Рассвет Янгчен (ЛП) - Йи Ф Ц - Страница 24

Солнце было едва видно.

— Мы ходили от города к городу, двери закрывали перед нашими лицами, даже я не могла уговорить их открыть. Люди ждали нас, вооружённые, прогоняли нас. Мы спали в полях, жили на подаяния. Мои друзья-монахи добывали для нас припасы мольбами, — она вспомнила, как посылала Нуцзяна подальше, боясь, что он съест слишком много еды, собранной в округе. Собирала семена, съедобную кору и прочее. — Как только мы стали терять людей из-за болезни, я дала обещание, — сказала Янгчен. — Я буду задабривать, льстить, скулить, использовать все доступные мне тактики, чтобы добиться цели. Все стало проще, когда я стала играть, давя в нужной ситуации.

Она не была обязана описывать детали, но они полились из нее как вода.

— Как-то раз я смогла найти место для многих ремесленников Тиенхайши, соврав двум состязающимся аристократам о том, как сильно другой хотел заполучить так много умелых работников, — сказала она. — Пришлось подделать пару писем. Это было весело. В другой раз я запугала верящего духам мужа губернатора так, что он угрожал убежать от нее, если она не проявит больше доброты, открыв свои территории.

Она ждала отвращение Кавика, слов, что она испортила для него картинку Аватара. А потом она вспомнила, что уже сделала это в Бин-Эре.

— Со временем людей Тиенхайши поглотил континент, — сказала она. — Мы нашли пахотную землю для работы некоторых, другие добрались до семей в Ба Синг Се. Уверена, некоторые из них сейчас в городах шаней, нуждаются в помощи. Представляешь? Аватар подводит тебя ужасно дважды за одну жизнь.

Янгчен кривилась в сгущающихся тенях башни, пока не убедилась, что не сорвется. Свет над горами был прохладным и тусклым. Подходящее место для истоков той, какая она внизу.

— Я узнала, что не могу заставить людей поступать правильно. Но я могу… направлять их. Я могу давать подходящую, выгодную правду, которая помогает им видеть с более просвещенной перспективы. Маги воздуха зовут это «сформированными учениями».

Она искажала определение, чтобы ощущать себя лучше. Понять техники шпионажа, обмана и подделок не было трудно. Аватары часто были гениями, быстро учились, если была мотивация. У Янгчен был доступ ко многим жизням, прожитым в здоровые эпохи. Какая из них не была умелым обманщиком ко времени своей смерти? Один августейший Сцето уже был библиотекой интриг.

Тишина.

«Он осуждает меня», — подумала Янгчен.

— Что твоя сестра думает об этом? — спросил Кавик.

Ее застал врасплох этот вопрос.

— Что?

— Что твоя старшая сестра думает о том, как ты выполняешь работу Аватара? — он почесал голову. — Почему-то я думаю, что она старше.

— Я… не знаю, как она отреагировала бы на то, что я делаю сейчас, — для Янгчен жизнь до и после Джетсун была частями, которые не могли соединиться. — Она умерла, когда я еще не начала работать. Я равнялась на нее больше всего в мире.

Аватар Янгчен с Джетсун рядом могла быть другим лидером.

— Уверена, она сказала бы мне замедлиться. Не торопиться. Думать о том, как будет в дальнейшем. Откуда ты узнал, что она была старше?

Кавик скрестил плотно руки. Он мог пытаться остановить ответ или выдавить его.

— У меня тоже был такой человек в жизни, — сказал он. — Другой работник, которому я пытался подражать. Старше. Умнее. Казалось, я оглядывался каждый раз, когда принимал решение. Хотел узнать, смотрит ли он.

У них была схожая слабость.

— Потому что они не дали бы нам сделать неправильный выбор, — сказала Янгчен. Без кивков, покачивания головой, без их веса и присутствия пропадало равновесие. И всегда было сомнение в следующем шаге. — Твой друг ушел?

— Ушел, — сказал Кавик. — Его ничто не держало в Бин-Эре, и он убежал из города, как только добыл пропуск.

Они были близки, раз из-за его маски вытекала такая горечь. Кавик потер грудь, не выпрямляя скрещенные руки, словно он пытался удержать в себе содержимое бутылки.

— Видимо, нам придется решать самим, да? — сказал он. — Никто не скажет нам, по какому пути идти.

