Изумрудное колье - Джеймс Джулия (Julia) - Страница 13

• Предыдущая
• 13/23
• Следующая

После пятиминутной церемонии он заполучил Рейчел Вейл. Вместе с изумрудами Фарнесте.

Он снова перевел взгляд на Рейчел – на ее бледной коже зеленым огнем сверкали изумруды. И опять у него внутри что-то дрогнуло.

Она не имеет ни малейшего права их носить. Он должен сорвать колье с ее шеи!

Но... она так прекрасно в них выглядит. И снова Вито ощутил внутреннее возбуждение. Он прищурился, вглядываясь в ее лицо. Бледное и застывшее. Что-то кольнуло его в грудь. Руки сами по себе потянулись к ней, желая подбодрить. И вдруг у него в мозгу острой болью отозвалась мысль: она думает о своем любовнике! О мужчине, который не хочет на ней жениться и которому она этим браком намерена отомстить.

Вито цинично усмехнулся. Прежде чем кончится ночь, Рейчел Вейл забудет и думать о любом другом мужчине, кроме него! Он полностью заполнит собой предстоящую ей ночь... и еще не одну ночь потом, если пожелает!

Рейчел Вейл – дочь своей матери, а это означает, что она скорее всего унаследовала ее талант! Это он понял еще семь лет назад и теперь заново откроет ее возможности, вкусит сладость женщины в расцвете ее прелестей.

В памяти снова всплыли ее презрительные и оскорбительные слова:

«Я знаю, что ты слишком мнишь о себе, думаешь, что ты – подарок для женщин, но на меня ты навеваешь скуку. От тебя мне нужно только одно – кольцо на палец, а не твои услуги самца, пусть ты и считаешь себя потрясающим любовником».

Он криво усмехнулся. К утру Рейчел Вейл будет молить его об услугах самца.

Рейчел отпила еще глоток шампанского. Зачем укорять себя за то, что она сделала? Остались считанные часы до возвращения в Лондон, где она поедет в больницу и сообщит маме радостные новости...

Радостные? Она сжала губы. В чем радость? В том, что она заставила мужчину, который ее ненавидит и которого она ненавидит, жениться на ней?

Она повернула голову и посмотрела в сторону этого мужчины – он стоял всего в нескольких шагах от нее, но казалось, что находится на другом конце света. В тропических сумерках его кожа выглядела темнее обычного, а на лицо падала тень.

Chiaroscuro[5]. Как и сам Вито. Но свет – это фальшь. Он – олицетворение темноты. И снова в голову пришли все те же строки из самого печального сонета Шекспира:

Иль я не клялся в том, что ты, как день, ясна, Когда ты, словно ночь, как темный ад, черна?

Как же хорошо она понимала, что заставило поэта написать эти строки.

Рейчел глубоко вздохнула и для смелости сделала большой глоток шампанского. Какие бы чувства к Вито она ни испытывала, это не имеет никакого значения. Она со стуком поставила бокал на стол и, подняв руки к шее, стала искать пальцами замочек на колье. Ей надо быстро и... спокойно расстегнуть и снять колье.

– Как только ты получишь изумруды, я должна получить брачное свидетельство, – раздраженно бросила она.

– Не снимай их!

От удивления она замерла, не успев убрать рук с шеи.

– Почему?

Он улыбнулся.

– Ночь только начинается, саrа mia.

Рейчел с недоверием смотрела на него. Что он затеял?

– Что ты хочешь этим сказать? – недовольно спросила она, медленно опуская руки.

– Я хочу сказать, что нас ждет ужин. – Он кивнул в сторону отеля.

– Я не хочу есть.

– Но я хочу. Да и тебе не мешает подкрепиться. Чтобы поддерживать bella figura[6]. – Он сверкнул глазами, оглядывая ее.

Рейчел объяло жаром, словно языки пламени задели кожу.

– Прекрати! – оборвала его она. – Вито, что, черт возьми, ты затеял? Когда я захочу, то закажу ужин к себе в комнату. Ты можешь ужинать в зале, если хочешь.

Он покачал головой.

– Хм. Так дело не пойдет. – Он продолжал смотреть на нее. – Своим поведением мы и так уже зародили подозрения. В конце концов, – в его голосе послышались саркастичные нотки, – мы ведем себя не так, как положено себя вести романтическим влюбленным. Правда? Закон Антилии допускает незамедлительные свадьбы, но подразумевается, что это настоящие свадьбы. Проявим к хозяевам снисходительность и пообедаем при свечах a deux[7].

