Мэриел из Рэдволла - Джейкс Брайан - Страница 41

• Предыдущая
• 41/62
• Следующая

К тому же за его спиной вновь поднялся недовольный ропот. Чтобы доказать, что он кое-что смыслит в сражениях, Кривоглаз решил предпринять внезапную атаку.

Крысы разбили около тропы лагерь и провели там остаток ночи. Лишь только забрезжил рассвет, Кривоглаз растолкал их и принялся объяснять свой новый план:

— Горящие снаряды. Вот что нам надо, парни! Эти штуковины их быстро доконают. Да, горящие снаряды — это выход!

Теперь, когда нападение закончилось столь бесславно, к Клыкачу стала возвращаться былая наглость.

— Ха, горящие снаряды! — усмехнулся он. — Как бы нам хвосты себе не подпалить! Я уж пробовал поджечь ворота, да ни черта не вышло. И с горящими снарядами получится чепуховина.

Капитан, по обыкновению, тут же осадил Клыкача:

— Чепуховина? Нет, приятель, вряд ли. У того, кто придумал горящие снаряды, в голове мозги, а не мусор, как у тебя. Ишь сунулся к воротам со своим факелишкой, кретин, а теперь удивляется, что вышел пшик. Заткни свою пасть, умнее казаться будешь. А если опять станешь возникать, выгоню вон, сдохнешь в лесу под елкой, понял?

Клыкач, мрачно насупившись, умолк, а Кривоглаз продолжал:

— Порежем веревки на куски, на множество кусков.

Обернем камни сухой травой, намочим хорошенько в керосине и привяжем к ним веревки. Вот вам и горящие снаряды. По канаве подкрадемся поближе, так чтобы в аббатстве ничего не заметили. Займем позицию в долине, запалим наши снарядики, и пойдет забава! Устроим им фейерверк. Понятно, парни, против горящего снаряда любое оружие ерунда — что там их пики да камни! Встанем на безопасном расстоянии и будем поливать их огнем хоть до конца лета. Рано или поздно их ненаглядное аббатство загорится. Вот тогда-то они попросят пощады — или мы изжарим их живьем. Неплохо придумано, а, братва?

Но крысы встретили план Кривоглаза без особого восторга. Капитану пришлось бить себя в грудь, уламывать их, соблазнять обещаниями сытой и привольной жизни, которая ожидает владетелей Рэдволла. Язык у Кривоглаза был подвешен неплохо, и в конце концов крысы поддались на уговоры и взялись за изготовление горящих снарядов.

Сакстус вышел из спальни; в лапах у него был старинный свиток, который он читал на ходу. Мышонок пересекал лужайку, когда произошло нечто странное. В воздухе раздалось громкое шипение. Сакстус поднял голову и увидел маленькую горящую комету с длинным хвостом.

Она стремительно взмыла вверх, в прозрачную голубизну неба, перелетела через крепостную стену и устремилась вниз со скоростью падающего камня. Сакстус мгновенно понял, куда она упадет, и истошно завопил:

— Сестра Серена! Спасайтесь!

Мышонок сломя голову кинулся к лестнице, ведущей на южную стену. Сестра Серена, так и не поняв толком, что случилось, сгребла в охапку троих малышей, сидевших на верхней ступеньке, и прикрыла их своим телом. Просвистев в воздухе, огненный снаряд рухнул как раз на ту ступеньку, с которой только что вскочила добрая мышь. Осколки камня оцарапали морду оцепеневшего от ужаса брата Олдера, а искры прожгли его белоснежный фартук. Все кинулись врассыпную в поисках укрытия. Сакстус бросился к сестре Серене и сбил пламя с ее одежды. К счастью, огонь лишь слегка опалил ткань, а минуту спустя перед главным зданием аббатства упал еще один горящий снаряд; он прокатился по гравийной дорожке и осыпал лужайку клочьями горящей травы.

Сакстус, Флэгг и аббат бросились туда, выкрикивая на бегу:

— Все в дом! Быстрее!

Загасив огонь, Флэгг и Сакстус кинулись на стену. Раф Кисточка был уже там. Он натягивал тетиву лука, целясь в толпу довольно ухмылявшихся крыс, сновавших на равнине вокруг костра.

Но стрела не долетела до крыс, вызвав среди них целую бурю веселья. Сакстус, Раф и Флэгг молча наблюдали, как Острозуб поднес к огню обмотанный сухой травой камень. Снаряд мгновенно вспыхнул. Тогда пират, схватившись за привязанную к камню веревку, принялся раскручивать его над головой. Пламенеющий шар вертелся все быстрее и быстрее. Наконец Острозуб выпустил веревку, и снаряд кометой взмыл в воздух.

