Репит(ЛП) - Скотт Кайли - Страница 24

Эд что-то бормочет.

— Эй, это Тесса? — спрашиваю я, указывая на рисунок на стене, где изображена нижняя часть спины женщины, изгиб бедер и округлости ягодиц.

Наверное, это не самый мудрый вопрос, но все равно.

— Конечно, нет. Это ты.

— Ох.

— Думаешь, я повесил бы рисунок какой-то обнаженной женщины в нашей спальне? — Эд качает головой. — Я все еще не могу заставить себя снять его. В первую неделю после твоего отъезда я просто пил. Я был на самом дне. Не мог поверить, понимаешь? Ты всегда была немного неуверенной в себе, но я думал, что у нас все под контролем. Я думал, ты знаешь, что я чувствую…

— А через неделю или две уже начал встречаться с другими женщинами, — добавляю я услужливо. Эд бросает на меня взгляд. Не сердитый. Удивленный, может быть. — Все в порядке. То есть, может быть, я немного расстроена тем, как быстро ты к этому перешел. И я даже не собираюсь поднимать вопрос, что ты пригласил кого-то в мой любимый ресторан, потому что… Ну, просто не собираюсь.

— Клем, ты бросила меня. Какой бы версией себя ты в данный момент не являлась, но это ты ушла. Свалила. Уж кому-кому, а не тебе расстраиваться..

— Прекрасно. Как скажешь.

Эд улыбается. Как будто ему нравится, что я ревную. Хотя одному Богу известно, что на самом деле он думает.

— Как я уже говорил: неделю после твоего ухода я пил, и тогда Тесса и Невин взялись приводить меня в чувства. Они напомнили, что у меня есть работа, салон, которым нужно управлять. Я взял себя в руки и… В общем, свидания заменили выпивку. Я был несчастным двадцать четыре часа в сутки, а это отвлекало.

— Френсис говорила, что я тоже была в полном беспорядке. — Я снова таращусь в потолок. Это безопаснее, чем глядеть на Эда. — Сегодня много чего произошло, и есть что переварить.

Эд молчит, потом спрашивает:

— О чем ты сейчас думаешь? — Впервые за целую вечность его лицо открыто и беззащитно. Таким он еще красивее. — Клем?

— О многом. О красоте. Разочаровании. Потерях. И сексе, конечно. В конце концов, мы вместе лежим в постели и трудно не думать об этом на каком-то уровне. Все дело в физическом осознании, понимаешь?

— Мы много трахались в этой комнате, — после недолгой паузы, говорит он. — Мы трахались почти в каждой комнате.

— Правда?

— Думаешь, я вру? — он улыбается уголками губ. — Ну, я могу.

— Теперь это соревнование?

— Лейф был прав, надо было рассказать тебе все. Только говорить об этом — дело нелегкое. Словно заново все пережить. Но мы должны быть честными друг с другом, верно?

— Да, я бы этого хотела. Абсолютно.

— Тогда давай, задавай свои вопросы. Я знаю, что они у тебя есть. У тебя всегда они есть.

— И о скольком мне будет дозволено спросить?

Он пару секунд думает.

— Не уверен. Сначала ударь меня своим самым худшим, оттуда и пойдем.

Если он готов раздвинуть границы, я более чем счастлива услужить.

— Твой член проколот? Сегодня в магазине я видела книгу о пирсинге гениталий, и это натолкнуло меня на мысль…

— Нет. — Эд смеется. — Это очевидно, что я не против тыкать себя иглой, но только не там.

— Я тебя не виню. Должно быть, это чертовски больно.

Он качает головой, ухмыляясь.

— Что?

— Ничего. Еще есть вопросы?

— Гм… сколько раз ты был влюблен?

— Парочку, но это быстро проходило. Сначала ты ныряешь в любовь с головой, держишься, сколько хватит воздуха, и выныриваешь. Найти такую любовь, что и выныривать не хотелось… это совсем другое. Особенное.

— Айрис говорила, что брак — это поиск того, чью фигню можно терпеть долго. Того, кого захочешь видеть и говорить каждый день до конца жизни.

— Она права.

— И ты искренне думал, что это я? То есть, судя по тому, что ты говорил…

Эд перекатывается на бок и пристально смотрит на меня.

— Клем, ты была не так уж плоха. Когда все идет к черту, ты вспоминаешь только плохое. Наверное, это самосохранение. Способ убедить себя, что тебе лучше без другого человека.

— Наверное.

