Она — дракон. Огонь во власти льда (СИ) - Черныш Людмила Николаевна "bed-fanatka" - Страница 49

— Вот только я не собираюсь уступать своему сводному братцу и здесь. Он получил семью и отца, он жил в достатке и его никто не пытался убить. У него всегда было то, чего не было у меня, но так хотелось. И раз уж у меня есть шанс и возможность заполучить то, чего так сильно желает Моран, тогда я возьму это. Каждое новое перерождение этот дракон будет чувствовать себя неполноценным и разбитым. Каждую новую жизнь он будет один, даже несмотря на то, что его будут окружать сотни или даже тысячи. Так что делай свою работу, если не хочешь тоже неприятностей.

Брина начала читать текст на непонятном мне языке, выводя пальцами какие-то узоры, создавая магические символы. Они мерцающей дымкой кружили вокруг нас по спирали, концентрируя мощную магию. Эштон все это время смотрел мне прямо в глаза, упиваясь победой и трофеем, который вот-вот заполучит.

Его желание обладать мной клубилось темными вихрями холодных глаз. Его обжигающий взгляд скользил по всему моему телу, а в голове, наверное, уже рисовались картинки триумфа и удовлетворения. Было так мерзко и противно, что, если бы не сковывающая магия, меня могло бы стошнить.

— Силой и могуществом данной магии и этого древнего ритуала, вы можете называться мужем и женой. Если согласны связать себя не только в этой жизни, но и в следующих перерождениях, тогда просто скажите — согласна или согласен, — наконец-то заговорило на понятном языке белобрысое недоразумение.

— Согласен, — первым заговорил Эштон. — Ты тоже должна сказать, что согласна, — обратился ко мне, а в его глазах блеснуло что-то страшное.

— Согласна… — все же сорвалось с моих уст, как бы я не старалась просто помолчать.

— Согласие двоих закрепляется поцелуем и становится нерушимым. А дабы магия ритуала обрела могущество и защиту, пара должна испить темный напиток и познать все глубины новообретенной магии, — Брина опять подошла к столу и принесла кубок с чем-то дымящим.

Первым из него испил парень, потом протянул его мне и вынудил сделать глоток. Нечто то ли горячее, то ли ужасно холодное, обожгло все внутри. Голова закружилась, перед глазами все поплыло, а ноги стали ватными. И я бы упала, если бы Эштон не поймал меня и не подхватил на руки.

— А теперь убирайся отсюда, — рявкнул он блондинке, и та поспешила убраться восвояси.

Собрать мысли воедино и восстановить трезвость ума оказалось непосильным делом. Но я прекрасно ощущала, что меня куда-то несут, а потом бережно кладут на шелковое покрывало кровати… как будто на жертвенник… Горячие пальцы скользят по шее, по груди, по животу и по бедрам. Жадные поцелуи причиняли боль в тех местах, куда прикасались.

Я видела, как руны, изображенные на полу, светились, как создавали свою древнюю магию, как были готовы закрепить наш союз на века, на многие перерождения. И по щекам снова скатывались слезы, ведь обладая могуществом, сейчас я ничего не могла сделать.

Злость закипала во мне, смешиваясь с отчаянием. Боль становилась сильнее, струясь жидким огнем по венам. Если я сейчас же не остановлю Эштона, тогда он выиграет и погубит не только меня и Морана, но и многие жизни.

— Ненавижу тебя… — внезапно сорвалось с моих уст.

Парень замер, а потом приподнялся и посмотрел в мои темнеющие глаза. По телу сразу же разнеслось что-то холодное и причиняющее боль. Пальцы сжались от злости, а контроль над сознанием начал возвращаться ко мне.

— Что ты сказала? — хотя, скорее всего, вопрос был риторическим и не требовал никаких ответов.

— Ненавижу тебя! И всегда буду ненавидеть! — закричала, почувствовав, накатывающуюся силу, которую я считала, что потеряла.

— Но… — впервые за все это время растерялся Эштон, мысленно пытаясь понять, где и в чем просчитался.

— Тьма, которой ты меня сковал, живет и во мне, — прошептала я, концентрируя огненный шар. — Ты воспользовался моим страхом, но мне больше не страшно. Я уступила место ненависти, которая пожирала тебя все эти года, — а потом совершила удар.

