Миссия невыполнима (СИ) - Светлый Александр - Страница 59

Зерона не узнавала саму себя. Неужели одна лишь гордость и стремление соответствовать образу благородных Высших эльфов, свысока смотрящих на слабых к порокам людей, мешали её личному счастью прежде? Почему она готова распластаться перед незнакомцем, забыв о чести и достоинстве, если она даже не понимает, что к нему чувствует? Что-то здесь было не чисто. Явно всему виной какой-то особый геройский шарм, которым они смущают женские умы, а сердца заставляют воспылать к ним ответной страстью.

Этому было множество подтверждений, особенно в ранней юности Зероны. Тогда она не раз слышала слухи, что Алый Пенетратор, и даже её благородный отец-эльф, брали любую понравившуюся им женщину, не считаясь с её статусом в обществе. Но никто ни тогда, ни сейчас не считал такое поведение героев срамным и недостойным. Они посланники Небесных богов и выше всех людских и эльфийских законов.

Юная принцесса Мидория Свордарская и мать Зероны, королева Виола Шилдарская отдались героям по одному их слову. Не нужно далеко ходить за примером и среди благородных Высших эльфов. Прошлая и нынешняя главы Звездного Храма, могущественнейшие маги во всём мире, и ещё добрая сотня других уважаемых эльфийских женщин-старейшин, магистров и простых наставников Академии Звездного Храма, понесли потомство от её отца. Кто-нибудь его порицал, проклял или назвал грязным животным? Нет! С тех пор и доныне он — Великий герой-предок всего эльфийского народа. Никто, ни Оракул, ни старейшины, ни юные эльфийские девы, являющиеся самим олицетворением непорочности и благородства, не посмели отказать пожелавшему их герою. Чем она отличается от всех этих женщин? В чём её можно упрекнуть?

Правда, неприглядные обстоятельства, само место и время вызывали недоумение. У Зероны даже не было возможности сопротивляться или отказать, ведь она была смертельно ранена! Сейчас это был главный козырь, которым она могла защитить свою честь от злых языков. Она была ранена, ничего не знала и не ведала. Это всё он, герой виноват.

Вспомнив об опасной ране, магесса остановилась и приложила к правому боку руку. Никакой боли и даже легкого дискомфорта не чувствовалось. Женщина запустила ладонь под мантию и с удивлением обнаружила, что от укола не осталось и следа. Она полностью исцелена, хотя никто кроме неё самой, среди собравшихся гостей и слуг не смог бы её исцелить магией.

Кончено, имелся целебный эликсир, но он лежал в сумке у одного из её слуг, который сражался с врагом в другом конце пещеры и добраться к его телу через толпу головорезов Мурзака, пока она с ними не разобралась, было невозможно. Целебный эликсир мог бы остановить кровотечение и немного унять боль, но удалить ранение целиком он не способен. На это способна лишь редкая целебная магия Школы Воды четвертого и пятого круга. Такая обычным жрецам Храма Бога воды даже неизвестна. Ею владеют лишь единицы среди пустынных магов-зверолюдей. Даже Высшие эльфы не способны её воспроизвести, хотя старательно изучали её и имеют множество записей об этом в архиве.

Следуя в этом направлении, Зерона предположила, что потеряла много крови. Вся её мантия ниже пояса вымокла в крови. С таким опасным ранением она вполне могла погибнуть. Очевидно, что герой не просто издевался над её бесчувственным телом, а перед этим полностью исцелил все её раны. Кто ещё мог это сделать, если не он?

Первые благодарные мысли в сторону героя были сразу же подхвачены острой психологической необходимостью обелить посланника Небесных богов в своих глазах и Зерона сама стала наделять молодого мага достоинствами и придумывать ему оправдания, чтобы сделать достойным своей персоны. Очень в этом помогла и идея, что героям просто нельзя отказать. Они намного ближе к Небесным богам, чем простые смертные, щедро наделены их божественной силой и сами вправе решить, что является достойным, а что нет. Кто она такая, чтобы осуждать желания и действия героя, ведь по сути, он спас ей жизнь, прежде чем… отметить её избранность.

