Король умер, да здравствует король! (СИ) - Гримм Александр - Страница 21

Обтерев лезвие об штанину почившего самурая я выскочил из порубленного микроавтобуса и побежал к грузовику. Время дорого. Хоть вторая группа и успела удалиться на приличное расстояние, но не стоило забывать о том, что они тренированные бойцы, а значит, бегать в полной выкладке приучены.

В кузове оказалось темно и поиски нужной коробки могли затянуться, поэтому я решил перестраховаться и распороть тент. А чтобы упростить себе задачу, использовал такифугу. Вращающееся, словно пропеллер, лезвие, мигом наделало огромных прорех в плотной ткани и внутрь кузова хлынул солнечный свет. Осталось дело за малым.

Коробку с нужной печатью удалось отыскать почти у самой кабины и я было уже навострил лыжи к выходу, когда услышал странный дребезжащий звук. Источником шума оказалась небольшая шкатулка с сюрпризом. Стоило мне приблизиться к странной коробочке как вибрации, сотрясающие её изнутри, усилились, а сама шкатулка заскользила в мою сторону по стеллажу. Не придумав ничего умнее, я попытался остановить её тыльной стороной ладони, в которой до сих пор удерживал танто. Вторая рука была занята «посылкой» Наруками. Какого же было моё удивление, когда шкатулка попросту прилипла к кисти. И только в этот момент я сообразил, что до сих пор использую электромагнитную ладонь. Я настолько свыкся с данной способностью, что на её поддержание мне не нужно было уделять и толики внимания. Чтобы проверить догадку, я погасил Дендзики Аму. И стоило электромагнитной Ки исчезнуть, как шкатулка моментально отлипла от руки, а вибрации внутри неё сошли на нет.

— Чего так долго? — спросил Нодзу, после того как я уселся на пассажирское сиденье. — И чё это у тебя в руках?

— Сувенир, — я с любовью погладил лакированный футляр, внутрь которого успел заглянуть по дороге обратно. — Моя прелесть…

Нодзу не стал больше ничего спрашивать, а лишь посильнее вдавил педаль газа в пол. Одати Норимицу загремел в кузове фургона. И пока мы уносились подальше от горы Такао, я молил всех известных ками, чтобы острая шпала порубила на куски коробку, что предназначалось Наруками. Посылку «Бога грома» я не стал брать с собой в салон, а мстительно закинул в кузов.

Левой рукой стягиваю противогаз, правая всё ещё сжимает драгоценную шкатулку.

— Рассказывай, — обращаюсь к Нодзу.

Здоровяк, в отличие от меня, не спешит расставаться со средством защиты. Но это не потому, что новый головной убор нашёл отклик в его сердце, просто одна из конечностей Цугимити до сих пор висит плетью вдоль тела, а второй он удерживает руль.

— Чего рассказывать?

Нодзу включает дурачка, но делает это не особо убедительно. Располовинить кого-нибудь мечом это пожалуйста, а актёрская игра не его конёк. Будь на моём месте Станиславский, то он бы обязательно воскликнул «Не верю!» и, скорее всего, отвесил бы горе-актёру хорошенького подзатыльника.

— Слышь, однорукий бандит, давай колись. Это ведь Наруками подговорил тебя? Он попросил не рассказывать мне про посылку и клановых бойцов?

— Ну он. Дело сделано, какая теперь разница?

Как я и предполагал! Сам бы Нодзу до такого не додумался, скрывать и что-то утаивать не в его стиле. Если уж Цугимити рассказал первому встречному тайну своего прошлого, то растрепать информацию о посылке и клановых охранниках был обязан. И дело даже не в том, что здоровяк глуп, просто когда у тебя в крови плещется столько тестостерона, то импульсивные поступки становятся частью обыденной жизни. Как ни крути, а Красное море оказывает влияние не только на тело, но и на разум. Попробуй-ка состряпай сколько-нибудь сложный план или интригу, когда тебя постоянно обуревают вспышки немотивированной агрессии и ты неспособен видеть дальше собственного носа.