Вспышка ослепила глаза, а ее могущество ощущалось кончиками пальцев, через которые появилась клубящаяся магия. Черные потоки смешивались с красными, образуя нечто новое и необузданное. Все свечи в доме погасли, и единственным источником остался камин. А вот мерцающие вокруг кровати руны потрескивали и шипели.

Я поспешила слезть на пол, опуская подол платья. Прикосновения рук Эштона все еще ощущались чем-то противным, и очень хотелось отмыться от них. Но пока что я должна была найти способ сбежать отсюда.

Когда пыль и дым немного развеялись, я увидела лежащего без сознания парня. Это мой единственный шанс вырваться на свободу, так что я сразу же бросилась к окну. Раздвинула портьеры, но там оказались толстенные решетки.

Бросилась к дверям, но они оказались запертыми то ли на ключ, то ли магией. Освещения сейчас не хватало больше всего, так что пришлось искать все на ощупь. Прошлась по ближайшим полкам, но ничего подходящего так и не нашла. Проверила пиджак Эштона, но и там карманы оказались пустыми.

Обошла, казалось, все, что только можно было, но поиски не увенчались успехом. И когда я подошла ко все еще бессознательному парню, чтобы проверить и его карманы, тот захрипел. Раньше, я бы, наверное, испугалась, что могла кого-то ранить или даже покалечить. Но сейчас всем сердцем и душой надеялась, что этого идиота хорошенько приложила.

Но, как только спасительный ключ был найден, и я даже почти подошла к двери, мир завертелся словно бесконтрольная карусель. Земля качнулась, магия забурлила, а потом почувствовалось что-то странное, одновременно гнетущее и могущественное.

— Я ведь предупреждал, что тьма сильна, и цена за эту силу будет такой же большой, — послышался голос Эштона.

Неуверенные шаги становились все ближе и ближе, потом меня грубо дернули назад и снова подняли на руки. Сейчас у меня хоть и был контроль над телом, но сил отбиваться больше не было. Хотя я пыталась сопротивляться, царапалась, тянула парня за волосы. Но уже через секунду меня бросили на кровать, руки сцепили над головой, а потом дракон продолжил то, на чем я его прервала.

Холодные пальцы скользнули по животу, по бедрам и опустились чуть ниже, захватив прохладную ткань. Резкое движение, и его мерзкие руки уже прикасались моего горячего и дрожащего от ужаса тела. Но я продолжала сопротивляться насколько хватало сил. Даже укусить хотела, но Эштон вовремя отвернулся.

А уже через мгновение его пальцы начали стаскивать с меня нижнее белье. Медленно так, словно наслаждаясь ситуацией, и демонстрируя хозяина нынешнего положения. Темная магия почему-то больше не хотела подчиняться, она как будто сейчас действовала против меня. Ведь я не злилась, я была напугана!

— Признай свое поражение, скажи, что выбираешь меня, — шептал мне на ухо, обжигая дыханием шею.

А темная магия сдавливала грудь, сковывала тело, подчиняла и вынуждала покориться. Я пыталась сопротивляться, но моего гнева оказалось слишком мало, чтобы держать магию тьмы хотя бы частично под контролем.

— Я… выбираю… не тебя… — силы воспротивиться у меня все же откуда-то взялись.

Рисунок на полу начал трещать еще громче. Почувствовался запах тлеющей древесины, а вокруг нас начала сгущаться тьма. Глаза Эштона становились черными, на коже проступали темные прожилки, словно эта магия была даже в его крови.

— Что ты сказала? — на гладкой коже проступили черные чешуйки. — Выбираешь не меня? — протянул сквозь сжатые зубы, а потом вцепился в мое гордо, сдавливая его.

— Не тебя… — прохрипела в ответ, пытаясь разжать его холодные пальцы. — Я всегда буду выбирать только Морана, потому что в моем сердце есть место только для него… — слова оборвала резкая пощечина.

Во рту сразу же почувствовался вкус собственной крови. Но я не испытывала боли или сожаления. Я гордилась собственной силой духа и преданностью лишь одному. Вот только это нравилось и устраивало не всех, ведь Эштон не собирался успокаиваться или отступать.

Но и убить он меня не мог, потому что я была его единственным шансом на победу. Без моего дракона и без моей магии ему не победить Морана, силенок не хватит, или же ума. Так что, как только я начала терять сознание, парень меня отпустил. Соскочив с кровати, направился к столу, где стопкой стояли какие-то книги.