— Ты многим нравилась. Не думай, что ты плохой человек. В конце концов, у каждого есть свои недостатки. — Он делает паузу, как будто обдумывает что-то, а потом продолжает, тщательно подбирая слова: — Раньше ты была менее уверена в себе. Теперь, если тебя что-то задевает, ты просто это игнорируешь. Я не говорю, что тебя это совсем не волнует, но ты не зацикливаешься.

— Это хорошо или плохо?

Он пожимает плечами.

— Это всего лишь ты. Раньше ничто не могла заставить тебя признать, что ты ошиблась. Ты была чертовки упрямой. Чтобы ты извинилась? Да ни за что. А теперь ты, кажется, не можешь перестать извиняться.

— Подожди. Как неврастеничка может сочетаться с упрямой идиоткой?

— Я не говорил, что ты неврастеник. Только то, что ты много беспокоилась.

— И никогда не признавала, что неправа?

— В основном.

— Должно быть, я была потрясающа в постели, иначе почему еще ты был со мной? — Эд смеется. — Быстро, расскажи мне что-нибудь ужасное о себе.

— Я был дерьмовым парнем. С тобой явно что-то происходило, и уже какое-то время, и я все проморгал. Может быть, если бы я не был так занят работой, если бы уделял нам больше времени, мы все еще были бы вместе. И ты не была бы одна в ту ночь и не пострадала бы.

Я не знаю, что сказать.

— В общем, как-то так…

— Ты не можешь взять всю вину на себя.

Эд ничего не говорит.

— Ты не сочтешь меня странной, если я кое-что скажу?

— Ты уже спрашивала о пирсинге на моем члене, так что давай.

Я слегка улыбаюсь.

— Ну, да. Я просто хотела сказать: это мило, что мы разговариваем.

— Да. — Эд вздыхает. — Тесса доставила тебе неприятности?

— Все нормально. Я справилась. Она заботится о тебе.

— Мы давно дружим. И вы с ней раньше ладили. Было бы здорово, если бы вы вернулись к чему-то подобному. Вернуть старых друзей может оказаться полезным.

Тесса скорее задушит меня, чем это случится, но пусть Эд помечтает.

— У меня появились новые друзья. На днях парень из кафе через дорогу от книжного спросил, не хочу ли я как-нибудь сходить в кино.

Эд хмурится.

— Что ты ответила?

— Сказала, что подумаю. Мне кажется, сейчас не самое подходящее время. Если только он не имел в виду просто дружбу.

— Всегда хорошо иметь друзей.

— Согласна. Но настоящие отношения кажутся сложными, и большую часть времени я в замешательстве. Кроме всего остального, я потеряла около десяти лет знаний о том, как вести себя на свидании.

— Это да. Как продвигается твое чтение?

— Хорошо, я… Сейчас мне нравится «Голубой лед» Анны Стюарт. Айрис сказала, что это классика романтического саспенса. Такое нельзя пропустить.

— Расскажешь мне потом, что там и как.

От меня не ускользает, что наш разговор перешел на более безопасные темы. И это прекрасно. Мы разговариваем как друзья. Или люди со сложным прошлым, которые могли бы стать друзьями.

Рука Эда лежит на матрасе, рядом со моей: так близко и одновременно вне досягаемости. Я снова жутко ревную к прежней себе. Она могла просто прикоснуться к Эду в любое время. Сука!

— О чем ты сейчас думаешь? — едва слышно спрашивает Эд. Ночь такая тихая. Весь мир заключался в одной этой комнате.

— Тебе действительно важно, о чем я думаю?

— Может, и зря, но да.

Это утверждение кажется одновременно сладким и горьким, болезненным и приятным.

— Мне нравится, как ты отвечаешь на мои вопросы, — поясняет Эд. — Честно, без утаек. Я не гадаю, пропустил ли опять что-нибудь. Ты просто делишься мыслями. Это хорошо. Очень хорошо.

— Честно говоря, я думаю, что ты закоротил мой мозг.

— Это чувство полностью взаимно.

Мой взгляд перескакивает с его пальцев на лицо.

— Неужели?

Его улыбка кажется почти неловкой. Возможно, он немного огорчен.

— Как ты думаешь, почему ты здесь, в моей квартире? В моей постели, в моей рубашке?

— Ну, я просто взяла рубашку без спроса. Что касается остального: ты беспокоился о моей безопасности и Лейф раздражал тебя, флиртуя со мной, — предложила я. — Хотя ничего бы не случилось, если бы мы с ним спали на футоне. Все и так достаточно сложно, и, хотя он кажется хорошим парнем, у меня к нему ничего нет.