Возрождение Феникса. Том 3 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 31

- Леся, ты лучшая! – хватаю пиджак с брюками и ухожу в примерочную.

Когда выхожу показаться, барышня делает ротик буквой «О».

- Сеня, тебе очень идет, - восхищенно цокает она языком. В подтверждение сестренка хлопает в ладоши.

Превосходно. Осталась только карета.

Машину привозят аккурат к нашему возвращению. Тимофей улыбается до ушей, глаза масляно блестят. Рядом стоит довольная Дося в юбочке и черной водолазке, обтягивающей ее спелые пышные груди плотно, словно перчатка. Вокруг столпились все домашние и вылупленными глазами разглядывают продукт земного машиностроения.

- Ограниченная серия, Сеня! Всего в мире полтысячи таких красавиц. Удлиненная версия. Мощность двигателя самая большая в семействе – шестьсот с лишним лошадок. А внутри ромбовидная прострочка сидений и натуральные ароматизаторы в салоне. Шедевр отечественного автопрома!

- А «Майбах» разве российский? – Слово вроде немецкое, а в памяти реципиента ничего нет про эту марку.

- Конечно, - Тимофей смотрит на меня, как на лесного егеря. – Германский герцог Вильгельм Майбах во время Первой мировой сбежал к нам, принял подданство и основал в Таганроге компанию «Майбах». Наши деды проектировали концепт. Чисто русская машина! Таганрожская!

- Да я же не спорю, - сразу поднимаю белый флаг. – Русская, так русская. Гордимся!

- А то!

- Тимофей, отныне за машину ты ответственный, - смотрю на него. – Сам покупал и видел ценник. Бережешь и ухаживаешь за ней, как за родной дочерью. График обслуживания и техосмотров контролируешь похлеще молитвенного календаря.

- Не подведу, господин, - серьезно говорит воспитатель, выпрямившись и едва не козырнув по-армейски. Э-э…не понял. Я что ли магнетизмом в него бабахнул? Да нет, это он сам на энтузиазме вытянулся. Отлично. Значит, не ошибся в ответственном лице. Да и вообще Тимофей же родной в доску.

И вот, спустя еще пару часов, мы паркуемся напротив знакомых кованых ворот резиденции Бесоновых. Ни минуты лишней не стоим, будто не женщину встречаю, а чудо сказочное. Только успел выйти наружу, а тут она… Вау! Очаровательное создание. Элегантное деловое черное платье плотно прилегает к изящному силуэту. Вид потрясающий. Точеная шея, обворожительная улыбка, тело богини и лицо ангела. Снежные волосы собраны в пучок, в котором из завитых прядей, словно из цветочных лепестков, сложен бутон розы. Девушка одета, как для официально-деловой встречи, но ее облик достоин присутствия на императорском балу.

В отличие от некоторых глупцов я никогда не начинал войн из-за женщин. Но именно сейчас прекрасно понимаю тех влюбленных бедняг. За настоящую красоту, за живое совершенство можно и пролить кровь.

- Елизавета Артемова, вы бесподобны! Позвольте выразить свое восхищение. Как хорошо, что за рулем вовсе не я.

- Почему же, Арсений Всеволодович? – спрашивает она, ожидая галантной шутки.

- Я бы просто не смог вести. Вы ослепили меня своей улыбкой.

Она улыбается еще теплее. Сто баллов.

- Значит, у меня уже есть преимущество в наших переговорах.

- А раз так, незачем вам беспокоиться об их результатах, расслабьтесь и получайте удовольствие от вечера, - открываю я заднюю дверь. – А победы мы, уверен, достигнем обоюдной.

Астерия смотрит из окна, как ее старшая сестра выходит к роскошному серебристо-черному автомобилю. Машина, правда, недешевая. Кастомизированные диски в двадцать дюймов, солнечные батареи на крыше, хромированная решетка радиатора, прочие выделяющиеся элементы экстерьера.

Лиза прекрасна, тут не поспоришь. Стройная как сосенка, в элегантном черном платье, лицо сияет улыбкой. Ей открывает заднюю дверь машины белокурый франт в сером костюме в клетку. Он тоже улыбается. И тоже прекрасен. Аж бесят. Оба.

Сжав кулаки, Астерия отворачивается и, выйдя из комнаты, спускается на первый этаж. Распущенные красные волосы взметаются за ее спиной, как струи крови. А крови-то как раз и хочется. Того же Беркутова. Вот прямо чтобы стекало по его лощеной мордашке. Но это, конечно, мечты. Такой утонченный и изысканный, что кажется слабаком, а в действительности…Астерию передергивает от воспоминаний о переломанном Ричарде. В действительности опаснее сотни львов.

