Пробуждение дракона (ЛП) - Далтон Сара - Страница 23

— Мы пошлем скаутов, — ответил Миккел. — Они тенями проникнут туда и узнают, сколько менти, — он похлопал Стефана по колену и встал со стоном. — Суставы ломит. Поспите, Ваше высочество. Утром всегда лучше.

Стефан не знал, как хорошее настроение так быстро испарилось. Три стража охраняли его палатку, хотя он не знал, зачем они в долине в забытом богом месте. Он вонзил пальцы в твердую землю, задумался, не спал ли Лука в этом месте. Не сидел ли его брат тут, думая о следующем ходе? Не ощущал ли себя слишком юным? Он вздохнул. Может, Миккел был прав. Он поспит и избавит разум от бесполезных тревог. Аниос не переживал бы из-за такого.

Его ждали шкуры в скрипящей палатке. Не кровать короля, но сойдет. Он сел на меха, начал снимать сапоги. Он перешел к правой ноге, когда палатка распахнулась, и нож полетел к нему. Стефан уставился на сверкающее лезвие, почти застыл на месте. Его ладони двигались сами, и пальцы как-то поймали запястье человека с ножом.

Ланиа Менти. Ланиа Менти.

Слова звенели в ушах. Он давил на запястье всем весом, но не мог убрать. Его колени не выдержали, он упал на спину, а нападающий стоял, давил весом на Стефана.

— Ланиа Менти! Ланиа Менти!

Они были криком. Слова вылетали изо рта торговца, он давил на нож, что был в дюймах от груди Стефана. Стефан впервые поднял голову и увидел гнев в глазах торговца. Вес мужчины давил на него, капля пота со лба торговца упала на щеку Стефана.

На миг Стефан подумал, что все кончено. Его руки пылали от усилий, нож стал еще ближе к его груди. Торговец стиснул зубы, слюна летела из его рта, но Стефан не мог умереть. Это была не его судьба. Он должен стать королем Эсталы, а грязный торговец ему не помешает. Он двигался быстро, хоть из последних сил. Поднял колени и ударил ими торговца, оттолкнул его, отпустил запястье и перекатился по мехам, отыскав меч в процессе. Стефан вскочил и выхватил меч.

Но торговец не сдавался. Он вопил странную фразу, поднял кинжал и бросился к Стефану, уклонился от меча и чуть не вспорол принцу горло. Стефан отклонился, а потом поднял меч, отбив следующий удар. Он отбил и второй, палатка открылась, и вбежали стражи. Трое схватили мужчину, Стефан упал на землю от потрясения. Он тут же встряхнулся и поднялся на ноги. Принцы не падают от страха.

Брат Миккел ворвался в палатку.

— Ваше высочество, вы не ранены?

Стефану хватило сил, чтобы только покачать головой.

— Что он кричал? — спросил Миккел, двигаясь к торговцу, что был теперь схвачен, но смотрел на Стефана так, что тот нервничал.

— Ланиа Менти.

Торговец закричал, Монтано ударил его по губам. Торговец склонился, кровь текла изо рта.

— Да здравствуют менти, — сказал он. — Стоило понять, что торговец, что ездит к ним, будет верен менти.

Стефан ненавидел человека, что пытался убить его. Он ненавидел его за попытку убийства, а еще сильнее — за верность.

— Что с ним делать, Ваше высочество? — спросил Миккел. Глаза брата впервые загорелись после того, как они покинули Эсталу. — Аниос будет рад жертве.

Стефан посмотрел в глаза Брату.

— Я выпью его кровь этой ночью.

17

Лука

Таня, управляющая водой, во многом напоминала ему Матиаса, и только это видел Лука, когда сталкивался с ней. Он потирал запястье, пытался управлять дыханием. Джеральдо прижал его к земле и снял железный браслет. Теперь его тело пылало, и ручьи пота стекали по его вискам, пока он стоял под солнцем Зантоса перед противником. Таня не боялась, упирала руку в бок. Она была в коже, и только ее ладони и лицо были открыты.

— Я смогу отбить все атаки, — Таня направила вес на другую ногу и убирала грязь из-под пальцев.

