. Труп Ахмедова уже идентифицировали, провели опознание. Но Мансимова нигде нет. Ни дома, ни у родителей, ни на даче. Мы его ищем.

– Поздно, – гневно заявил заместитель министра, – завтра утром положишь заявление ко мне на стол. Уже девятое апреля.

– До утра еще дожить нужно, – пробормотал Касумов.

– Это уже не твое дело, – не понял заместитель министра, – я отстраняю тебя от расследования. Можете ехать по домам.

– Мы ждем еще двух сотрудников, – устало сообщил Касумов.

– Хватит играть в прятки, – злился заместитель. – Ты провалил операцию, и завтра тебя выгонят с работы. Погоны оставишь и под суд пойдешь...

Касумов положил трубку. Дальше слушать не хотелось. Он закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Кажется, завтра он действительно вылетит с работы. Придется искать себе новое место. Он так устал, что не хотел ни о чем думать. Неожиданно он вспомнил про Дронго. «Хоть бы он добился успеха в Сирии», – обреченно подумал Касумов. Сидевшие в кабинете сотрудники выжидательно смотрели на него.

– Вот и все, ребята, – сказал он, открывая глаза. – Мы все равно сегодня уже ничего не сделаем. Давайте по домам. Уже час ночи. А завтра попытаемся что-нибудь придумать.

Его помощники знали, что завтрашней попытки просто не будет, видя, что министр дал Касумову срок до завтра и завтра их начальник отдела должен будет подать рапорт о собственной отставке. Но никто не проронил ни слова. Коротко прощаясь с Касумовым, словно с обреченным больным, они выходили из кабинета. Он остался в комнате один. И снова закрыл глаза. «Может, это и к лучшему, – подумал он, – ведь я обязан был предотвратить взрыв в аэропорту. Обязан был предусмотреть все возможные варианты при проверке этих ящиков. А я даже не догадывался. Наверное, все правильно. Кто-то должен ответить за гибель людей». Скрипнула дверь, и в кабинет вошли те, кого он посылал в аэропорт.

– И там ничего нет? – ровным голосом спросил он.

Ребята переглянулись. Потом один из них нерешительно сказал:

– С ним никто не дружил особенно.

– Да, конечно. Можете идти по домам, ребята, – он в очередной раз закрыл глаза, словно давая понять, что все кончено.

– Нет, – сказал его сотрудник. Это был молодой, но честолюбивый лейтенант. – У него не было друзей. Но один из сотрудников таможни вспомнил, что у Мансимова была любовница. Стюардесса Галина Шугина.

– Что? – открыл глаза Касумов.

– Шугина, – повторил лейтенант, – у нас есть ее адрес. Она живет в третьем микрорайоне. Мы могли бы проверить. Говорили, что он был с ней очень близок.

Касумов решительно поднялся, взглянул на часы. Может, это его последний шанс. Он достал из сейфа пистолет.

– Адрес, говорите, у вас?

– Да.

– Оружие?

– Да, – переглянулись сотрудники.

– Тогда поедем, – сказал Касумов, – прямо сейчас поедем, на моей машине.

«Может, в последний раз спускаюсь по этим лестницам», – мелькнула в голове предательская мысль, но он отогнал ее. Сели в его автомобиль и выехали со стоянки. Он выжимал из машины все, что можно, словно от скорости зависел сейчас сам успех их экспедиции.

Они подъехали к дому с нужным адресом. Это его обрадовало. В микрорайонах обычно дома ставились как попало и нумерация не всегда совпадала с общепринятой. Один дом мог стоять боком, а другой вообще спрятаться между своими собратьями. Оставив автомобиль, они поднялись на третий этаж. Лифт не работал. Один из сотрудников позвонил.

– Кто там? – раздался молодой женский голос.

– Вам срочная телеграмма, – сказал лейтенант и, когда дверь чуть приоткрылась, резко толкнул ее.

