Сдавайся, крошка! (СИ) - Шикова Илона - Страница 17

— А я просила научить, — отчитываю Гордея, как нашкодившего первоклассника, и даже хочу вырвать руку, но…не вырываю. — Но ты…

Наши взгляды встречаются, и по глазам вижу, как его ломает. Он и хочет избавиться от моего присутствия, и не хочет одновременно. Пальцы не отпускает, взгляда не отводит — черт, да что с ним такое? В который раз задаю себе мысленно этот вопрос, хотя и у Гордея уже спрашивала, но ответа нет, хоть убейте меня.

Сейчас плюну я на этого индюка. Самовлюбленного, потому что думает Гордей только о себе. Плевать на чужие эмоции и переживания — да кто я такая, чтобы за него переживать?

«Выскочка!» — тут же всплывают в памяти его постоянные насмешки, а у меня портится настроение.

Резко. Без каких-либо прелюдий. Просто раз, и оборвалось все внутри.

«Я для него — никто! Пустое место! Пора уже с этим смириться!»

Но тут же в памяти снова всплывает…утренний поцелуй. Вот так надо просить!

И ведь ноги до сих пор подкашиваются…

— Ладно, — вздыхает Гордей, когда я уже начинаю высвобождать свои пальцы из широкой ладони парня. — Научу, так и быть.

— Только при одном условии, — прищуриваюсь, наблюдая, как у моего спутника одна бровь медленно ползет вверх.

— Опять условия?

— Ты улыбнешься! — выдаю на каком-то странном автомате, а мой здравый смысл бьет себя по лбу, закрывая глаза.

«Ну, ты даешь, красотка!» — стонет, давя мне на нервы, но я-то уже выпалила последнюю фразу.

Да, каюсь, не подумала, но желание растормошить Гордея превысило все здравые смыслы вместе взятые.

— Обойдешься! — ворчит парень мне в ответ и разворачивается ко мне спиной, но в меня какой-то бес вселяется.

— Или улыбаешься, — следую за Гордеем, — или…

Договорить не успеваю, так как мой спутник резко поворачивается ко мне лицом. А я на автомате делаю шаг назад. Упираюсь спиной в грушу.

Снаряд резко крутится.

И я лечу…

Ну, почти лечу. Немного до пола не долетаю, так как мужская рука обвивается вокруг моей талии, удерживая меня от падения.

— Это просьба? — Гордей не отводит взгляда от моих губ.

— Что именно? — не уступаю ему, но и вырваться не могу, так как рука крепко держит за талию, не давая возможности даже пошевелиться.

— Улыбнуться! — его губ все-таки касается легкая улыбка, но тут…

В общем, и мое почти падение, и наш диалог происходит слишком быстро — боксерский снаряд успевает прилететь обратно. И теперь уже сбивает не только меня.

Нас обоих.

Гордей падает на спину, я сверху — да уж, поза еще та. Нарочно не придумаешь и не подстроишь, даже если сильно захочешь.

Только теперь я на коне.

Придется наглецу доступно объяснить — с просьбами пора завязывать.

А может, не стоит? Что-то меня в последнее время будоражит его условие — поцелуй в обмен на просьбу.

«Нет! Нет! Не-ет!» — мысленно кричу, когда Гордей обхватывает меня одной рукой за шею и начинает медленно притягивать к себе, не сводя пристального взгляда с моих губ.

«Да-а!» — кайфует здравый смысл, заставляя меня сделать очередную глупость.

— Даже не думай, — шепчу, закрывая глаза.

— Даже не думаю…

Но все равно продолжает притягивать меня к себе ближе…

Когда она рядом, я теряюсь. Иногда даже не сразу нахожусь с ответом, при этом портачу раз за разом. Такое чувство, что мозг отключается в присутствии Полины, а чувства и эмоции живут отдельной жизнью.

Бах, и шарахнуло молнией по голове.

Второй раз бах, и тормоза медленно, но уверено отказывают.

А после и ломаются окончательно.

Как я, со своей извечной внимательностью, повышенной концентрацией и постоянной критичной оценкой любой, даже слишком сложной проблемы, мог оказаться в этом плачевном положении?

