Мёртвый город (СИ) - Логан Детрикс Рэй - Страница 29

Кстати, о точках. Таковые мы так же быстро, как и в ходе предыдущих двух столкновений, поставили в истории оставшихся на маршруте блокпостов. Пулемётно-пушечный огонь по позициям, снос шлагбаума бронетранспортёром, отстрел оставшихся в живых — ничего нового, этим мы сегодня уже занимались. Вот дальше точно интереснее будет, как мы уже успели похохмить, рутина разбавится некоторым разнообразием. Никаких, как сказал Лис, видов из окна, сами поработаем, поднапрячься придётся.

— Итак, головорезы, — сказал командир таким тоном, что стало ясно, что поездка подходит к концу, — наша задача не в том, чтобы перебить как можно большее количество народа, а в прорыве внутрь заводских помещений. Секторы обстрела мы с вами определили, на подготовке всё отработали, работаем по ним. Насчёт кого-то, кто попытается выстрелить из слепой зоны, не волнуйтесь, их возьмут на себя другие. Готовность три минуты. Не ссыте, победа будет за нами.

— Ура! Ура! Ура-а-а! — почти стройным хором гаркнули мы в ответ.

— Орлы, бляха-муха, — одобрительно усмехнувшись, заключил Лис. — Вернёмся на базу — два дня на празднование.

— А хули не три? — поинтересовался я, усмехнувшись сразу и шутке, и своей дерзости. — Маловато ж будет.

— А третий, Щен, — широко улыбнувшись, ответил командир, — на опохмел. А теперь хорош пиздеть, парни, ща пойдёт жара.

Показав Гансу, только собравшемуся было что-то спросить, кулак, Лис натянул на лицо очки и бафф. Сквозь рёв двигателя, гулявший по салону, донёсся сдвоенный грохот пушек. Стрелки́ бронетранспортёров, орудийные стабилизаторы и всякая прицельная электроника были все в совокупности достаточно хороши для стрельбы на ходу. Да и для осколочно-фугасных «тридцаток» отклонение от цели в пару-тройку метров не особо, как мне кажется, критично, если нет, за чем укрыться. Больший разброс был просто-напросто маловероятен. Интересно стало вдруг, а много ли в наш рейд выделено снарядов на один ствол. Пока складывалось такое впечатление, что десантные отделения бронетранспортёров забиты боеприпасами — так щедро орудийные операторы на протяжении всего выезда вели огонь из пушек, словно не беспокоясь о расходе боекомплекта. Да и пулемётчики не отставали. Вот покончим со всем этим — спрошу у Лиса, где патроны и снаряды берут. Очевидный ответ, конечно, что в бывшей части ВВ есть склады, вырисовывается сам собой, но хочется ведь точно убедиться в своей правоте. Интересно, аж жуть, и ничего с этой своей особенностью мышления поделать не могу.

Наш транспорт тем временем быстро, но плавно развернулся, даже почти не покачнуло в сиденьях, и дал задний ход. По броне коротко простучали пули. На грани сознания мелькнул лёгкий мандраж, тут же подавленный окриком командира:

— Приготовились!

Почти синхронно щёлкнули страховочные системы. Приклад в левое плечо, флажок переводчика огня вниз до первого щелчка. Броневик остановился, двери плавно открылись.

— Вперёд!

[1] Arbeit macht frei — (нем.) труд делает свободным.

[2] Радиоэлектронная борьба.

Бояться — не позорно. Страх — всего лишь древний защитный механизм, что позволяет оценить степени риска в авантюре, в которую ты собираешься ввязаться. А через эту оценку ты прорабатываешь варианты своих действий на несколько ходов вперёд. Варианты, которые должны помочь тебе сохранить твою бренную тушку в целости и сохранности. Максимально, насколько это получится. Да, никто не застрахован от случайностей и им подобных неучтённых факторов, но тем приятнее остаться после передряги в живых. На, мол, смерть, сука, выкуси, и на твою хитрую жопу нашёлся известный всем причиндал винтом. Знающие люди, конечно, могут добавить, что и на это самое, которое винтом, может отыскаться и задница лабиринтом… Но ведь покамест не отыскалась? Не отыскалась! А это значит, что пессимисты в тот самый лабиринт и идут. Стройными колоннами, с улыбкой и с песнями. Оптимисты тоже. Ибо смотреть на мир слишком жизнерадостно так же вредно для здоровья. Верить надо в лучшее, никто не спорит. Но не забываем при этом готовиться к худшему. И всё будет прекрасно. А для тебя персонально, или же вообще в целом — это уже детали. Прими свой страх, преодолей его и действуй.