Рейчел почувствовала, как краснеет, хотя понимала, что он насмешничает и что ей не следует так реагировать.

– Хорошо, – сквозь зубы произнесла она. – Мы вместе поедим в зале. Я сейчас пойду и переоденусь.

Она резко повернулась, собираясь уйти, но он протянул руку и остановил ее. Рейчел застыла – она боялась прикосновений Вито.

– Невеста обычно ужинает в свадебном платье... и не снимает свадебных украшений.

Он опять оглядел ее с головы до ног, и она опять залилась румянцем.

– Я-то полагала, что ты захочешь, чтобы я сняла с себя изумруды как можно скорее! Ты же ради этого на мне женился! Чтобы их вернуть!

По его взгляду она поняла, что задела его за живое.

– Я заберу их позже, – ответил он. – Можешь не сомневаться.

Она стиснула зубы.

– Я не сомневаюсь. А вообще я хочу получить свидетельство о браке. Это все, что мне от тебя нужно!

Его глаза как-то странно засветились, и у нее вспыхнула кровь в жилах. От шампанского, наверное, подумала она. Какая еще причина может быть?

Они направились по дорожке к отелю. Вито небрежной походкой шел рядом с ней, вертя в руке полупустую бутылку шампанского. Рейчел поймала себя на том, что в голову лезут нежелательные воспоминания.

Вот Вито ведет ее по римскому Форуму. Прогулка сквозь века, сказал он ей. И они попытались представить себя древними римлянами. Они беседовали. Они смеялись. Они были вместе. Как больно это вспоминать!

«В прошлый раз он дурачил меня, а на этот раз обманывает персонал отеля и гостей».

Сквозь двойные двери она прошла в красивую столовую – залу с высоким потолком и стенами, отделанными панелями красного дерева.

А где же гости? В зале стоял только один стол, и он ломился от серебра и хрусталя. В середине серебряной чаши плавали зажженные свечи, а между ними – пахучие лепестки цветов.

На мгновение Рейчел вспомнила свой сон в самолете – она бежит наверх по ступеням Испанской лестницы в Риме, а уличный торговец предлагает ей одну-единственную красную розу.

«О господи, как же я была глупа...»

Навстречу им скользящей походкой и с радостной улыбкой шел дворецкий Андре.

Рейчел встала как вкопанная.

– Мне не нужна отдельная столовая, – напрямик заявила она. – Пожалуйста, проводите меня в общий зал.

Дворецкий смутился. За спиной Рейчел раздался сухой голос с итальянским акцентом:

– Здесь нет общего зала, саrа mia.

– Значит, у всех остальных, живущих в отеле, тоже личные столовые? – в недоумении спросила она.

– Остальные? – повторил Андре. – Мадам, но здесь больше никого нет. И это не отель. Это вилла, которую нанял ваш муж. Это – Дом новобрачных.

Рейчел повернулась к Вито.

– Так здесь никого больше нет?

Ответ был ей не нужен – она и так его знала. Это частный дом, в котором устраиваются свадьбы для богатых пар, желающих уединиться. Она открыла было рот, собираясь запротестовать. Она не может оставаться здесь наедине с Вито! Но... сомкнула губы, увидев, что он взглядом призывает ее к осторожности. Чувствуя напряжение во всем теле, она села на отодвинутый для нее стул. Дворецкий почтительно разложил у нее на коленях белоснежную льняную салфетку, а затем точно так же обслужил Вито.

Дальнейшее обслуживание было превосходным. Перед Рейчел появилось меню, отпечатанное серебряными буквами. Такое же меню положили на стол перед Вито. Список блюд украшал выпуклый рисунок из свадебных колоколов и сердец. Вито склонился вместе с Андре над кожаной папкой с перечнем вин.

Рейчел казалось, что все это происходит не с ней. После второго бокала шампанского она почувствовала какую-то блаженную отрешенность.

«Дело сделано, и теперь я могу расслабиться. То, чего я добилась, уже не изменить. Я выполнила последнее желание мамы и могу успокоиться».

• Предыдущая
• 13/23
• Следующая