Что касается мотивов самого Наруками, то они ясны как день. «Бог грома» испугался, что я могу отказаться от запланированного ограбления, если узнаю об охранниках из именитого клана. Похоже, посылка, которая мотыляется в кузове фургона представляет немалую ценность для Наруками, раз он решился на подобную подставу. Любитель Ки грома не мог не осознавать, что рано или поздно правда всплывёт и я обо всём узнаю, а значит, сознательно пошёл на конфликт. И раз уж ублюдок решил использовать меня втёмную, то почему бы и мне не ответить ему взаимностью.

Интересно одати Норимицу уже порубил коробку своим острым лезвием?

Во время очередного крутого поворота за спиной раздаётся грохот и я невольно улыбаюсь. А ведь мы проехали только пятую часть пути, всего-то с десяток километров. Я, конечно, не Почта России, но постараюсь доставить груз адресату в самом «лучшем» виде. А если клиенту что-то не понравится, то о посылке он не сообщал и вообще «сам мудак».

На время позабыв о чужой реликвии, я вновь обращаю внимание на шкатулку в собственных руках. Хочется тут же вскрыть лакированный пенал и примерить его содержимое, но я одёргиваю себя. Ещё не время.

У въезда в столицу мы разделяемся. Нодзу высаживает меня неподалёку от автобусной станции, а сам выруливает на объездную, чтобы затеряться в автомобильном потоке.

После того как фургон скрывается из виду, я отправляюсь на остановку. В моей правой руке спортивная сумка с рабочим комбинезоном, противогазом и танто. Всё это добро я собираюсь притопить в ближайшем заливе. Цугимити предлагал лично избавиться от улик, но я предпочёл перестраховаться и зачистить концы самостоятельно.

Не доезжая пары остановок до аэропорта Ханеда, высаживаюсь из автобуса и дальше топаю пешком. Моя цель — виднеющийся впереди мост, что нависает над рекой Тамагава.

Оказавшись на середине дорожного сооружения, невзначай скидываю опасную ношу в бурные воды и отправляюсь дальше по своим делам. По поводу улик более не беспокоюсь. Сильным течением сумку отнесёт в Токийский залив, а оттуда она отправится покорять просторы Тихого океана.

Преодолев пешком мост, сажусь на ещё один автобус и с чистой совестью отправляюсь домой.

Всё, дело сделано. Можно выдыхать.

Дорога до дома занимает без малого полтора часа. Чтобы добраться от аэропорта Ханеда до родного Тайто, я вынужден преодолеть территорию трёх специальных районов.

Когда за спиной захлопывается входная дверь, а уличная обувь сменяется домашним тапочками, я первым делом заглядываю на кухню.

Во время ограбления я сильно перенервничал и теперь жутко голоден. Впрочем, руки у меня до сих пор две и пока одной я удерживаю подсохший онигири, вторая вскрывает прихваченную из грузовика шкатулку.

По поверхности стола с мелодичным перезвоном рассыпаются массивные, тяжёлые кольца. Ровно десять штук. На первый взгляд, в них нет ничего особенного разве что цвет металла, из которого они выкованы весьма необычен — отдаёт синевой. Но если присмотреться получше, то на широких ободках колец можно заметить по одному граненному шипу.

Ещё там на парковке у горы Такао, впервые заглянув внутрь шкатулки, я понял, что передо мной боевые кольца или как их называют в Японии какутэ. Комплект таких «украшений» может с лёгкостью заменить кастет. Причём функциональность у какутэ куда выше, чем у сплошной металлической болванки, их можно использовать как подспорье не только в ударной, но и в бросковой технике. Достаточно повернуть кольца шипами внутрь и противник никогда не вырвется из твоего захвата, разве что решит пожертвовать куском собственного мяса.

В моём прошлом мире какутэ получили широкое распространение в шестнадцатом веке, когда шиноби стали частью городской стражи и спецслужб. Именно благодаря «тем, кто скрывается» полицейские чины того времени пополнили свой арсенал боевыми кольцами. По слухам, какутэ значительно усиливали бросковые техники и захваты, тем самым модернизируя привычное тайдзюцу в нечто более опасное и болезненное. Кроме того, несколько надетых боевых колец помогали защищать руки полицейских от холодного оружия.

Как обстоят дела с какутэ в этом мире мне неизвестно, и навряд ли я узнаю об этом из учебников истории. Шиноби в местных реалиях — ни какой-то исчезающий вид, а вполне себе дееспособное сословие. Представители которого рьяно хранят секреты тайного мастерства к коему и относятся пресловутые какутэ.