Дворецкий для попаданки (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 14

Лизбет причесала меня, как умела. Наверное, настоящая леди Маргарет пришла бы в ужас, но мне было всё равно. Я изъявила желание спуститься поискать Клауса, и горничная объявила, что завтрак уже сервирован в маленькой столовой. Что ж, в поместье с собакой ничего не случится, а подкрепиться не мешает перед великими свершениями!

Когда я спустилась в холл, ко мне прискакал чрезвычайно довольный Клаус. Бросился лапами на грудь, вызвав визг Лизбет, и облизал в лицо, а потом залаял, приглашая скорее позавтракать. Нокс выступил из-за двери столовой и наклонил голову:

— Я выпустил пса погулять, миледи.

— Отлично! А теперь мы голодны.

Колокольчик дёрнулся над входной дверью и заплясал, раздражая мой слух. Я поморщилась:

— Кого это ещё принесло?

Нокс принял свой обычный чопорный вид и пошёл открывать. Вошли двое полицейских чинов, но не Лестрейд и Ко, незнакомые. Один из них поклонился и спросил:

— Леди Маргарет Берти?

Я кивнула, удивлённая. Может, нашли мои драгоценности?

— Мы вынуждены арестовать вас.

— За что?! — возмутилась я. — Вообще-то я жертва в этой истории!

— За убийство вашего супруга, графа Берти.

Сказать, что я была ошеломлена, — значит, скромно промолчать. Я просто обалдела от такого заявления. Стояла с минуту и смотрела на полицейских, пытаясь осознать.

Они хотят меня закрыть за то, что графиня прикончила своего мужа? Она взяла моё тело, запихнула меня в своё, а мне теперь отбывать пожизненное за неё?!

— Вот сволочь, — тихо сказала я.

— Простите? — не понял полицейский чин. Я нахмурилась:

— Неважно. Я не убивала графа! Мужа. Я его… любила!

А вдруг прокатит?

Один из полицейских хмыкнул, второй откашлялся в кулак. Потом сказал:

— У нас есть документ, подписанный шефом Айриш-Ярда, на ваш арест, леди Маргарет. Мы должны доставить вас в Ландрен.

— Во-первых, — нервно ответила я, — вину доказывает следствие, а наказание даёт суд. Насколько я понимаю, ни того, ни другого ещё не было. Значит, оснований для ареста у вас нет.

Они переглянулись. Я продолжила:

— Я подпишу бумагу о невыезде. То есть, о том, что я не покину Уирчестер-холл и не скроюсь. Но с вами я не поеду, у вас нет оснований для моего задержания!

Полицейские опять переглянулись. И тут неожиданно вступил Нокс:

— С вашего позволения, вы говорите с леди Берти, урождённой виконтессой Монгомери! Уверяю вас, она не станет бежать.

— Кхм, — сказал один из полицейских.

— Кхм, — повторил второй.

— Уирчерский инспектор выставил посты вокруг поместья, — надавил Нокс. — Мышь не проскочит.

— Я думаю, до суда возможно оставить леди Маргарет под присмотром местной полиции, — нерешительно предложил первый чин.

— Если леди Маргарет подпишет соответствующее прошение на имя королевы, — добавил второй.

Прямо Дюпон и Дюпонн! И тем не менее, мы прошли в кабинет, и я быстро написала прошение под диктовку первого из Дюпонов, подписала размашистой закорючкой с выкрутасами и, посыпав белым песочком чернила, стряхнула их прямо на пол и отдала бумагу второму из Дюпонов. И оба они наконец удалились, а я смогла выдохнуть.

Второй день в этом мире, и столько неприятностей.

— Миледи, кухарка подогрела ваш завтрак, — окликнул меня Нокс. — Она также приготовила еду для Клауса, сказав, что знает, как и что он предпочитает.

— Боже вы незаменимы, — пробормотала я, внезапно почувствовав, как тоскливо сжался пустой желудок. — Мистер Нокс, ответьте мне на один вопрос, пожалуйста.

— С удовольствием.

Он поклонился и глянул на меня своим фирменным ироничным взглядом. Я набрала воздуха в грудь и спросила:

— Вы встали на мою защиту, потому что боялись потерять место?

— Нет, миледи.

— А почему же?

— Это второй вопрос, — пробормотал он. — Завтрак стынет, миледи.

Непрошибаемый.

Я встала и прошла мимо него в малую столовую, старательно держа нос как можно выше.

