Хозяйка перекрёстков (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 65

– Кто вы? – выкрикнул я. – И какого хрена вам от меня надо?!

Вместо ответа Голем снова пошёл в атаку. Двигался он немного неуклюже, размашисто, но это вполне компенсировалось размерами и чудовищной силой. Но хуже всего – его закаменевшую плоть было не пробить. Я быстро в этом убедился, попробовав пару раз атаковать мечом.

Тут нужен, как минимум, радиумный клинок. Или магия помощнее.

Сдерживая натиск громилы, я несколько раз отразил его удары щитом. Когда в артефакте накопилось достаточно энергии, попробовал Удар вепря. Голем от него лишь пошатнулся, сбиваясь с шага, и ошарашенно замотал башкой. Впрочем, я и не надеялся его свалить – просто оглушил и оттолкнул с дороги, прорываясь к коротышке. Тот выглядел куда более уязвимым.

Но и это оказалось иллюзией. Едва я приблизился к нему, навстречу мне метнулись несколько щупальцев Скверны, опутывая ноги и щит, будто пытаясь сорвать его с меня. Я несколькими взмахами меча обрубил их и едва успел отпрыгнуть в сторону от следующей атаки Голема.

– Что вам от меня нужно? – выкрикнул я уже по-аррански.

– Ничего, – мерзко ухмыльнулся коротышка. – Ты просто должен сдохнуть!

– Почему? Кто вас послал?

Коротышка в ответ только издевательски расхохотался.

Я понял, что пытаться вытянуть из них какие-то сведения бесполезно. Впрочем, и драться тоже – увы, справиться с ними у меня не хватит сил. Надо сваливать.

Хотя… Есть ещё небольшой шанс…

Разыграв испуг, я ещё немного пометался по поляне, уворачиваясь от атак Голема. Кольцо грибницы постепенно сужалось, и некоторые длинные лозы даже пытались ухватить меня. Выбрав удачный момент, я снова атаковал.

Бесполезный в драке меч я в ходе маневров спрятал в Суму. И, снова подобравшись поближе к коротышке, швырнул одну за другой оставшиеся бутыли со Священным огнём, целясь в него самого и в кольцо грибницы. И тут же выхватил Крест Триединого. Выпростал вперед руку, надеясь, что артефакт уловит мой мысленный приказ. Потому что из глотки-то у меня рвалось что-то нечленораздельное пополам с матерным.

Гранаты с напалмом упали кучно, расплескивая огонь на площади в пару десятков квадратных метров. На побегах грибницы языки пламени вспыхнули особенно ярко, взметаясь длинными вертикальными струями чуть ли не моего роста.

Я рванул прямо сквозь эту огненную завесу, прорывая окружение. Щупальца грибницы, бьющиеся в пламени, пытались меня ухватить на ходу, но волна света, исторгнутая Крестом Триединого, на несколько мгновений приостановила их, и мне удалось проскочить.

Судя по диким воплям позади меня, коротышке тоже здорово досталось от огня. Но вскоре я расслышал за спиной и тяжелый топот – Голем рванул за мной в погоню.

Стиснув зубы, я вложил все силы в дичайший спурт, едва чуя под собой землю. Это было настоящим испытанием для организма, и я в очередной раз убедился, что улучшения, проведенные в последние дни амальгамой, не прошли даром.

Дело даже не в том, что обычный человек не может бежать так быстро. Бежать приходилось ещё и по таким буеракам, что любая ошибка – неправильно поставленная стопа, не тот угол наклона корпуса, не замеченная ветка на уровне лица – и дело кончилось бы падением и сломанными конечностями. Но тело двигалось чётко, ловко и безукоризненно точно, будто у гимнаста, выполнявшего сотни раз отрепетированную программу.

Впрочем, я не надеялся на то, что протяну в таком темпе долго. Хотел просто оторваться от преследователей, чтобы выиграть немного времени. Мне и нужно-то было всего несколкьо секунд.

Перепрыгнув через ствол поваленного дерева, я сбавил шаг и на бегу выхватил из Сумы камень Хранительницы перекрёстков. Руна на нём вспыхнула синим пламенем. Итак, как его активировать-то? Я зажал камень в кулаке, сосредотачиваясь на образе Эреш…

По ногам что-то больно хлестнуло, и мир вокруг меня вдруг резко крутанулся. Я сжался, пытаясь сгруппироваться, но падение всё же получилось довольно болезненным – я кубарем прокатился по склону, в конце врубившись спиной в какой-то валун. От удара у меня перехватило дыхание, а в глазах потемнело так, что я испугался, как бы не потерять сознание.

