Кофейня Совы и Кошки (СИ) - Кащеев Кирилл - Страница 2

- Жалеете? – холодно спросила Сова.

- Я? Нет! Нет! Я бы… жить не смог, если бы ничего не сделал! – отчаянно выпалил он. – Просто…– он пошатнулся, прижимая ладонь ко лбу. – Я… вторую ночь не сплю и… почти ничего не соображаю, иначе я никогда бы не зашел к вам и… мне страшно. Немножко. – он поежился и уже почти неслышно добавил. – Очень, очень страшно. Я… я видел… он… и его подручные… такое с людьми делают… - он замотал головой и даже на миг прижал ладони к глазам, точно отгоняя жуткое видение. - Но… сейчас я так устал, что мне уже все равно. Только бы скорее все кончилось! Я… простите… напрасно я вам… свои беды… Я все-таки пойду! – он схватился за дверную ручку и принялся дергать, нажимая раз за разом…

- Щелк-щелк! – ручка отчетливо щелкала. Дверь не открывалась.

- Кофе-карамель? – задумчиво мурлыкнула у него за спиной Кошка. И коротко кивнула в ответ Сова.

- Вы не понимаете! – прижимаясь горячим лбом к кобальтово-синему прохладному стеклу, повторил юноша.

- Или понимаем больше вашего. Сядьте, юноша! – непреклонно скомандовали из-за спины. – Сядьте и ждите ваш кофе!

Переставляя ноги как деревянный манекен, он заковылял обратно к столику. Глаза его не отрывались от рук Совы, колдующей над весами.

- Десять гран сахару – для сладости, пять гран муската и корицы – для пряности, и ледяной воды – для ясности! – она ловко водрузила на спиртовку медную джезву.

По крутым бокам джезвы бежали узоры чеканки – казалось, они шевелятся, несутся куда-то, уводя за собой взгляд и сознание…

- Пшшш! – кофе вскипел карамельно-белой пеной, и Сова, ловко сдернув джезву со спиртовки, пустила ее по стойке, прямиком караулящей Кошке. – Пшшш! – лихо поймав за ручку, та перевернула джезву над чашкой и тихонько заурчала:

- Клочок тумана – для скрытности, лепесток огня – для отваги, кошачьи шаги – чтоб легко на пути… И сливки! Ох, конечно же, сливки, никому не будет все равно, никто не захочет, чтоб все кончилось, когда есть сливки! Сливки не должны кончаться никогда! – короткий пирует, взвихрился шелк… и увенчанная снежной шапкой сливок чашка опустилась перед ним на столик.

- Пейте, юноша! – потребовали на два голоса.

Подрагивающей рукой он взялся за чашку и поднес к губам, сам не замечая, как жадно принюхивается к пьянящему аромату. Облизнул пересохшие губы, и опустошил чашку в три глотка, как измученный жаждой путник – долгожданную кружку воды.

- Кто же так пьет отличный кофе! – глядя на его измазанную сливками физиономию, укоризненно ухнула Сова. – А впрочем… - она потянулась к чашке, и перевернув ее на блюдце, принялась внимательно рассматривать потеки.

- А… разве можно гадать на кофе со сливками? – дрогнувшим голосом спросил он.

- Гадать, юноша, можно на чем угодно! – надменно сообщила Кошка. – На чайных листьях…

- …и на танце чаинок! – подхватила Сова.

- И даже на плитках шоколада! – в руках у Кошки, словно карточные веера, раскрылись шоколадные плитки в разноцветной упаковке. – Плитку? – светски поинтересовалась она.

- Нет! Нет, спасибо! – словно боясь поддаться необоримому соблазну, юноша спрятал руки за спину. – Мне и за кофе расплатиться нечем!

- О, вы расплатитесь! – предвкушающе мурлыкнула Кошка.

- Всем, чем располагаете! – подхватила Сова.

- Всем отчаянием…

- И стылым ужасом в сердце…

- И усталостью…

- И тоской…

- И безнадежностью…

Вокруг него вились шелка, то и дело обдавая его запахом нагретого меха и птичьих перьев… а потом обе хозяйки отпрянули, оставляя окончательно замороченного юношу держаться за голову, будто боясь, что та вдруг взовьется, как семечко клена, и улетит.

- Теперь можете идти, юноша! – выставляя перед собой невесть откуда взявшиеся флаконы с угольно-черной, кроваво-алой, грязно-бурой и тоскливо-серой жижей, мурлыкнула Кошка.

- Чашку возьмите с собой – на добрую память. – добавила Сова.