Завтрак озадачил. Я, если честно, ожидала тосты к кофе и какой-нибудь джем поверх сливочного масла, но Хэтти выдала целый полноценный обед. Два яйца-пашот, тушёная фасоль, помидоры в собственном соку, колбаски, похожие на охотничьи, и плошка с овсяным пудингом. Кофе прилагался. Но я сомневалась, что после всего этого «завтрака» кофе в меня влезет.

К тому же приборов мне положили в три ряда. Достаточно было вилки и ножа, вообще-то, а тут по три, и ещё ложечки…

Была бы со мной Лили, я бы подсмотрела, как она ест. А теперь придётся импровизировать.

Завтракала я в тягучем одиночестве, которое на скрасил даже Клаус. Я периодически нарушала свои собственные принципы и совала ему кусочек сосиски, который исчезал в бездонной вечно голодной глотке лабрадора со скоростью звука. Но на душе было тоскливо. Сейчас бы и Лили сгодилась со своим вечным кудахтаньем…

Колокольчик снова затрезвонил.

Как тень, из анфилады комнат появился Нокс. Я проводила его взглядом, и мне показалось, что он заметил, приосанился. Хмыкнула. Непрошибаемый, но какой красавчик! Есть в нём особая стать. Наверное, у всех дворецких она есть…

Я с трудом запихнула в себя ещё один кусочек яйца и отодвинула тарелку. Хватит, а то корсет лопнет! Интересно, кто пришёл? Не поместье, а проходной двор какой-то! Нет, серьёзно, кто бы это мог быть?

Она вошла быстрым шагом, летящим даже, и, поправив шляпку, которая сбилась набок, смиренным тоном велела:

— Мистер Нокс, не соблаговолите ли расплатиться с извозчиком?

— Лили, — улыбнулась я. — Вас освободили?!

— Вашими молитвами, миледи!

Лили Брайтон выглядела не очень, а уж как пахла — словами не описать. Я вскочила из-за стола, подошла к ней, взяла за руки:

— Я очень рада, что вы невиновны! А теперь вам нужно помыться и переодеться, потом Хэтти приготовит вам завтрак, а потом вы ляжете отдохнуть.

— Что вы, миледи, не время отдыхать!

Она сияла. Причём было видно, что сияла искренно. Всё-таки хорошая девушка… Надо ей как-то отвлечь и развлечь. Чем развлекаются дамы в этой Англии начала девятнадцатого века? Читают? Вышивают? Ходят на прогулку?

Прогулка!

Глянув на Лизбет, которая принялась убирать со стола, я вспомнила, что обещала ей пятьдесят фунтов на лечение матери. А денег в сейфе нет. Значит, нужно сходить в банк. То есть, наверное, съездить, потому как я важная дама и у меня точно есть своя… что? своё… средство передвижения. Не машина, конечно, их ещё вряд ли изобрели, но карета какая-нибудь. И Лили очень кстати вернулась из участка, она мне подскажет, что и где. А линию поведения я уже выработала.

Я же нежная и впечатлительная викторианская дама!

— Лили, раз вы не хотите отдыхать, то, как только вы будете готовы, мы поедем в банк, — сказала я, осторожно выбирая слова.

Но девушка только присела в книксене и ответила покорно:

— Как вам будет угодно, миледи. Ещё позволю себе напомнить, что завтра день выдачи жалования слугам.

— Отлично. Я жду вас в кабинете, не торопитесь.

На лице Лили появилось всё то же, уже знакомое мне выражение: будто она боится сумасшедших.

Ну что я опять не так сказала?

Отдав распоряжение о ванне для Лили и о плотном завтраке, я пошла в кабинет. Села за секретер, вытащила письма от эсквайра Мортимера Бейгли. Но вместо того, чтобы читать их, задумалась.

Графиня Берти укокошила графа Берти. Возможно, этот граф Берти был говнюком, тираном, скрягой, самим дьяволом. Возможно, графиня очистила себе путь, чтобы сочетаться в счастливом втором браке с эсквайром Бейгли. Возможно, у неё был вообще какой-нибудь третий мотив, которого я никогда не узнаю. Дела это не меняет. Отвечать за её преступление буду я.

Если оставить в стороне вопросы этики, то придумано, конечно, гениально. Техническая сторона процедуры мне пока тоже не понятна, но обмен телами… Графиня будет жить дальше в моём молоденьком теле, выйдет замуж, родит детей. А меня казнят.