Пекарь-некромант. Часть 1 (СИ) - Федин Андрей - Страница 23

— Мастер Карп! — раздался за моей спиной тоненький голосок.

Я едва сдержал стон.

Обернулся.

Все пять женщин, что принесли кувшины, выжидающе смотрели мне в лицо.

— Извините, дамочки, — сказал я. — У меня сегодня много дел. Совсем нет времени на общение. Рад был вас всех видеть. Спасибо, что проведали меня. Заходите как-нибудь ещё… за хлебом, например. А молоко я больше не пью. Совсем. У меня от него изжога. Мёд вот… ем. Бочками!

Я ощутил внезапный прилив сил — схватил с прилавка бочонок. Услышал, как захрустели мои суставы. Но свою ношу не выронил. Даже попытался натянуть на лицо маску скуки. Хотя чувствовал себя атлантом, подхватившим падавшее небо. Порадовался, что до двери в пекарню всего пара шагов. Прошёл их на трясущихся ногах. Хлипковатое тело мне досталось!

Услышал за спиной разочарованные вздохи.

Бочонок с мёдом Полушу не удивил.

— Я помню, что вы говорили, мастер Карп, — сказал он. — И бате ваши слова передал. Только это никакая не плата. Правда. Это ж просто подарок. От дедули — вона на бочке его знак. Дедуля, небось, обрадовался, что вернётся жить в свой дом. Он давно ворчал, что стал слишком старым для работы на пасеке. Скучал по городской жизни. Вота и решил вас отблагодарить.

Пекарь смотрел на меня, не мигая, как тот доверчивый телёнок.

— Наш мёд самый лучший в Персиле! — сказал Полуша. — Так и есть: я не хвастаюсь. Спросите у кого угодно — они подтвердят мои слова. У нас даже князья его покупают; и жрецы Чистой силы. Наш старый хозяин тоже его нахваливал — он редко о чём-то так хорошо отзывался. Говорил: токмо из нашего мёда получается правильный хлеб. Вам, мастер Карп, мёд обязательно понравится!

Я ткнул бочку носком сапога.

Бочку я поставил посреди пекарни: пока не придумал, куда её деть.

— И что мне теперь с ним делать?

Этот же вопрос я повторил, когда поднялся к себе наверх. Я давно заметил, что сладкое в этом мире ели не часто. О том, что такое сахар, здесь даже и не слышали. Его заменял тот самый мёд — очень недешёвый продукт. Я, разумеется, с удовольствием попью с ним чай. Но сколько же мне придётся съесть мёда, чтобы опустошить такую здоровенную бочку?!

Профессор на мой вопрос не отреагировал — должно быть посчитал его риторическим.

Зато мне ответил кое-кто другой.

«Как это, что с ним делать?! — произнёс в моей голове скрипучий голос. — Етить тебя… позор на мою голову. Хлеб из него будешь печь, бездельник!»

— Ух ты ж, кто заговорил! — произнёс я вслух.

Уселся на кровать, завертел головой, пытаясь сообразить, где именно сейчас находилось привидение. Не заметил в комнате никакого движения. Не скользили по столу предметы, не дрожали в оконных рамах стёкла, в струях солнечных лучей преспокойно парили в воздухе пылинки.

«Профессор, я правильно понимаю: это подал голос наш призрачный старикан?»

«Всё верно, юноша», — сказал мэтр Рогов.

«Называй меня: мастер Потус! — вклинился в разговор скрипучий голос. — Я давно за тобой наблюдаю, бездельник. Ты явился в мой дом, и я сразу понял, что толка из тебя не будет! По твоей роже видно, что ты лентяй! Думаешь, если наскрёб денег, на мою пекарню, то стал настоящим пекарем?! Хрена с два! Мастер Карп, етить тебя! Ты не мастер, а желторотый юнец! И бездельник! Небось, и диплом свой тоже купил?! Барыга ты, а не кулинар! Третий день за тобой наблюдаю — только деньги гребёшь, а к тесту так и не прикоснулся!»

По спине пробежал холодок: померещилось, что со мной заговорила моя бывшая тёща. Похожие изречения, пусть и на другие темы, я слышал от неё едва ли не при каждой очной встрече. Поначалу пытался с ней спорить, что-то ей доказывал. Но вскоре убедился, что эта… женщина слышала только себя и замолкала, лишь когда оставалась в комнате одна, да и то не сразу. Общение с «любимой» тёщей в прошлой жизни хорошо закалило мою психику — после него я не отвлекался от собственных мыслей даже под вой пожарной сирены.