Нужно срочно сбросить пар. Поспарринговаться, отбить кулаки о грушу, всё что угодно. В холле людно. Пришли дяди Али и Слепой кот, старые товарищи отца. Рядом мельтешит малолетка Юкими. Мама Аяно тоже тут, о чем-то беседует с Котом. Незрячий сухонький старичок в пиджаке и круглых солнцезащитных очках несильно выделяется, чего не о скажешь о громадном Али.

Прямоходящий крокодил напялил смокинг. Это предложение описывает весь сюрреализм происходящего. А объяснение очень простое – жива-мутант. Еще в детстве, в Таджикистане, дядя Али подвергся бомбардировке артефактного оружия и оброс зеленой чешуей. С тех пор он Али Аллигатор.

Привлекая внимание взрослых, Юкими недовольно топает ножкой:

- Тоже хочу на свидание. Вот всегда самое лучшее достается старшим. Даже мальчики.

- Кта первея тат и съела, аднака, - кивает огромной вытянутой мордой Али. - Вот мая женя всегда первая успявает куряца со стола. А патам Аля галадныя вся ночя, - он громко всхлипывает. – Аднака, низправидлива!

- Точно, низправидлива!- горячо поддерживает сестренка Юкими. – Тоже хочу свидание.

«Надо поздороваться с отцовскими друзьями».

- Добрый вечер, дяди, - приветствует Астерия бывших ветеранов Афганской и Британской войн. – Вы в гости? Дядя Али, а смокинг зачем?

- А, я эта для ахраня Лизички. Сафия папрасила, - объясняет Крокодил, почесав чешуйки на шее. – Смакинг – чтобы слыться с талпой, аднака. Цивильня.

Астерия задумывается. Ну да, у Али слух острый, а у Слепого кота острое ощущение потоков энергий, точнее, их векторов. Смогут без проблем на расстоянии подслушивать и наблюдать. Мама София, конечно, всё продумала. Неудивительно, ибо она зверь похлеще добряка Али.

- Голубки выехали за ворота, - говорит Слепой кот, коснувшись гарнитуры в ухе. – Выдвигаемся следом, Крокодил.

Оба ветерана уходят, Астерия же продолжает путь в спортзал. Внутри нее кипит злость. Голубки! Какие они голубки! Вообще-то, Лиза на задании Софии.

В спортзале занимаются человек двадцать. Демоники Гвардии отца, выращенные на вылазках в Нижние миры. Кто-то отрабатывает удары, кто-то спаррингуется, кто-то тренирует фрактальные техники внутри стеклянной арены, а кто-то шатается туда-сюда просто так.

Астерия застывает. Настроения заниматься совсем нет. Значит, пока кто-то там по ресторанам ходит, она будет кулаками снаряды месить? Потеть и мучаться? Фигушки. Ну его к черту, этот спортзал. Бегом назад, в комнату.

Завалившись на кровать, Астреия интенсивно размышляет. Ореол кроваво-красных волос разметался по подушке вокруг лица. Тяжеловесная объемная грудь яростно вздымается, натягивая до треска футболку.

«Дурацкий «Гром просвещения»! – в сердцах хлопает она ладонью по покрывалу так, что ножки кровати надсадно стонут. – Целых три игрока, пославших меня в одно место! А теперь еще «Гром» филиал «Замка». Да к тому же, Анфиса подрубила мне крылья. Велела не лезть к Беркутову, крашеная модница! Какая я тогда Царица поля, если в нашем лицее есть ватага, которая мне неподвластна. Существование этих «Желтых змеев» - вызов мне! Насмешка!»

На поле Астерия, конечно, разнесет этих неудачников, покажет кузькину мать. Но когда это поле еще будет? И нафиг это поле. Время идет, над ней уже Амиран Беридзе подшучивал в соцсети: «У Царицы появилась оппозиция». Гаденыш!

Но плевать на Беридзе и слухи. Проблема в репутации "Замка", которая может рухнуть.

Лига - это череда тяжелых матчей. Самое сложное для слабых ватаг - это вынести отборочный этап. Не пройти - они не пройдут, слабаки же, - а именно морально вынести. Сильные соперники громят слабую ватагу одну за другой, матч за матчем ломают их тела, как спички, пока в конце отборочных не идет подсчет очков за весь этап. Кто набрал больше - проходит в плей-офф. Остальные, понятно, выбывают. Частенько поражение за поражением уничтожает спортивный дух слабаков, и они сами бросают Лигу посреди сезона. Это самый страшный позор. И простолюдинские ватаги часто им грешат. У них ведь нет дворянской чести.