— Точно, — Янгчен была рада, что нашла того, кто понимал. Было неблагодарно так думать, но вся мудрость прошлых жизней не могла сравниться с уверенной рукой Джетсун в ее ладони, нежно направляющей ее в нужную сторону. — Ты сомневаешься в своем решении присоединиться ко мне?

— Нет, если мы будем предотвращать такие ситуации, как в больнице.

Его пыл удивил ее.

— Если бы в Бин-Эре лучше заботились о людях, та женщина не рискнула бы походом в горы, — сказал Кавик, провел языком по зубам, признак искреннего раздражения. — Она не была бы разделена со своим ребенком.

«И у нас была наша победа, — Янгчен понимала, что ее новый агент видел цепь событий, ведущую от жадности к пренебрежению страданиями. Что важнее, он хотел это видеть. И его реакция была недовольством. — Хорошо».

— Знаешь, что? — сказала она.

— Что?

— Думаю, с каждым разговором я доверяю тебе немного больше.

Снаружи начали сумеречный танец светлячки. Земли храма стали проколотым абажуром. Солнце садилось рано в это время года, от этого было меньше времени у команд спасения безопасно проверять горы.

Воздух наполнило безумное хлопанье, вызванное лампой на башне, теперь одним из ярких источников света в небе. Кавик услышал это и насторожился, но не мог понять, откуда доносился звук.

— Что это за шум? — сказал он, а потом белая пушистая масса врезалась в его лицо. Другая попала по его затылку.

Начался хаос. Янгчен не могла понять, кто кричал громче, мальчик или крылатые лемуры.

— Пик! Пак! — закричала она. — Хватит!

Кавик размахивал руками, Пик висел упорно на его волосах.

— Убери их с меня!

— Не паникуй, это мои друзья! Просто я надолго оставила их, и они недовольны! Успокойся, и они успокоятся!

Ее совет не услышали. Ей пришлось отцеплять когти Пака по одному от ушей Кавика. Кавик смог удержать Пика на расстоянии руки, выбросил борющегося зверька в окно, согнулся и вытер язык пальцами.

— Пхе! У меня шерсть во рту! Пхек!

Он сам узнал, откуда взялись имена Пик и Пак. Они часто цеплялись за чужаков, которые были рядом с ней, и они сильно линяли. Она не могла есть рядом с лемурами, не получив шерсть в еде.

— Если они опять нападут, сделай так, как ты сделал, — сказала она. — Брось их в воздух, и они улетят, — она позволила Паку взбежать по ее руке и улететь во тьму.

— Они могут летать?!

Она прищурилась, глядя на Кавика.

— Ты бросил моего лемура из башни, не зная, мог ли он пережить падение?

— Я защищался от жуткой мелкой крысы, напавшей на меня, если ты об этом!

А они почти нашли взаимопонимание.

— Холодает, — сказала Янгчен. — Я покажу тебе остальной храм. Надеюсь, ты не намочишь штаны из-за мотыльков.

— Я ненавижу тебя.

— Это я слышала.

* * *

Кавик не мог уснуть. Разреженный воздух не давал расслабиться в гостевой комнате, устланной одеялами. И вечером его мучило раздражение.

Он ощутил зуд в животе, увидев монахов, закончивших уроки и медитацию, общающихся у свеч или сидящих на ступенях террасы, не переживая о мире. И еще раз, когда его пригласили поучаствовать в ужине и показали, как смешивать масло с его ячменной кашей.

К концу ужина у чувства появилось название. Зависть.

Кавик завидовал магам воздуха, ощущающих себя как дома в их огромном храме. Наверное, везде для них был дом, ведь они были кочевниками, но среди людей, которых радовала их стихия, тоска по Северу стала сильнее. Он ошибся, научив юных монахов игре в перетягивание палки, и ему пришлось рано уйти спать, чтобы не расплакаться, глядя на них.

Порыв проник в окошко его комнаты. Он встал и уперся локтями в подоконник, глядя на горы. Вершина храма была такой отвесной, что он не видел землю внизу. Если он не будет осторожен, скатится за край мира.

Взгляд упал на одинокую фигуру, сидящую на самой высокой колонне того, что ему назвали полем для аэробола. Даже издалека он узнал Аватара. Она была легко одета, стояла на носочках, принимая ветер.