«А кто тебе сказал, что я пекарь? — привычно огрызнулся я, следя за тем, чтобы не перейти на оскорбления. — Я управленец. Понимаешь, старикан, что значит это слово? Печь хлеб — не моя забота: для этого есть кухонные работники. Моё дело — грамотно распределять среди подчинённых обязанности. Правильно организовать работу всего предприятия. И своевременно решать возникающие на нём (в том числе и по твоей вине!) проблемы. Я с этой работой, кажется, неплохо справляюсь: выручки моего магазина каждый день бьют рекорды».

Отломил от принесённого из пекарни каравая хлеба корку — повертел её в руке, демонстрируя невидимому собеседнику.

«И продукт моей пекарни точно не хуже, что был при тебе. Так что утрись, старик. Грядут новые времена: каждый будет заниматься своим делом. Владельцы предприятий должны будут определиться, кто они. Если пекари — печь хлеб. А вопросы управления переложить на плечи профессиональных управляющих. Управляющему же не следует совать нос на кухню: его дело — организационные вопросы. Так что ты — пережиток прошлого, старикан. Смирись с этим. И если хочешь — поплачь. Но не пудри мне мозг».

Я зубами оторвал от корки большой кусок; стал его жевать, намеренно громко чавкая.

«Ха!» — воскликнул старый пекарь.

Его крик болью отозвался в моих висках.

«Нашёл чем гордиться! — сказал мастер Потус. — Хвастается Полушиным хлебом! А кто твоего пекаря учил работать?! А? Продукт у него! Управляющий он! Я и говорю: барыга! И бездельник: за три дня палец о палец не ударил! Только о деньгах и думаешь! Етить… ну ещё о бабах. А настоящий мастер прежде всего волнуется о деле! Усёк, что я говорю, лодырь? Ты не рыночный торгаш! Твоё дело теперь — выпекать хлеб! Много хлеба! Разного! А ты что творишь, негодник? Заставляешь моего ученика печь ржаную дешёвку, да подсчитываешь барыши?»

Я пожал плечами.

Кровать подо мной заскрипела.

«Народу нужен вкусный и дешёвый продукт. Так всегда было и будет. Горожане такой и получают. От меня. И платят за него деньги. Не понимаю, что тебя в этом возмутило? Видел, какая толпа сейчас штурмует твой бывший магазин, старик? Смотри и учись, как нужно работать. Предприятие должно ориентироваться на запросы населения, чтобы приносить прибыль. Или ты выпекал хлеб просто для собственного развлечения, а не ради заработка? Вот уж никогда не поверю».

Снова откусил кусок хлебной корки. С аппетитом зачавкал. Плеснул в кружку вина. Голос призрака раздавался в моей голове. Я даже не представлял, где именно в комнате сейчас находился этот «слепок личности» — не понимал, куда смотреть. Поэтому любовался на листву деревьев за окном. Клёны в точности походили на те, что росли и в моём прошлом мире. Да и люди здесь такие же — если судить по тем аборигенам, что уже повстречались мне на пути: таким, как мои работники или этот мёртвый брюзжащий старик.

«И зря ты гонишь на мой хлеб, мастер Потус, — сказал я. — Он у меня очень даже вкусным получается. Именно у меня: не важно, чьи именно руки замешивают тесто на моём предприятии. Замечательный хлеб! Не дадут соврать все те тётки, что исправно несут мне за него деньги. Видел, как они его разгребают? Это потому что моя пекарня производит востребованный продукт отличного качества. Сечёшь, дедуля? Вот сам попробуй моего хлебушка… Ах, да, старикан, ты же помер. Теперь только трындеть и можешь».

«Етить… да чтоб ты знал, парень, мои караваи даже князья кушали! — возмутился призрак. — Понял?! Кушали и нахваливали! Велика ли важность угодить нищим горожанам?! Им главное, чтобы подешевле! А ты попробуй-ка удивить своей выпечкой приверед из княжеских кланов! Ха! Да они твою чернушку и в рот не возьмут! Господам подавай белый! Да не абы какой — чтобы сладкий, да воздушный, да с хрустящей румяной корочкой. Понимаешь, бездельник?! Вот работа для настоящего мастера!».

Я уловил в словах призрака обиду. И этот факт заставил меня проникнуться симпатией к мёртвому мастеру Потусу. Потому что моя бывшая тёща никогда не обижалась.