Проблема для некроманта - Шнейдер Наталья "Емелюшка" - Страница 4

– Нет, только после того, как меня вырубят, – огрызнулась я.

Он не остался в долгу:

– Никто вас сюда на аркане не тащил, так что сами виноваты. И потеря памяти – не оправдание. Образ мыслей-то остался прежним. Чувствую, вы еще доставите мне хлопот.

Кажется, это чувство взаимно. Но выбирать не приходится. Либо усердно учиться и сделать новую жизнь по крайней мере терпимой. Либо оказаться на улице, среди незнакомых людей «низших сословий».

Нужда меня не слишком пугала, еще с полуголодных студенческих времен я умела обходиться немногим. Но если жизнь здешнего простонародья похожа на то, что было в нашем мире – а с чего бы ей быть непохожей – то перспективы у меня незавидные. Даже если удастся как-то устроиться, придется работать от рассвета и до заката. Выйти замуж за того, на кого укажут – и скажи спасибо, если лупить будет только по праздникам, а не каждый день. Родить дюжину детей, половину похоронив во младенчестве, и умереть от очередных родов или какой-нибудь чахотки. Так себе будущее.

Значит, придется как-то искать общий язык с этим профессором. И постараться им не увлечься… или не убить.

За воротами кладбища оказалось полно народа. Правда, вели себя все слишком тихо и на зевак вовсе не походили. Внимательные лица, настороженные позы. Кирасы, шлемы, дубинки. Стража? Десятка два. Ничего себе, похоже я – то есть та девица, которая теперь я – действительно наделала немало шума.

При нашем появлении все заметно расслабились.

– Все в порядке, капитан, беспокоиться больше не о чем, – сказал профессор, обращаясь к седоусому крепышу с внимательным взглядом.

– Деваха, что ли, такого переполоха наделала? – поинтересовался тот.

– Это неважно, – отрезал Винсент. – Отправьте кого-нибудь перезахоронить упокоенных. Если явятся безутешные родичи с претензиями, посылайте их лично ко мне.

– Да они, только услышав «профессор некромантии», в обморок падают. – Капитан обернулся к своим людям. – Ты и ты – караулите у входа. Ты, ты и ты – вытащите из ямы…

Его слова перекрыл стук копыт и грохот колес подъехавшей кареты. Дверца распахнулась, и выскочил брюнет лет сорока, состоявший словно из одних острых углов. Обтянутые кожей скулы, запавшие глаза под кустистыми бровями, торчащий подбородок. Не кормят его, что ли? Но двигался он уверенно и быстро, видимо, просто такое астеничное сложение. Везет же некоторым, никакие диеты не нужны…

– Что здесь происходит? – рявкнул он.

– Доброй ночи, генерал-инквизитор. – Профессор поклонился, как мне показалось, довольно небрежно. Угловатый, поджав губы, вернул поклон.

Похоже, это и есть тот самый Клаус, подчиненные которого мышей не ловят. И зачем его сюда принесло?

Винсент, меж тем, продолжал:

– Вы зря утруждались, явившись лично. Всего лишь спонтанное пробуждение дара. Впрочем, вы можете послать ваших подчиненных ликвидировать последствия. Не страже же могилы копать?

Угловатый хватанул воздух ртом.

– И тем более не инквизиторам!

– Глупость наказуема. – Кажется, это была любимая фраза Винсента. – Если ваши люди не смогли вовремя выявить потенциального мага, пусть они и ликвидируют последствия.

– Вы хотите сказать, дело в этой… – Инквизитор посмотрел на меня, точно на раздавленную лягушку.

– Дело в том, что кто-то слишком редко заглядывает в ремесленный квартал! – припечатал профессор. – Второе спонтанное пробуждение за полгода. Хорошо, мертвецам уже ничего не повредит, а помните, сколько жертв было в прошлый раз?

Интересно, местная инквизиция в самом деле мышей не ловит, или профессор просто нарывается, разговаривая с инквизитором в таком тоне? Земные коллеги угловатого быстро бы вспомнили про «ворожею не оставляй в живых». Но можно ли называть магию ворожбой? Нет, пожалуй, о тонкостях значений слов я подумаю в другой раз. Тем более что одному господу богу известно, как все это звучит на местном языке. А пока лучше молчать и слушать, прикинувшись ветошью.

