Последний Тайтонец (СИ) - Дес Евгений - Страница 67

Пройдя через вторые двери, мы оказались на перепутье. Здесь находилась массивная лестница, ведущая как вверх, так и вниз, и пара лифтов. Вместо охраны, в зале, который мы прошли, находились мандалорцы из разных кланов.

Спустившись на лифте вниз, Воррен вывел меня в ещё один зал, и вот здесь меня уже ждали. Прямоугольная просторная комната, в центре которой стоит вытянутый стол со стульями по краям. Шестнадцать мест, пятнадцать из которых были заняты. Также вдоль зала стояли ещё мандалорцы, все без шлемов, и все, как я могу судить, главы младших кланов.

По углам висели камеры, с двух сторон стояли мониторы, видимо, для тех, кто не присутствовал лично, но мог подключится удалённо.

С моим появлением взгляды оказались прикованы ко мне.

— Su cuy'gar, ya Manda'yaim, (Здраствуйте, дети Мандалора), — приветствую собравшихся, сопровождая слова кивком головы.

— Su cuy'gar, rag’а vod, (Здраствуй, названный брат), — молвил глава клана Стик, тогда как остальные удостоились кивка.

Пройдя к свободному креслу, присаживаюсь. По спине пробежали мурашки, обстановка была для меня крайне необычная. Не припомню я таких собраний на своей памяти, а уж эмоции… Кто-то смотрел с интересом, кто-то с уважением, другие с недоверием. Нашлись и те, кто испытывали ко мне презрение, но таких меньшинство, особенно выделился глава клана Визсла — как-то так вышло, что весь негатив шел именно с той стороны. Бегло осмотрев представителей кланов, до меня доходит иерархия. Люди и нелюди не просто так выстроились. Есть главные кланы, а есть те, кто стоит за ними, младшие. И вот младшие стоят за своими старшими. Значит, какая-никакая, а иерархия в обществе есть.

Что интересно, Воррен пристроился конкретно за мной. В эмоциях человека была гордость и толика тщеславия.

— Многие из вас уже знают кто я, другие слышали, но всё таки представлюсь, мое имя — Шейд Аеро, — с этими словами снимаю шлем и кладу его на стол по примеру остальных. — Я — тайтонец. К несчастью, последний живой тайтонец. В давние времена мой народ бился бок о бок с вашим. Сейчас остались только вы, все благодаря вашей культуре, но и она не панацея. Да, вы сопротивляетесь, но вас давят. Политика, торговля, подставы, вас травят везде, где могут. Никому не нужен сильный Мандалор, кроме вас самих. И вот на этом фоне, среди вас есть раздор.

— Что за чушь! — раздался крик.

— Не чужаку говорить нам, как жить, — тише сказал глава клана Визсла. — Вы — лишь торгаши, которые используют нас в своих целях, как и прочие. Не больше, не меньше.

— Эти «торгаши» уже раз поставили тебя на место, и им не сложно это повторить, — встряла глава клана Скирата. — Ты уже совершил ошибку, Хан, более того, ты до сих пор должен клану Стик! Аеро имеет право говорить, мы сами дали ему это право, и не тебе сейчас высказываться о том, кто кому и что должен, так что заткнись!

— Господа, — встреваю, — И леди. Прошу вас, дайте договорить, — смотрю на Визслу, — и не надо склок, — теперь взгляд на Скирату. — Как я сказал, среди вашего общества зреет корень раздора. Некоторые из вас считают, что путь мандалорцев — путь наемников. Другие считают, что в их силах вернуть былое величие с помощью оружия. Но вы все заблуждаетесь. Все вы. Мандалорцы — это не наемники, продающие свои жизни за кусок металла. Это не орда, которая, подобно саранче, идет от мира к миру, забирая все, что им нужно. Мандалорцы — благородные воины, лучшие и сильнейшие в галактике. У вас есть кодекс, есть культура и ценности. Вы — те, кто сражался бок о бок с моими детьми. Те, кто не прогнил в этом мире. Я это вижу, и я в это верю. Я ни в чем вас не виню, сейчас вы выживаете как можете, и у меня нет других слов кроме тех, чтобы выразить свое восхищение. До сих пор вы стоите. До сих пор Мандалор живет. И я хочу, чтобы он жил и развивался дальше.

