Начало Новой Мировой (СИ) - Велесов Владимир - Страница 23

— Побаиваюсь я как-то… — признался Костя и посмотрел в сторону позиций. — Вдруг что случится.

— У нас костёр на краю, позиция более-менее закрытая. — напомнил Дима. — Первым выстрелом не достанут, обстрел… Это сам знаешь…

— Вот поэтому я и боюсь! — возразил Костя.

— Да ладно тебе, Костя! — воскликнула чуть тише Злата и приобняла брата. — Что со мной среди вас станет? Правильно, ничего. Заодно с остальными познакомишь.

Ответить брат не успел. По ушам ударил до боли знакомый противный свист продолжительностью всего в пару секунд. За ним где-то в стороне речной долины раздался более громкий, чем при ранних обстрелах, взрыв. Рефлекторно Дима на полусогнутых ногах повернулся в ту сторону. За первым взрывом последовали два новых с разницей в несколько секунд. Каждый из них сопровождался сильным всплеском света, что тоже было в новинку.

Перепуганная Злата чуть не упала на землю от испуга, вовремя пойманная Костей.

— Что-то новое. — проговорил Дима. — Прошлый раз света не было…

— Напали? — взволнованно протараторила девушка, поднявшись на ноги.

— Видимо. — ответил Костя и потянулся за автоматом.

— Господи… — едва слышно проговорила Злата, глядя на очередную тройку взрывов. — И вы туда…

— Да, мы туда. — ответил Костя и уже приготовился бежать.

Остановило прикосновение к плечу. Повернув голову, увидел руку сестры и её налитые слезами глаза.

— Будь осторожнее… — пролепетала она чуть слышно.

— Хорошо. — кивнул он, быстро приобнял девушку и поцеловал в щёку, затем отстранился. — Ты тоже постарайся.

На выходе из леса встретили изменившиеся позиции. Теперь почти всё свободное пространство с окопами, некогда припорошённое сыпучим снегом, занимало пустое поле. Вместо снега красовалась голая земля, на которой не было даже пепла от сгоревшей растительности, из окопов выглядывали жуткие обгоревшие тела. Некоторые из них ещё оставались живыми и кричали, пытаясь позвать на помощь. Неизменными остались лишь танки, слегка опаленные неведомыми снарядами. В местах, не задетых взрывами, во всю копошились защитники высоты.

— Нашим не досталось. — констатировал Костя с нервной улыбкой, увидев абсолютно не изменившиеся позиции на холме.

Как только двое сорвались с места, в лесу на другой стороне долины, стали возникать небольшие вспышки, сопровождаемые хлопками, которые с трудом добирались до солдат. Появлялись они всего на мгновенье, однако возникали довольно часто и в разных местах. Сразу после вспышек в землю врезались пули неведомого оружия. Иногда они достигали целей и на землю валились неудачливые санитары, оттягивающие носилки с раненными, или солдаты, вовремя не занявшие укрытия.

Один из таких свалился прямо под ноги Диме, когда тот почти подбежал к спуску холма. От неожиданности равновесие удержать не получилось и мужчина всем своим весом грохнулся на землю вместе с автоматом. Довольно сильный удар пришёлся и на лицо. Рыча от ватной боли, принялся подниматься. Рука непроизвольно потянулась к углу лба, который при прикосновении отзывался жжением.

— Дима, порядок? — взволнованно спросил Костя, подбежавший к напарнику.

— Да, труп под ноги грохнулся. — отозвался Дима, поднимаясь с помощью друга. — Головой приложился.

— Ничего, главное живой! Пошли быстрее!

Ответный огонь был не очень активным. В отличие от противников, люди на той стороне видели мало что, поэтому стрелять пытались на выстрелы пришельцев. Результаты это почти не приносило. Крупнокалиберные пулемёты молчали, а танки открывали огонь лишь из своих пулемётов, спаренных с основными орудиями. Со стороны выносной позиции то и дело открывал огонь старый знакомый АГС, от которого на той стороне возникали маленькие взрывы.

Добравшись до брустверов, оба заняли позиции недалеко от крайней пулемётной точки. С неё огня не было, но причина была видна отчётливо. Два человека из его расчёта возились с установкой прицела дрожащими от волнения руками.

— Новобранцы, блин… — злобно прошипел кто-то, глядя на солдат у пулемёта.