Но камень, кажется, не выронил. Вскинул руку к лицу, с трудом фокусируя взгляд. Разжал кулак и с облегчением увидел на ладони каменную фишку с пульсирующей голубой руной.

Чьи-то твердые пальцы вдруг цепко, до боли, схватили меня за запястье, выворачивая его. Камень выпал в траву.

– Не советую, – раздался надо мной спокойный голос.

Вывернув шею, я увидел говорившего и едва не задохнулся от ярости и возмущения.

– Ты?!

– Я, – пожал плечами Козлоногий и рывком помог подняться, едва не вывихнув мне руку.

Впрочем, учитывая, что совсем рядом доносился шум продирающегося через заросли Голема и визгливые ругательства его спутника, спешка была вполне оправдана. Преследователи, кажется, пока потеряли меня из виду, но вряд ли надолго. Мы снова пригнулись, скрываясь за валуном.

– Где ты был раньше?! – отбросив всякий пиетет перед демоном, прорычал я. – Я ищу тебя уже хрен знает сколько времени, и…

– Тсс! – Энки бесцеремонно заткнул меня, попросту схватив ладонью за лицо. Пальцы его были холодными и твердыми и, кажется, легко могли раздавить мне голову, как перезрелый фрукт. – Думаешь, сейчас время для расспросов? Нужно уходить отсюда!

Я вырвался и процедил шёпотом:

– Я этого и хотел! Но ты не дал мне активировать камень!

– Попадать сейчас в руки Эреш – очень плохая идея. Для нас обоих.

– Почему?!

– Долго объяснять. Но я могу забросить нас на Аксис, в обход Хозяйки перекрёстков. Если мы заключим ещё один договор…

Губитель Скверны, материализуясь из воздуха, оказался у меня в руках, и острие его упёрлось в грудь Козлоногому. Он не шевельнулся и, кажется, вообще не обратил на это никакого внимания, но глаза его недобро вспыхнули.

– Да пошёл ты! – прорычал я. – Никаких больше сделок! И вообще никакой болтовни! Я хочу увидеть свою дочь!

– Правда? – с наигранным удивлением переспросил демон. – Чего ж ты раньше-то не попросил?

Он снова вытянул руку, обхватывая ладонью мой лоб, и прежде, чем я успел снова вырваться…

Сначала это было похоже на сильное головокружение – мне показалось, что я сейчас повалюсь на траву. Но через секунду понял, что вообще не чувствую конечностей. Бесплотным духом я стремительно нёсся над мрачной каменистой пустошью, изрезанной глубокими трещинами, среди которых выделялся огромный каньон, дно которого терялось в непроглядной темноте. Он был похож на извилистую реку, вьющуюся между скал.

И по самому краю этой реки, по направлению к узенькому навесному мосту, больше похожему на провисшую нитку паутины, шла группка людей. Их фигурки были такими крошечными, что с высоты были похожи на насекомых. Но тени их, отбрасываемые восходящим солнцем, были непропорционально длинными, размазанными, словно чёрные шлейфы.

Не знаю, кто управлял этим видением – полностью Козлоногий, или всё же оно учитывало и мои мысли. Но стоило подумать об этих фигурках внизу – как я спикировал к ним с такой скоростью, что дурно стало. А потом чуть не заорал в голос. И не заорал только потому, что было нечем.

Лиска!

Она сразу бросалась в глаза, потому что в этом отряде выглядела чужеродным элементом. Цветастое детское платье, выглядывающее из-под лохмотьев, слишком белое личико. И даже любимая игрушка на месте, правда, уже основательно потрёпанная.

Все остатки годами тренированного самоконтроля разлетелись, словно осколки тонкого бокала, с размаху брошенного на кафельный пол.

С одной стороны, я испытал огромное облегчение – девочка была цела, невредима и вроде бы даже спокойна. Я не заметил, чтобы она была связана, так что с похитителями, похоже, следует добровольно. Но в то же время душу обожгло такой тоской, будто я не видел её уже долгие годы.

А следом пришла ярость. Захотелось обрести тело и наброситься на похитителей, вырвать дочь из их лап.