Да! Так он отметил её избранность. Ведь он не обратил своего внимания на молодых, смазливых принцесс Королевства Вуд и Шор, а выбрал именно её! Он воспылал такой страстью, что даже не стал ждать момента, когда она придет в чувства и заключил её в объятья, желая слиться в едином порыве страсти, а она испугалась и чего? Как на это посмотрят какие-то жалкие людишки. Мнение обо всём произошедшем у принцессы резко переменилось.

Гадкий Финкриш! Он помешал герою, нагло пристав к Зероне с просьбой спасти жизнь его мерзкого наследника от нападения слуг коварного короля Мурзака. Это он ранил её саму, а его головорезы напали на её слуг. В тот момент Зерона была так сбита с толку, смущена и даже гневилась на героя и воспользовалась словами Финкриша, как поводом немедленно вступить в бой с врагом. Неверно всё растолковав, она злилась, что герой нарушил все правила приличия. Взыграло её задетое самолюбие.

Герою очень повезло, что она выместила свой гнев не на него, а на слуг мятежного Мурзака. Выплеснутая злоба сменилась стыдом и она просто сбежала, крикнув Финкришу, что уничтожит устремившихся к подгорному лагерю беглецов.

Она бы легко их догнала, использовав "полёт" и дополнительное ускорение с помощью особой воздушной магии, но в этот момент её больше волновали свои собственные чувства и преследование продолжалось вяло и неохотно. Разумеется, была и другая очевидная причина отказа от использования "полёта". Неравный бой вынудил её потратить очень много маны. Она не сдерживалась, сея смерть направо и налево, давая выход своему гневу. Теперь вопрос экономии маны выходил на первый план. Было бы глупо спустить все запасы магической энергии на преследование, и стать легкой добычей в бою с противником.

Зерона была капризной и гневливой, но отнюдь не безрассудной. У неё имелись и другие преимущества над людьми, кроме владения высокоуровневой воздушной магией. После заката светила она единственная прекрасно видела в темноте и легко выбирала самые удобные и безопасные участки склона для спуска. Это позволяло ей особо не задерживаться при выборе пути. Рано или поздно её враг будет настигнут, если ещё раньше не сломает себе ноги или свернет шею, сорвавшись вниз с опасного выступа скалы.

"Ах, твою мать!" — громко выругался я, оступившись и подвернув ногу на проблемном участке спуска. Только этого не хватало. Все шедшие передо мной люди прошли тут без проблем и только я вступил в небольшую трещину, потерял равновесие под весом тяжелой ноши и растянулся, с воплем схватившись за откликнувшуюся резкой болью щиколотку.

— Помогите! Эй, на помощь! — позвал я, когда первая, резкая боль отступила и обнаружилось, что никто из впереди идущих не сбавил шаг и даже не повернулся в мою сторону.

"Сволочи! Всё понятно, каждый сам за себя", — озлобленно подумал я. Бегут, трясутся за свою шкуру. На попавшего в беду спутника им наплевать. Ублюдки! А я на них свой бесценный артефакт потратил! Наверное. Блин, как же сильно болит. Тут не просто вывих. Похоже, я себе связки порвал. По-любому. Всё-таки взять с собой шлем, меч, тяжелый арбалет и такую же тяжелую сумку с болтами, было не самой лучшей идеей.

Жадность меня в конце концов погубит. И это всё я взял в нагрузку к уже немало весившей походной сумке с магическими кристаллами, которую снял с тела мужчины у входа в пещеру. Сумка мне потребовалась для удобной переноски моих скользких жезлов. А раз в ней несколько килограмм кристаллов, не высыпать же их на землю. Взял. А теперь попытался встать и опереться на ногу. Ах! Ой! Ай! Нет, идти дальше я не смогу. Может, попозже, когда боль утихнет. Посидел несколько минут. Всё равно на стопу опереться не могу. Слишком больно и стреляет через всё тело. И что теперь делать?

Из-за этого неприятного происшествия стало видно, что никто из призывавших меня вельмож не собирается мне помогать. Сбежали, даже не взглянули в мою сторону. Не барское это дело, холопам помогать. Ладно, я это запомню. Они ещё пожалеют. Хотя дальше я идти не мог, в любом случае, хоть на четвереньках, нужно было отползти от главной тропинки куда-нибудь в сторону, за любой из каменных выступов, чтобы меня не обнаружили враги, если они всё же отправят отряд для преследования. Пять минут прошло, но пока я не увидел, чтобы кто-то за нами шёл, хотя старательно всматривался в темноту выше по склону.