Из их отделения почти все находились на левом фасе линии брустверов и отвечали на выстрелы не чаще остальных. Основным направлением удара, судя по плотности огня, была дорога. Дима попытался высунуться и тоже принять участие в перестрелке. Поднялся из-за укрытия, устроил цевьё на небольшом укреплении из мешков и понял, что стрелять некуда. Вести огонь в темноте на две сотни метров, разделяющим лес и холм, по маленьким всполохам ещё не приходилось.

Обратно в укрытие его загнало попадание точно в глаз солдата, стоящего рядом. Синхронно с обмякшим телом на дно бруствера опустился Дима, придерживающий шлем, и машинально посмотрел на упавшего сослуживца. В сознании, как и десятки раз до этого, отпечаталось лицо погибшего с единственным уцелевшим глазом. Отвращения снова не было.

Не успел Дима подумать про танки, как один из них наконец-то выстрелил. Первым стрелял танк с левого окопа на их позиции. Синхронно с ним высунулся из-за заграждения, чтобы увидеть результат. На другой стороне долины ночной мрак разорвала яркая вспышка взрыва танкового снаряда. Сразу после взрыва свет не пропал: горящие деревья хорошо виднелись даже на таком расстоянии.

— Хорошо попал… — проговорил Стас, выглядывая из-за бруствера.

Вскоре прозвучал ещё один выстрел танка. В этот раз стреляли со стороны дороги, а попадание пришлось куда-то левее предыдущего. Вскоре на лес посыпались снаряды и других танков, превращая лес в перебитый осколками пустырь, усыпанный трупами пришельцев.

После очередного выстрела что-то хлопнуло уже на берегу реки. Следом за хлопком со стороны танка в левом окопе прозвучало что-то похожее на скрежет. В этот момент танк как раз поворачивал башню на другую цель и замер после попадания. За хлопком на выносные позиции обрушился град пуль. Вспышки появлялись на том же берегу, а на позиции уже летели короткие очереди. Тут же весь огонь с их бруствера перешёл на предположительное место расположения подобравшихся пришельцев.

— Подобрались твари! — крикнул кто-то в стороне.

В один момент холм и часть противоположного берега налился светом. Сощурив глаза, уже привыкшие к темноте, Дима поднял глаза на ярко светящийся шар в паре десятков метров от земли. Источник яркого свечения спускался медленно, хотя никаких парашютов у него видно не было.

«Осветительная ракета.» — дошло до Димы.

Под свет ракеты как раз попала подобравшаяся группа пришельцев. Около двадцати из них смогли подобраться на дистанцию в какие-то пятьдесят метров, на которых лежачие фигуры в неразличимого цвета форме были как на ладони. У одного из них удалось разглядеть продолговатый металлический ранец, из которого на полусогнутой опоре высовывалось что-то отдалённо напоминающее ПТРК. Почти сразу залитое светом пространство с пришельцами осыпали длинные очереди разнокалиберных боеприпасов. Не удержался и Дима, сделав несколько длинных очередей по одному из противников. Под плотным огнём группа прожила недолго и уже через минуту огонь снова перевели на противоположный край долины.

Полностью стрельба прекратилась только через час, когда было замечено полное отсутствие противников на их прежних позициях. Это подтвердил и осмотр леса через танковые прицелы, а затем и через ночные. Когда появилась полная уверенность в том, что стрельбы уже не будет, Дима поставил автомат на предохранитель и опустился на дно бруствера. Ещё пару минут он, как и многие, сидел, прижавшись к упрочнённым тонкими брёвнами стенкам, и пытался унять прерывистое дыхание, бешеное сердцебиение и нервную дрожь в пальцах.

— А мы думали, это в деревне был ночной бой… — проговорил Стас с усталой усмешкой.

— Мне больше интересно, почему мы так долго про «светильники» не вспоминали. — отозвался Костя. — Так бы эти твари не подобрались.

Тут же в голове всплыл скрежет после попадания в танк из того самого ранца, который Дима принял за изощрённого вида гранатомёт. С непонятно откуда взявшимися силами подлетел на месте и посмотрел на поражённый объект. Т-72Б3 так и стоял на прежнем месте, у его борта сидел мужчина в чёрном комбинезоне и шлемофоне с парой рядовых. Пострадавшие и погибшие были. Среди первых оказался поскуливающий от боли танкист, потерявший при попадании в свою боевую машину часть левой руки и ухо на той же стороне. Отметил в нём только возраст — на вскидку, чуть моложе тридцати.