Угловатый меж тем решил сменить тему.

– А вы-то что здесь делаете?

Профессор фыркнул и выдал:

– Что некромант делает на кладбище? Прогуливаюсь. Дышу ночным воздухом. Упокоиваю поднятых.

– Поднятых? – Инквизитор снова посмотрел на меня. – Тогда девка едет со мной.

Мне захотелось спрятаться за спину Винсента. Слишком уж нехорошим был этот взгляд.

– С чего бы? – поинтересовался профессор.

– Женщин-некромантов не бывает. Значит, либо она кого-то покрывает, либо она ведьма.

Час от часу не легче! Вот же принесло этого… инквизитора! И чего ему ночами не спится?

– Вам следовало бы лучше учить историю. Ханна Мальмас. Ребекка Сворн. Каисса Грай. Продолжать?

– Все это дела давно минувших дней. А в этом веке…

– А в этом веке вы упустили возможность пообщаться с единственной некроманткой, вовремя не выявив дар. Девушка теперь – моя забота, Клаус. Моя и университета. – Профессор снова поклонился и в этот раз поклон выглядел издевательски-изящным. – Доброй ночи, генерал-инквизитор. Точнее, того, что от нее осталось.

Он подхватил меня под локоть и повлек прочь. Я не сопротивлялась. В голове теснилось слишком много вопросов. Что принесло сюда инквизитора? Почему именно его? «Генерал-инквизитор», похоже, не из последних – или здесь принято дергать начальство на любое ЧП? Университетский профессор – тоже не мелкая сошка… Что теперь будет со мной? В нашем мире внимание инквизиции ничего хорошего не предвещало. Да и вообще – что теперь будет?

Винсент привел меня к карете, стоявшей метрах в ста от входа на кладбище. Кучер вскинулся, сонно заморгал, оказавшись в круге света от шара, все еще висевшего над головой мага. Я позавидовала его хладнокровию: дрыхнуть, когда совсем рядом бродят зомби! Возница соскочил с козел, с поклоном отворил дверь.

– Прошу вас, – сказал профессор, протягивая руку.

Я замешкалась, не понимая, чего он от меня ждет.

– Обопритесь на мою руку и забирайтесь в карету.

Я подобрала юбки. Взгляд Винсента метнулся к моим ногам, и я поняла, что, кажется, снова оплошала, задрав подол почти до колена. Едва коснулась его руки и тут же отдернула свою, взлетев в карету.

– Пересядьте, – сказал профессор. – Дама едет спиной к кучеру, мужчина—напротив.

Ну вот далась ему такая ерунда! Какая разница, кто где сидит? И без того голова кругом идет!

Винсент устроился напротив, беззастенчиво меня разглядывая. Я окончательно смешалась под его взглядом – слишком пристальным, слишком заинтересованным. Он вдруг ободряюще улыбнулся.

– Вас никто не учил этикету, так что первое время ошибки простительны. Не обращайте внимания, если кто-то из студентов начнет кривить нос. Но постарайтесь разобраться быстрее.

Я мысленно застонала. Разве без этого мне будет нечему учиться? Я дома-то кое-как запомнила, что, встретив на улице знакомого, девушка должна здороваться первой, а, знакомя, наоборот первого должны представлять мужчину. Нет, я не вытирала нос рукавом и не ковыряла ножом в зубах, но зачем держать в голове кучу глупых условностей? А тут, наверное, свод правил потолще «Войны и мира».

– Постараюсь. – Смиренно согласилась я, вовремя вспомнив, что нечего делать в чужом монастыре со своим уставом.

– В университете этикет преподает Йон Стерри. Отдельные уроки, для таких как вы.

– Из низших сословий? – уточнила я.

Профессор кивнул.

Значит, это не он зануда, помешанный на правилах приличия, а здесь действительно много внимания уделяют этикету. Похоже, мне повезло с телом – от простолюдинки никто не будет ждать изысканных манер, окажись я в теле леди, вызвала бы подозрение с самого начала. Впрочем, я и так, кажется, привлекла ненужное внимание.

К слову, о манерах Знакомство не слишком задалось, но, может, еще получится что-то исправить?

– Простите, что ударила вас. Я… – И что ему сказать, спрашивается? «Простите, сразу после смерти я обычно плохо соображаю?» – Это вышло случайно.