Опасное замужество (СИ) - Черная Оксана - Страница 35

— Есть! — мимо стремительно пронеслись всадники; несколько из подоспевших приблизились ко мне.

— Ваше высочество, вы ранены?

— Нет, — протёр одеждой и убрал меч в ножны, и направился к оврагу. — Связать всех выживших и отправить их в темницу Свейверси. Я буду лично их допрашивать, так что никакой самодеятельности.

— Вас поняли! — солдаты принялись исполнять приказ, пока я вглядывался в деревья и траву.

— Любимая, ты где? — из оврага она никак не могла бы попасть по лошади.

— Здесь я, — раздалось сверху чуть поодаль.

Я вгляделся в ближайшее дерево и не без изумления заметил на толстой ветке стройное перепачканное тело. Девушка стояла босиком, вся измазанная в грязи и оттого практически незаметная на фоне тёмной коры. На ней не оказалось платья, только нижняя блуза и панталоны, что облепили тонкие ноги Алисии.

Я чувствовал, что должен сердиться на неё за то, что не послушалась меня и подвергла себя опасности. Однако сколько ни прислушивался, не смог найти ни искры злости, только облегчение и, неожиданно, умиление этой чумазой девушке.

Одним движением оторвал рукав, вывернул его, закрыл им свой рот, обмотав вокруг головы. Подошёл к дереву и протянул супруге руки, проигнорировав стрельнувшую в плече боль. Она соскользнула по ветке, доверчиво спрыгивая в мои объятия. Прижал жену к себе, чувствуя, как трепещет её сердце. Жемчужные глаза Алисии переливались, словно драгоценные камни, искрились на свету, что пробивался сквозь крону дерева. Прислонился лбом к её лбу, вздыхая.

«Она не оставила меня одного...»

Тонкие руки обвили мою шею, и жена прижалась сильнее, не чувствуя отвращения или страха перед перепачканным в крови мной.

«Ах...»

— Ваше высочество, если позволите, — обратился ко мне один из солдат, протягивая свой плащ.

Я только кивнул, благодарно принимая предложенное и кутая в плащ Алисию.

— Мы возьмём коня, — предупредил я, перехватывая поводья одного из скакунов, сажая в седло супругу и забираясь следом.

Солдаты только прижали кулак к груди, глядя, как мы уезжаем.

Сказать, что Оливер был в ужасе при виде нас — ничего не сказать. Он поставил на уши всё имение, и сколько бы я ни уверял его, что с нами всё в полном порядке, упрямый старик всё равно настоял на медицинском осмотре.

— У вас ранены руки и растяжение! — стоял в дверях он, не пуская меня в кабинет.

Я только нахмурился.

— Пара царапин и все пальцы на месте, — упрямился я. — Мне нужно работать.

— Работа день подождёт, — отвечал дворецкий с таким серьёзным лицом, что я начал беспокоиться, не поднимется ли у него давление. — Ваше высочество, отдохните.

— Оливер...

— Прошу вас, хотя бы до ужина. Вам надо отдохнуть. Навестите графиню, погуляйте с ней по саду, развейтесь хоть ненадолго.

И он согнулся в поклоне. Я только вздохнул. Мне нужно было написать несколько писем, пока следы покушения ещё свежи, но когда старик так просит.

— Угх, ладно. Уговорил, — сдался я. — Но только до ужина.

— Благодарю, ваше высочество, что прислушались к словам старика.

Однако то, что я отступил от работы сейчас, вовсе не означало, что она не занимала мои мысли. Или, что я не мог заняться чем -то другим, помимо бумаг.

Спуск в темницу был мне неприятен. Но не из-за тонкой организации моей души, нет. Когда имение отписали мне после многолетних просьб, первое, что я сделал — начал реставрацию. Хоть и пришлось спустить на это дело все мои сбережения, я так и не смог избавиться от запаха влажности и плесени, что будто просачивался через стены подвала. И поэтому подземная темница не входила в список моих любимых мест для прогулок. Да и пленных я старался здесь не содержать. Из гуманных соображений в том числе.

— Ваше высочество, — кивнул мне солдат у двери в темницу, открывая проход.