Друзьям ничего не оставалось как стоять, провожая горящий шар глазами. К счастью, он угодил прямо в аббатский пруд, поднял фонтан брызг, зашипел и потух.

Друзья лишь смущенно переглядывались. Тем временем над ними пронесся еще один снаряд. На этот рал камень пустил Клыкач. Огненный шар попал в недостроенную колокольню, и пламя мгновенно охватило деревянные леса.

Сакстус опрометью бросился вниз.

— Нам срочно нужен отряд для борьбы с огнем, — прокричал он на бегу.

— Да, — растерянно пробормотал Флэгг. — Против этих штуковин трудновато будет бороться.

Сумерки сгущались, но все оставалось по-прежнему.

Крысы упорно посылали в аббатство горящие снаряды: невозможно было предугадать, откуда прилетит объятый пламенем камень и где он упадет. То там, то здесь вспыхивали пожары. Флэгг, Сакстус и их пожарная команда чуть не падали от усталости, их изъеденные дымом глаза покраснели и воспалились. Наконец наступило короткое затишье, и пожарные решили выпить мятного чая. Раф Кисточка и его отряд остались в карауле, чтобы предупредить о появлении новых зловещих комет.

— Эй, внизу! — раздался голос Рафа. — Летит! Прямо у меня над ухом просвистел!

Пожарные, подобрав полы своих одеяний, бросились к главным воротам, куда упал снаряд. Сакстус споткнулся и растянулся во весь рост. На мгновение он замер, опустив распухшие веки и зарывшись опаленной мордой в мягкую траву. Но вдруг до слуха его донесся легкий шорох, и он вскинул голову. Опять тот же шорох. Мышонок вскочил и бросился на шум. Кто-то копошился возле северной налитки. Теперь Сакстус ясно различал голоса.

— Слышь, да неужто они уже спать полегли?

— Вроде рано еще, старина. И то сказать, когда у стен враги, не больно сладко спится.

— Ей-ей, этот славный фейерверк мешает задавать храпака. Ухухахуха!

— Рози, старушка, будь добра, не гогочи так над моим несчастным ухом, а то я оглохну по твоей милости. Слышь, не могла бы ты покамест не хохотать, а? Или про себя смейся, что ли!

— Ох, Клэри, старый ты зануда, так вот! Если я не посмеюсь хорошенько, просто раздуюсь и лопну.

— Хм, вот будет потеря!

— Ухахуха! Ох, Тим, умора с тобой!

Сакстус подбежал к калитке и отпер ее. Крысы не умели так смеяться.

В блекнувшем сумеречном свете четверо путников вскарабкались на высокий холм, отсюда их глазам открылся захватывающий вид. У подножия холма расстилался бескрайний скалистый берег. Волны набегали одна за другой и лизали камни своими пенистыми языками; солнце коснулось бирюзовой морской глади и повсюду бросало багряные отблески, окрашивая воду в радужно-зеленые оттенки.

Дандин и Дарри впервые видели море. Здесь, перед этими необъятными просторами, оба замерли, потрясенные чудесным зрелищем. У Дарри от изумления подогнулись лапы, и он уселся на вершине холма.

— Уж чего-чего, а воды я на своем веку насмотрелся — и аббатский пруд видел, и ту речку, где меня чуть не слопали щуки. Но такое… Кажись, мог бы всю жизнь смотреть на эту красотищу, да только у меня, горемыки, глаз не хватит.

Друзья спустились с холма на берег и обнаружили, что камни, которые они заметили сверху, на самом деле оказались огромными глыбами горных пород; путники блуждали между ними, как в лабиринте.

Тарквин запрокинул голову, чтобы лучше рассмотреть каменные монолиты.

— Слышь, ребята, не мешало бы нам выбрать местечко для ночлега, так вот!

— Если остановитесь здесь, на берегу, ночью вас смоет приливом. — Откуда ни возьмись, появился незнакомец — полевая мышь, толстяк почтенных лет. Он приветливо улыбался, поглядывая поверх огромных квадратных очков. — Меня зовут Боббо.

Со старомодной учтивостью, присущей зайцам, Тарквин отвесил ему поклон:

— Добрый вечер, Боббо. Позволь представиться…

Пока Тарквин по всем правилам хорошего тона представлял себя и друзей, Мэриел размышляла о том, чего ждать от нового знакомого. Боббо тяжело опирался на сучковатую палку, служившую ему тростью. Наряд его состоял из линялого бархатного сюртука, вместо кушака перехваченного длинной высушенной водорослью. Мигая подслеповатыми глазками, он махнул палкой в сторону ближайшей скалы:

• Предыдущая
• 41/62
• Следующая