Измена в имени твоем - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/30
• Следующая

– Меня все устраивает, – сказала Марина, – вот ваши деньги, – протянула она купюры старику, – положите вещи в номер. Мой друг скоро приедет.

Ее устраивало в этом отеле и отсутствие лишних вопросов. И, самое главное, что она оплатила номер наличными. Узнать, что именно в этом отеле остановились Кохан и его секретарь, теперь было просто невозможно.

Правда, отсутствие нормальных условий несколько утомляло, но она успокоила себя тем, что так нужно в целях конспирации. Немного отдохнув, она посмотрела на часы и заторопилась. До встречи с Коханом оставалось менее часа. Она оделась, привычно положила скэллер в сумочку и вышла из номера. Закрывая дверь на ключ, покачала головой. Давно она не жила в подобном заведении. Где-нибудь на Востоке еще можно было увидеть подобный отель с громким названием и полным отсутствием бытовых условий. Но в Германии такие форс-мажорные обстоятельства почти не случались.

На встречу со своим напарником она приехала за десять минут до назначенного времени. И поэтому успела даже проверить, нет ли постороннего наблюдения за местом их встречи. Точно в назначенное время приехал Альфред Кохан. Она села к нему в автомобиль.

– Как у тебя дела? – спросил Кохан.

– Неплохо, – ответила она, – я перевезла наши вещи в отель «Савой».

– Куда? – изумился Кохан. – В «Савой»?

– Не беспокойся. Это просто громкое название. На самом деле в этом «Савое» не остановятся даже алжирские иммигранты. Он темный, тесный, старый и без надлежащих условий.

– Никогда о таком не слышал, – улыбнулся Кохан, – значит, нам повезло.

– Ты был в Кельне?

– Конечно. И даже мило побеседовал с матерью Элоизы Векверт. Она считает, что у ее зятя был просто нервный срыв. Старушка очень переживает за него. Видимо, она его искренне любила.

– А где была сама Элоиза?

– Она уехала к своей кузине в Бремен. Мать говорит, что она сильно переживает смерть мужа. Рассказывала, что Элоиза не может найти себя после случившегося. Судя по словам старой женщины, это настоящая трагедия для ее дочери.

– Понятно. Спасибо.

– Я тебе хоть чем-то помог?

– Да. Ты принес очень интересную информацию. Я, собственно, так и предполагала.

– Но ты не сказала мне о своей встрече.

– Ее не было, – пожала плечами Марина, – я встречаюсь со связным только через два часа. У нас в запасе два часа.

– Значит, мы можем проверить нашего второго агента, – сказал Кохан, – и, кстати, мне нужно вернуть машину. Они могут засечь нас по автомобилю.

– Судя по всему, ты очень не хочешь встречаться с этими типами.

– Я не знаю, как они выходят на меня, а это меня очень нервирует. Но теперь я знаю точно, что они представляют моих бывших коллег из Восточной зоны. И сама утечка информации, судя по всему, идет именно оттуда.

– Мы узнаем об этом через два часа, – согласилась Чернышева, – но насчет машины ты прав. Что ты хочешь сделать? Без машины нам будет трудно.

– Я заплачу наличными и возьму машину. Здесь есть такие агентства. Или просто куплю автомобиль. Это ненамного дороже наших жизней.

– Согласна, – одобрила его Марина, – в таком случае запомни адрес Монаха. Это Пауль Цехлин. Он живет вместе со своей супругой Рут Мюллер.

Она сказала адрес.

– Я буду там через два часа, – кивнул Кохан, – постарайся не опаздывать.

– Моя встреча со связным резидентуры займет от силы пять-десять минут, не более. Как только мы закончим, я сразу приеду. Будь осторожен. Вполне возможно, что он не ждет нашего появления. Ему нужно передать привет от «папаши Шварца».

– Я думал, что у нас есть только один папаша. И это наш Циннер, – засмеялся Кохан, – я позвоню ему и договорюсь о встрече. До свидания. – Она хотела выйти из машины, но он мягко остановил ее. И поманил пальцем. Поцелуй был долгим и приятным. Марина облизнула губы.

– До свидания, – сказала она, улыбнувшись, и вышла из машины. – Я буду в этом ресторане, позвони мне.