Баюкая еще теплую чашку в ладонях, он пошел к дверям – ноги его больше не дрожали. И никто его не останавливал. Он сам остановился, схватившись за дверную ручку.

- А я… я еще смогу прийти сюда?

- Нет уж! – фыркнула Кошка и кажется, шерсть на ее горжетке встала дыбом. – Сюда приходят только один раз! – и задумчиво добавила. – Так или иначе – только один.

- В следующий раз, если случайно на что-то наткнетесь, а потом будете специально искать и писать… - насмешливо прогудела Сова. - …извольте уж сами позаботиться о своей безопасности! А сейчас идите домой, юноша! Да-да, домой! Сестра волнуется…

- Уж она-то всегда на вашей стороне! – фыркнула Кошка.

Он рванул легко распахнувшуюся створку и кинулся наружу.

- Долгой жизни, юноша! – ухнуло с одной стороны.

- Удачи, юноша! – мурлыкнули с другой.

- Да! Спасибо! – прокричал он и дверь за ним захлопнулась.

Сквозь ставшие прозрачными витражи видно было, как по скользкой мостовой он выкатывается чуть не под ноги хмурому громиле в надвинутом на самый нос капюшоне дождевика, замирает на миг… и быстро уходит прочь, прижимая к себе кофейную чашку. Громила не шелохнулся, не повернул головы, продолжая все также мрачно и пристально буравить взглядом дверь кофейни.

- Мррр? – вопросительно протянула Кошка.

- Уху! – ответила Сова.

Грохот копыт расколол спокойствие проулка. Запряженная четверней карета с небрежно замазанным грязью гербом на дверце ворвалась в проулок, распугивая редких прохожих. Из нее вылез еще один громила, казавшийся близнецом того, что караулил у двери. Следом, легко опершись на трость, на брусчатку спрыгнул подтянутый седой господин.

- Сюда, хозяин! – прогудел громила в дождевике и…

- Динг-диланг-донг-донг! – колокольчик на двери зашелся тревожным звоном.

На пороге встали трое.

Медленно поводя головами – точно боевые линкоры дулами орудий – парочка громил оглядела кофейню…

- Точно говорю, хозяин, сюда он забежал! – прогудел громила в дождевике.

- Я даже и не знал, что тут – кофейня! – оглядываясь по сторонам, хмыкнул седовласый.

- Если вы нас нашли, значит, вам это нужно. – проскрежетала Сова, и круглые стеклышки пенсне сверкнули желтым в свете ламп.

- Еще как нужно, милочка! Мои люди доложили, что сюда зашел один юноша, с которым мне бы весьма хотелось… побеседовать… - его пальцы до белизны сомкнулись на набалдашнике трости, а в глазах промелькнуло бешенство. – Но сейчас я его тут не вижу…

- Дык спрятали… бабы, они такие, жалостливые… - авторитетно прогудел громила.

- Полагаешь? – протянул седовласый.

- Ну дык… А вот ежели их как след тряхнуть… так вся жалостливость и посыплется… - стискивая пудовые кулачищи, громила шагнул вперед…

- Ну-ну-ну… - останавливая его взмахом трости, проворковал седовласый, и губы его сложились в сладенькую улыбочку. – Наверняка это разумные дамы, мы вполне сможем договориться… Милые сударыни! Лучше вам отвечать… - и щелчком плети вопрос. – Где мальчишка?

- Он ушел! – небрежно бросила Кошка, перебирая выставленные перед ней флаконы.

- Ушел! – согласно ухнула Сова, возясь со спиртовкой.

- Не мог он уйти, хозяин! Я глаз с двери не сводил, вас дожидаючись! – возмутился громила. – Врут они все!

- Видите, дамы? – постукивая тростью по ноге, протянул седовласый. - Мой человек вам не верит. Мой человек полагает, что вы зачем-то прячете от меня этого… юного негодяя. Весьма опрометчиво с вашей стороны! И не то чтоб я вам угрожал, дамы, вовсе нет! Просто… юноша опасен! Мы хотим вас защитить!

- Ыгы… - осклабился второй громила. – Спасти… - оба громилы дружно гыгыкнули.

- От каких только разнообразных опасностей меня пытались спасти самые разные мужчины! – томно мурлыкнула Кошка. – Верите, дорогая, один раз – даже от мышей!

- Это потому, что вы им позволяете, дорогая! – с чопорным неодобрением откликнулась Сова. – А их воспитывать надо, воспитывать…

- Мышей?

- Мужчин, дорогая, мужчин… Мышей-то зачем, с мышами разговор короткий… Хотя и с некоторыми мужчинами…