В комнате воцарилась небольшая пауза. Я прислушивался к эмоциям, подбирал слова, но, поняв, что никто встревать не собирается, продолжаю:

— Сейчас для вашего народа наступают далеко не самые лучшие дни. Вы вновь встаете. Но вам не дадут подняться. Это факт. Почему и как, я постарался объяснить главе клана Стик, — отец Воррена при этом согласно кивнул, — и с их помощью начал действовать в обход всех запретов. Я искренне не хочу, чтобы вы повторили судьбу моего мира и постараюсь сделать все, чтобы этого не случилось. Так у меня появился план. Как вы заметили, компания ТНК, несмотря на свою специализацию, начала поставлять сюда медикаменты особо крупными партиями. Недавно прилетели посевные материалы, жилые модули, оборудование для добычи руды. Все это стало возможным благодаря сторонней компании, которая якобы наживается на ваших бедах, как это делают остальные. Я всеми силами стремлюсь в обход системы помочь вам, вернуть вашему народу ту славу, влияние и богатства, которые по праву ваши. И сейчас мне нужна ваша поддержка.

— Какого рода? — спросил глава клана Фетт. Ни тени колебаний, или смятений. Четкий вопрос, требующий такого же ответа.

— Я хочу, чтобы вы отправились со мной в набег.

Тишина, которая воцарилась после этих слов, казалось, была ощутима. А затем грянул гром. Мандалорцы не перебивали друг друга, но каждый высказывался достаточно резко и на повышенных тонах. Особенно меня удивил Хан Визсла, этот просто сидел и смотрел на меня, как в первый раз увидев.

— Это подорвет и без того шаткое положение Мандалорцев!

— Да. У нас нет доверия, путь которым шли наши предки — не наш, сейчас у нас одна дорога — быть наемниками.

— Наемники?! Да вы просто боитесь запачкать руки! ВЫ не мандалорцы, вы…

— Спокойно. — встрял глава клана Фетт. — Шейд?

— Спасибо. Это не просто набег, как вы могли подумать. Так как Мандалор, скажем прямо, поставлен на карандаш, действовать будем иначе. Я уже подвел под это базу, никто не сможет ничего предъявить. Суть в том, что в набег идет даже не Мандалор, а ЧВК «ВОРОН», которая работает на ТНК. Я беру на себя всю ответственность за операцию и формально — попросту нанимаю вас, как сделал это с вашими братьями и сестрами. Никто ничего не докажет, более того, некоторые будут обращаться к нам, чтобы нанять ЧВК в своих целях. Если эти цели будут выгодны нам, то почему бы не согласиться, правда?

Народ одобрительно загудел, даже сторона наемников смотрела на это очень положительно.

— Кто цель?

— Оба-Диа.

— Пайки?!

— Они подставляют компанию, грабят меня и всеми силами стремятся избавиться. Если с ними сейчас не разобраться, это ставит под угрозу все мои планы и ТНК в принципе, — чуть перегибаю палку, добавив Силы. — Я не мандалорец. Но я тот, кто хочет вам блага как никто другой. И прошу помочь мне защитить наши общие интересы, помочь защитить ваше будущее.

— Но разве не вы говорили, что ВОРОН набирает только лучших из лучших?

— А я и не призываю вступать в его ряды. Я лишь говорю, что на текущий момент нам не хватает сил разобраться с некоторыми проблемами.

— Что конкретно делаем с пайками?

— С пайками — ничего. А вот с Синдикатом Пайков — бьем всех, до кого дотянется кулак. Если кратко — задача состоит в том, чтобы захватить цитадель синдиката, взять в плен лидера фракции и заставить его принять наши условия капитуляции, плюс выплата компенсации. ВОРОН — не прощает обид. Мандалор не прощает обид.

— А не проще их вырезать?

— Не проще, — качаю головой.

— Свято место пусто не бывает, — дал кто-то ответ.

— Нет, дело даже не в этом, — снова отрицаю. — Синдикат имеет серьезное влияние, это большая и разветвленная организация, обезглавить которую — не значит уничтожить. Более того, если мы уничтожим его на Оба-Диа, может вмешаться Чёрное Солнце, и ряд менее влиятельных преступных банд в стороне не останутся. Что не говори, а Пайки им очень удобны.

— Раз так, то почему бы им сразу не вступиться за тех, кто их кормит?

— Не успеют. Как я сказал, Пайки умеют делиться. Сейчас нам нужны ресурсы, много ресурсов. Ударив по Синдикату, мы можем узнать, с кем они делятся и сделать так, чтобы львиная доля отходила нам. Ну а остальные… Почему бы нам не продолжить рейд? Я предлагаю пройтись по внешним секторам и как следует почистить некоторые планеты, особенно возле Татуина. Заранее отвечу на ваш вопрос — выносить будем все, что только сможем унести, с одним единственным условием — не трогать гражданских.