Он отъехал, а она еще долго смотрела туда, где скрылась в вечерней темноте его «Ауди». И только затем пошла в ресторан, вспомнив, что умирает от голода. Сидя за столом, она все время думала о незнакомцах, так настойчиво преследующих их в этой поездке.

«Чего они добиваются? – не понимала Марина. – Почему так нагло и уверенно идут по следу? Кохан прав, здесь какая-то тайна, связанная с его старой работой».

Через час позвонил Кохан. Он сумел найти неплохой автомобиль «Тойоту», заплатив за прокат две тысячи марок наличными, дав эти деньги в залог. Он подтвердил, что будет через два часа у дома Цехлина.

Только после этого она поехала на встречу с представителем местной резидентуры КГБ. Невысокий, немного полноватый и лысоватый представитель ждал ее в условленном месте. Он все время нервничал, несмотря на крайне благоприятную обстановку, что сложилась для советских чиновников к осени девяностого года.

– В Москве проверили ваши сообщения, – быстро сообщил он, – просили передать, что подозрения вашего спутника оправдались. Они сумели провести повторную экспертизу в Берлине и установить, что связной Клейстер никуда не исчезал. Вместо покончившего самоубийством Ульриха Катцера в его автомобиле находился Клейстер. А сам Катцер исчез. У Центра есть подозрение, что сейчас он живет в Западной Германии. Вас просили быть особенно осторожной, так как Катцер знает явки и клички агентов Циннера.

– Катцер, – произнесла она непослушными губами, – он был ведущим сотрудником в отделе Циннера?

– Да. И он знал обо всех агентах Циннера. Именно поэтому...

Она не дослушала.

– До свидания, – закричала, бросаясь на проезжую часть.

Связной решил, что она просто сошла с ума.

– До свидания. Спасибо, – повторила она, поднимая руку, чтобы остановить такси.

Катцер знал имена агентов. Знал, где именно они закрепились. Значит, именно он послал наблюдателей за Коханом в Аргентину. Значит, именно он знал, к кому они поедут в Бонн, дав адрес Барона своим агентам. Он уже дважды помогал им найти Кохана. И наверняка дал им следующий адрес. Адрес Монаха, куда теперь поехал Кохан.

Наконец она сумела найти свободное такси и велела водителю везти ее к дому Цехлина. Когда такси подошло к дому, там еще горели огни. Очевидно, хозяева дома ложились спать позже обычного. Но рядом с домом стоял автомобиль «Тойота».

Опасаясь, что произошло самое страшное, она медленно подходила к автомобилю. «Это моя вина», – твердила про себя женщина. Машина была совсем близко. Слава богу. Внутри машины никого не было. Она наклонилась. Крови, кажется, нет. Но тогда куда делся сам Кохан?

Марина еще раз обошла машину. Внезапно в траве, рядом с автомобилем, что-то блеснуло. Она наклонилась. Это были ключи от «Тойоты». «Это были ключи, которые он успел выбросить прежде, чем они его увезли», – поняла Чернышева. Кажется, теперь она осталась совсем одна. И к ее сложной задаче прибавилась еще и другая: найти Кохана либо тех, кто его убил.

О втором варианте она старалась не думать.

Как известно, любое насилие рождается из детства. Детство Пауля Цехлина прошло в детском доме. И он вполне мог кончить свою жизнь очень плохо, так как сцены насилия, оставшиеся в его памяти с детских лет, вполне могли привести к неприятным рецидивам в будущей жизни. И, казалось, случившееся насилие по отношению к агенту «Штази», подставленному ему руководством отдела, лишь подтверждало эту общую теорию испорченности молодого человека.

Но психологи, наблюдавшие за Цехлином, пришли к твердому убеждению, что этого молодого человека вполне можно подготовить и эффективно использовать в случае с Рут Мюллер. Еще будучи совсем девочкой, она подглядела интимную сцену, в которой ее отец грубо насиловал их горничную. Робкие попытки девушки возражать были пресечены на корню, и отец овладел девушкой, к огромному ужасу и стыду десятилетней Рут, увидевшей эту сцену во всех подробностях.

Об этом не знал никто во всей Западной Германии. Но об этом знали в отделе «папаши Циннера». По непонятной случайности девушка, изнасилованная отцом Рут Мюллер, впоследствии оказалась в Восточной Германии и даже сделала успешную карьеру врача, став консультантом известного сексопатолога, которому она и рассказала об этой истории с девочкой.

• Предыдущая
• 22/30
• Следующая