— Я не могу, — сказал он. — Не буду, — он хмуро посмотрел на Джеральдо, мрачно стоящего сбоку.

Лука зря сказал брату Аксилу о том, что видел в ту ночь в палатке. Он решил, что нет другого выхода. Лука убежал как трус, стыдился этого, но он тогда увидел зло. Как отец мог причинять такую боль сыну каждую ночь? Он помнил запах горящей плоти, агонию на лице Нико. Он помнил, как Джеральдо заставлял Нико исцелять свои раны. Это было неправильно.

Лука описал увиденное, и Аксил поговорил с Джеральдо о таком обращении с сыном. Пока Аксил ругал лидера лагеря, Лука послушно сидел в палатке, но все-таки выглянул, чтобы увидеть, что происходит. В тени лагеря он скрылся и смотрел, как Аксил ругает Джеральдо. Лидер только покачал головой в ответ.

— Ты знаешь, что нас ждет? Каждый раз, когда к нам приходят новые, растет шанс атаки. Люди Давэда могут уже идти по долине, а мы не готовы. Я требую многого от сильных менти лагеря, и сын — не исключение. Он не получит особого отношения, потому что он — мой сын.

— Он вообще не получает обращения, — рявкнул брат Аксил. — Мальчик заслужил отца, а не пытки.

Лука сжался в тенях от ярости на лице Джеральдо. Ноздри мужчины раздувались, он ткнул пальцем в грудь Аксила.

— Ему нужно знать боль. Ему нужно знать ее и уметь исцелить, пока не поздно. Он не боец, понятно? Я должен как-то уберечь его.

— Почему он вообще должен сражаться? — ответил Аксил. — Пусть будет в стороне. На войне есть лекари. Они в лагере помогают раненым.

— Но он менти! Король Давэд не уймется, пока не убьет всех менти.

Лука увидел, как Аксил прищурился.

— Что ты знаешь о короле Давэде?

— Знаю его род, — сказал Джеральдо сильным голосом, но опустил взгляд и отошел на шаг от Аксила. — Он пытался стереть менти и попробует снова.

И Лука ушел. А теперь он стоял перед скучающей Таней и думал о том моменте. Джеральдо что-то скрывал от мятежников. И в разговоре он понял, что выдал намек брату Аксилу. Может, он знал отца Луки.

— Быстрее, — прошипел Джеральдо, отвлекая Луку от мыслей. Он стоял, скрестив руки, расставив ноги, и хмурился. — Таня, ударяй.

— Он не готов, — Таня вскинула руки. — Людо, загляни в себя. Что ты чувствуешь?

— Жарко, — признался Лука.

— Да, потому что ты не выпускаешь это. Ты держишь огонь внутри. Он готов к использованию, а ты сопротивляешься. Загляни в себя, и ты найдешь огонь.

Лука закрыл глаза на миг, но там его ждал Матиас. Он открыл их и задыхался.

— Расслабься, — сказала Таня. Ей было просто. Она всегда была расслаблена. Никогда не теряла самообладания. Лука всегда тревожился, вина сдавливала его грудь. — Расслабь конечности. Потряси руками и ногами.

Лука послушался, и Джеральдо расхохотался.

— Вот осел!

Но Таня закатила глаза.

— Не слушай его. Сосредоточься на дыхании. Расслабь тело и загляни в себя. Ты сможешь, Людо.

Джеральдо фыркнул.

— Ябеда ничего не может. Он не справится в сражении, — Джеральдо часто теперь так говорил. Он называл Луку ябедой и смеялся, когда он падал на тренировках. Лука оказывался против сильных противников, высоких и с опасными мечами. Он уходил спать в синяках, просыпался утром, и все повторялось.

Луке было все равно. Он заслужил боль.

— Нападай, Таня, — приказал Джеральдо.

— Он не…

— Нападай!

Струя воды ударила Луку в грудь, сбив с ног. Таня отозвала воду и держала ее шаром в руках. Лука поднялся. Она забрала воду из его одежды. Он потрясенно похлопал себя.

— Сухой — подмигнула Таня. Она покружила шар воды в руках. — Хочешь делать так с огнем? Старайся.