Освещение на лестнице было хорошим, так что я спускался по каменным ступеням, можно сказать, с комфортом. Камеры и сама темница также освещались, когда туда прибывали «гости». Я сам попадал в плен дважды, когда был мал, хоть и ненадолго. И поэтому прекрасно знал, в каких условиях обычно содержатся пленники. Я не испытывал к своим противникам настолько сильных чувств, чтобы заставлять их жить в подобных условиях.

Подошёл к камерам. Солдаты на страже прижали кулаки к груди, приветствуя.

— Были проблемы с поимкой? — поинтересовался я, рассматривая понурого наёмника с перебинтованными щиколотками, лежащего на кровати.

В соседних камерах находились люди Длани: один с перевязанной ногой, другой в кандалах.

— Двое раненых, ваше высочество, при поимке последнего. Оба не смертельно, — откликнулся один из солдат. — Лекарь говорит, один встанет на ноги через неделю. Со вторым лечение затянется, но непоправимого ничего нет.

— Это хорошо, — незаметно выдохнул я от облегчения. — Они что-нибудь говорили?

Нет, ваше высочество.

Кивнул и продолжил наблюдать. Наёмник, очевидно, находился под действием лекарств, потому что дремал, беспокойно подёргиваясь иногда. А вот люди Длани были тихими и на удивление покладистыми.

— Проверили на наличие скрытого яда? — на всякий случай уточнил я, а то не хотелось бы, чтобы они показательно расстались с жизнью.

— Так точно, ваше высочество. Ничего не обнаружили.

«Это хорошо. И подозрительно».

— Отведите того, что ранен в ногу, в допросную. — распорядился и отправился готовиться. — И приготовьте мне сменную одежду.

«То, что я содержу их в человеческих условиях, не значит, что относиться к ним я тоже буду по-человечески. Раз уж посягнули на мою жизнь, пусть пожинают плоды...»

— Ваше высочество, — я обернулся, отвлекаясь от процесса добычи информации; за дверями стояла служанка. — Г рафиня желает разделить с вами ужин.

«А. Уже вечер».

Снова увлёкся и потерял счёт времени. Впрочем, не виню прислугу или солдат, что не рискнули отвлекать меня.

— Я понял, — отошёл от хрипящего обезображенного тела, взял подготовленную влажную тряпку и принялся вытирать руки. — Передай ей, что немного задержусь.

— Слушаюсь, ваше высочество.

Служанка удалилась, а я окинул взглядом дело рук своих. Человек теперь отдалённо угадывался за тем, что сидело в пыточном кресле. Это был последний. Наёмник, ожидаемо, ничего не знал, так что я отправил его относительно целым в королевскую тюрьму. То, что он лишился возможности ходить из -за перерезанных сухожилий — достаточная цена за покушение на принца, поэтому я не стал увечить его больше.

С другой стороны, люди Чёрной Длани оказались крепкими ребятами. Но не потому, что их обучили сопротивлению боли и давлению на пытках, а потому, что просто были безумными фанатиками своей группировки. Настолько, что один из них плакал и смеялся, прославляя Длань, пока не потерял сознание. Второй упорно молчал и только под самый конец выдохнул: «Я не знаю».

— Приберите тут, — распорядился я, покидая допросную.

«Нужно быстро помыться и переодеться».

Благо вход в подвал был не на виду, так что Алисия вряд ли просто так сюда заглянет. Впрочем, не думаю, что её сильно шокирует происходящее внутри. Не то, чтобы это было неожиданностью.

Передо мной отворилась входная дверь темницы и встретил меня коленопреклонённый Савьер. Я замер на мгновение, не выйдя за порог. Увидев мои сапоги, мужчина склонился к самой земле.

— Назначьте мне наказание, командир, — спокойно произнёс он, не поднимая взгляд.

— С чего бы? — отмер я, выходя, наконец, и позволяя солдату закрыть дверь. — Ты разве сделал что-то не так?

— Я покинул свой пост и в это время на вас было совершено нападение.

— Я приказал тебе покинуть пост, припоминаешь? — я прошёл мимо него, направляясь к одному из служебных входов, что располагался ближе к купальням. — И я не какой -то изнеженный аристократишка, чтобы трястись от вида вооружённых головорезов.

— Я это знаю, господин, но...

— Откуда «господин» вылез? — даже обернулся на послушно бредущего на почтительном расстоянии помощника.