И как обидно же. Унизительно для меня. Главное, спасти девушку от падения успел — реакция сработала молниеносно, а вот после…

Обычно я всегда реагирую молниеносно. И всегда держу ситуацию под контролем — ринг приучил даже на малейшие движения соперника обращать внимание и не выпускать из вида.

Но сейчас меня как будто подменили — я просто не могу собрать свои эмоции в кучу.

— Даже не думай! — шипит Полина, как змея, мне прямо в лицо.

Странная она, конечно же. И логика у нее тоже странная. А о чем мне, по мнению Полтины, еще думать в сложившейся ситуации? Лежу на полу. На спине! А девушка восседает сверху, как королева на троне.

Правда, вид у нее слишком уж воинственно настроенный, но я игнорирую злобные выпады Полины в мой адрес.

Надо же, все-таки пришла ко мне, когда на кухне я делал вид, что не замечаю ее вопросов. Пыталась расшевелить, но я не поддавался. Держался до победного, борясь со своим временным влечением к этой девчонке.

«Так уж и временным?» — смеялся мой внутренний голос, на что я фыркал в ответ:

«Исключительно временным! И никаких мне тут разговоров на эту тему!»

Мне просто нравится с ней… целоваться. Там такой потенциал! Если Полину расшевелить… Вытащить из панциря, куда она постоянно прячется…. Заставить поверить в себя….

Только делать я этого не стану, поэтому и не хотел ее видеть. Лучше нам оставшееся время держаться на расстоянии друг от друга. Иначе…

— Даже не думаю… — негромко отвечаю, запинаясь из-за невидимого комка в горле.

Надо же, всего четыре дня под одной крышей, а я уже только о ней и думаю. Просто какое-то временное наваждение, честное слово.

И зачем оно мне надо, спрашивается?

«Это временное!» — мысленно повторяю, опережая свой внутренний голос.

«Ну-ну!» — умничает мое второе «я», плотно засевшее у меня в голове.

Кстати, без интуиции, мыленного диалога с самим собой, когда ты на ринге оцениваешь ситуацию и взвешиваешь все «за» и «против», любому боксеру труба. Посыплется ошибка за ошибкой, а таких самоуверенных на ринге много. Только вряд ли чемпионский титул когда-либо получат.

Нужно еще и просчитывать ситуацию на несколько шагов вперед.

— Так просьба или нет? — я шепчу уже прямо в губы малышке, а моих губ все-таки касается легкая улыбка.

— Думай, как хочешь, — фыркает Полина, но почему-то не вырывается. Даже не пытается мою руку со своей шеи убрать.

Да и не сопротивляется вовсе.

Говорю же — странная она. То игнорирует меня, то пытается мне чем-то помочь. Или как сейчас — просто не отводит взгляда, пристально сканируя меня насквозь.

Я-то не ведусь, но контроль над собой медленно теряю. Другая рука ползет по спине Полины, задирая кофточку. Я даже пальцами чувствую легкую дрожь девушки, а говорила, что ненавидит меня.

«От ненависти до любви…» — опять умничает мой внутренний голос, а я лишь мысленно тяжело вздыхаю.

— Достал ты со своими просьбами, — снова шепчет Полина и едва дотрагивается губами до моих губ.

— Я же утром учил…

— Хочется тебя послать! — Полина проводит языком по моей верхней губе, а я в ответ пальцами запутываюсь в ее волосах. — Или прибить!

— Прибей, — негромко усмехаюсь, а сам не могу отвести взгляда от ее губ.

Как же они манят-то к себе, Господи! Такое чувство, что я — малолетка озабоченный. С девушками никогда не целовался, что ли? Чего к этой так рьяно пристал?

Ближайший ночной клуб, пара коктейлей для очередной красотки, и выбирай любую. В очередь построятся — непаханое поле для удовлетворения своих «хочу».

«Фу, какая мерзость!» — ворчит внутренний голос, и я, как ни странно, с ним согласен.

— Ладно, пусть будет просьба, — кривится ехидно Полина, а сама грудью прижимается к моему голому торсу. — Но последняя, обещаю.

«Ага!» — мысленно смеюсь, понимая, что девочка сильно заблуждается.

Она думает, помимо не заводящегося двигателя сложно еще что-то придумать? Да у меня фантазия бурная! Я могу и не такое учудить. Да так, что малышка и не узнает.

— Озвучивай все свои требования, — я уже предвкушаю наш затянувшийся поцелуй.