Приобнявший меня лёгкий мандраж, в который я впадаю перед дракой и перед боем, отпустил, разум холоден, руки прямы, движения автоматически точны — тело в боевом режиме. До слуха доходит приглушённое баллистическими наушниками хаотическое нагромождение смешанных с рёвом могучих моторов звуков выстрелов и взрывов, не мешающее воспринимать отдаваемые время от времени Лисом команды. У самого входа в здание высадиться не удалось — дорога от ведущих на территорию ворот забаррикадирована расположенными в шахматном порядке бетонными блоками и горами арматуры. Повезло, что не от самого начала — пространство для манёвров техники осталось.

— Враг на два часа!

Ну что же, это головная боль правой колонне, которая сразу же среагировала на возникшее недоразумение плотным огнём, наш же сектор по другую сторону воображаемого циферблата.

— Группа на десять! — ору, заметив появившуюся словно из ниоткуда цель.

Лакомую, надо сказать, цель для насыщенного автоматическим оружием (чего у противника не наблюдалось) подразделения — плотная толпа, не успевшая ещё рассредоточиться, выбежала на открытое пространство из-за особо высокой горы строительного мусора. «Пэпэшка» щитовика, три автомата и пулемёт устранили возникшее недоразумение так быстро, что я даже моргнуть не успел. И всё на ходу, мы уже добрались в быстром темпе до выложенных на дорогу препятствий. Продвижение замедлилось, но не остановилось. Где броневику нет хода, там человек и сам справится. Пришлось, правда, растянуться. Щитовики, быстро обходя препятствия (а вы сами со штурмовым щитом попрыгайте, посмотрю на вас), выдвинулись чуть вперёд, оставляя нам какое-никакое, а прикрытие серьёзной брони, мы же, почти перепрыгивая бетонные блоки, шли следом. Какие нагромождения бетона и металла было затруднительно преодолеть, взобравшись, — обходили. И таким вот образом, медленно, если сравнивать с начальной скоростью, но верно продвигались к цели.

Примерно на середине пути вынуждены были остановиться — бандиты предприняли лобовую атаку. За грохотом стрельбы и стуком пуль, сплющивающихся о щиты, свист пролетавших мимо был почти неразличим. На последние никто не обращал внимания. Просвистевшая пуля — не твоя. Свою ты не услышишь. Если не по бронежилету, конечно. Последняя мысль пробудила неприятные воспоминания. Сколько я там в совместном с торговцами рейде поймал? Повезло ещё, что качественная подкладка не оставляла шанса заброневым травмам, но всё равно такое себе, брр. Впрочем, мысль как возникла, так и была подавлена — я сосредоточился на ведении ответного огня. Да и стрелять противнику сейчас оставалось только в щиты. В их положении — не более чем жест отчаяния. Надеялись в ходе самоубийственной атаки повалить хоть одного щитовика градом пуль и достать кого-то из задних рядов? Некому ответить — отчаянную десятку мы положили всю. Пришлось повозиться — кто-то из бандитов пытался укрываться за преградами. Не помогло.

— Продолжаем…

Отдать команду Лис не успел — замолчал. Громкое противное шипение и последовавший за ним чудовищной силы взрыв где-то позади отвлекли. Каюсь — обернулся. В своё оправдание скажу, что не один. Командир и замыкающие тоже смотрели на еле различимый за облаком оседающей пыли бронетранспортёр, короткими очередями обстреливавший невидимую для нас позицию.

— Эр-эс?[1] — задумчиво пробормотал Лис. — По звуку похоже было.

— Но, чёрт возьми, откуда?! — удивлённо воскликнул Палач.

Ответ пришёл незамедлительно. Вернее, прилетел. Не к нам, но легче от этого не стало. Снова тот самый резкий шипящий звук, еле различимый росчерк в воздухе и взрыв, поглотивший броневик, что попытался проехать к повреждённому бэтэру. До нас долетело несколько комьев вывороченной взрывом земли.