Послышался вскрик. В прихожей стояла молодая красивая женщина в желтом халате. Она испуганно смотрела на незнакомцев. Не говоря ни слова, Касумов шагнул вперед, быстро осмотрел столовую, поспешил в спальную комнату. Там на кровати лежал полуодетый человек. Даже если бы Касумов только один раз видел его фотографию, то он и тогда узнал бы этот дикий взгляд, эти упрямо сжатые губы.

– Вы арестованы, Ильяс Мансимов, – сказал он. – Встаньте и оденьтесь.

Мансимов метнулся к пиджаку, но его опередил один из сотрудников, он толкнул стул, на котором висела одежда, в сторону, выхватил свое оружие. Мансимов испуганно замер. Касумов испугался еще больше. Не хватало только застрелить последнего важного свидетеля во время ареста! Он подошел к стулу, поднял упавший с него пиджак, достал из его кармана пистолет. Покачал головой.

– Глупо, Мансимов. Тебе еще добавят вооруженное сопротивление представителям власти. Нас здесь много. Всех не перестреляешь. Одевайся.

Стоявшая в дверях Шугина с ужасом смотрела то на своего друга, то на Касумова.

– Что случилось? – спросила она. – Что он натворил?

Касумов не чувствовал удовлетворения. Как будто ничего не произошло. Он с разочарованием следил за человеком, за которым гонялся столько дней. Все было кончено. И все было грустно.

– Отвернитесь, – хрипло сказал Мансимов, – я оденусь.

– Нас стесняться не стоит, – поморщился Касумов, – а ее тем более, – показал на хозяйку квартиры.

Мансимов протянул руку за брюками, стал натягивать их.

– Что произошло, Ильяс? – испуганно спросила Шугина.

– Ничего страшного, – ответил тот, – видишь, они разбираются.

– А откуда у тебя пистолет? Зачем он тебе?

– Не будь дурой, – грубо оборвал Мансимов.

Один из сотрудников Касумова надел на него наручники.

– Личные вещи в доме есть? – спросил Касумов.

– Нет, – ответил Мансимов, метнув на молодую женщину быстрый взгляд. Но Касумов перехватил этот взгляд.

– Советую сдать все личные вещи, чтобы мы не устраивали обыск в доме хозяйки, – предложил он задержанному.

– У меня нет личных вещей, – повторил Мансимов и отвел глаза. Касумов обернулся к Шугиной, встретился с ее раскрытыми от ужаса глазами.

– Спустите арестованного вниз, – приказал он помощникам.

– Ты им не верь, Гала, – уходя, крикнул Мансимов.

Когда за ним закрылась дверь и Касумов остался вдвоем с хозяйкой квартиры, он мягко сказал ей:

– Я понимаю ваши чувства, Галина, но речь идет не о моей прихоти. В одном из ящиков, которые ваш друг оставил на складе таможни вчера ночью, мы обнаружили бомбу. Ее не успели вытащить, и она взорвалась. Это сделали друзья вашего Ильяса. Вы, наверное, слышали о взрыве в аэропорту?

– Я не работала этой ночью.

«Ну и слава Богу, – подумал Касумов, – иначе она бы предупредила своего друга».

– Вы можете позвонить и все узнать у кого-нибудь из своих подруг, – предложил он.

Шугина колебалась.

– Звоните, – настойчиво сказал Касумов, – я ведь не мог такое придумать. Тем более узнать заранее, к кому вы сейчас позвоните. Позвоните и убедитесь, что я говорю правду.

– Я вам не верю, – сказала Галина.

– Тогда тем более позвоните и убедитесь.

Она подошла к телефону, немного подумала и, быстро подняв трубку, набрала чей-то номер. Глухо спросила:

– Сима, это ты? Здравствуй, это Гала говорит. Да, это я. Ты не знаешь, что вчера ночью случилось в аэропорту?

Видимо, ей сказали что-то страшное. Она взглянула на Касумова и побледнела. Потом тихо сказала в трубку:

• Предыдущая
• 49/74
• Следующая