Джекпот! Выбор! (СИ) - Собран Энжи - Страница 2

— Что стоим? Кого ждем? — выдернул меня из раздумий Михаил: — Одевайся, поехали.

— Куда? — недоуменно переспросила я.

— Куда… Куда… К детективу.

Мишка превратил это день в кошмар. Детектив и медицинское освидетельствование со всевозможными тестами съели и время и силы.

«Кроме тебя подробностей не будет знать никто», — перекривляла я мужчину, разглядывая плоский животик в зеркало ванной. Ну, да, так я и поверила. Что кое-кто особо любопытный оставит это дело без внимания. Но Мише я доверяла. И пусть мы созванивались раз в год по праздникам, а виделись и того реже, но этот мужчина был тем, кому можно позвонить среди ночи и рассчитывать, что тебя приедут спасать.

«Просто у Мишки изощренное чувство долга», — выдохнула я, не желая углубляться в эти рассуждения.

Накинув халат, метнулась в коридор, где оставила сумочку с результатами УЗИ. Взглянула еще раз на снимок маленькой точки, грозящей перерасти в большие приятности, и грустно выдохнула. Сроки были совершенно не теми, на которые я рассчитывала. Пять-шесть недель. Да, быть такого не может. Я даже в календарь заглянула для проверки. Три недели. Ну, или семь-восемь в худшем варианте, а никак не пять-шесть. И все равно не покидало ощущение, что отец моей крохи, кто угодно только не Альберт.

Я даже специально уточнила у врача, назвав дату последней менструации, но вразумительного ответа так и добилась. Она только погрешила на девичью забывчивость касательно такой обыденной мелочи как критические дни. А когда ее предположение подтвердилось на УЗИ, и вовсе злорадно усмехнулась. Узист же водя роликом по моему смазанному гелем животу, показывал характерные особенности шестой недели — маленькое сердечко, которое сейчас выглядело возвышением на груди плода и, тем не менее, уже настойчиво стучит, оповещая всех про новую жизнь, зачатки ножек и ручек, носик и впадинки глаз. И при этом всего каких-то полсантиметра в диаметре — перчинка уже, а не кроха. Смутил врачей только пока не исчезнувший еще хвостик, но меня утешили, сказав, что такое бывает.

Что со мной творили там, где я была? Наверное, эта озадаченность читалась на моем лице, потому как, довезя меня до дома, где за время нашего отсутствия успели установить новенькую охранную систему, Миша спросил:

— Не накручивай себя.

— О чем ты? — удивилась я глядя в пытливые голубые глаза.

— Чтобы с тобой там не творили, ничего страшного не произошло. Тебя не насиловали, хотя секс был и не с одним парнем.

— Откуда ты?

— Аль, я для этого тебя и возил. Мазок показал наличие семенной жидкости двух мужчин, но никаких ссадин, разрывов, кровоподтеков, даже микротрещин не обнаружено.

— То есть это был не просто гинеколог и не просто УЗИ, а как минимум судмедэксперт и освидетельствование.

— Алин, неужели ты думаешь, что я знаю просто гинекологов?

Пожала плечами:

— У тебя жена врач, — и тут же поняла всю неуместность данного предположения: — Забудь. Мне следовало догадаться. А я…

— Ты растеряна. Тебе все же стоит пообщаться с психиатром. Мы проконсультировались с неврологом и исключили травмы, нарколог исключил наркотики, но твоя амнезия может быть реакцией на травмирующую ситуацию, — озвучил он явно мнение созванного по моему поводу медицинского консилиума.

Вот как? А я только шапочку с проводочками нацепила и анализы сдала. Хоть в томограф не засунули и то хорошо. Правда, зная Мишу, спасло меня вероятнее всего настояние врачей, а не по желание этого перестраховщика.

Несколько минут пристально разглядывала мужественное лицо, ожидая, что еще нового поведает мне этот «сам все решу» субъект. Не дождалась. С раздражением выскочила из машины, громко хлопнув дверью.

— Аль, я завтра позвоню! — крикнул мне вдогонку Миша.

Мстительно улыбнулась уже у входа, отобрав у ожидающего нас сотрудника охранной компании счет, и хлопнув дверью, прижалась к ней спиной.

Сейчас, закрыв глаза, в воспоминаниях проматывала этот момент, мысленно отмечая, что по лицу расплывается глупая улыбка. Точно беременна, а главное есть причина списать свое нестандартное поведение и выбрыки.

В кабинете на рабочем столе нашла ежедневник и, пролистав несколько страниц назад, попыталась воспроизвести события во время примерного зачатия. Облегченно выдохнула, обнаружив, что весь предыдущий месяц с Альбертиком не пересекалась. Это радует.

Итак, Перчинка будем искать твоего папочку. Что мы о нем знаем? НИЧЕГО! Зато благодаря бдительному дяде Мише у нас есть его анализы. Усмехнулась своим размышлениям и предусмотрительности друга, наверняка ведь где-то заныкает компромат и вытянет этот козырь из рукава в самый неподходящий момент.

Пока готовилась ко сну и стелила постель, в голове мелькнул вопрос, а нужно ли нам вообще искать этого донора спермы? Но усомниться в важности поисков рассудительность не дала, а еще я откуда-то знала, что это необходимо Перчинке. И это было не привычное у ребенка должен быть отец. Это было странное предчувствие, что если его не будет рядом, то с Перчинкой что-то случится.

Ладно, разыщем, стребуем медицинскую карту, а там дальше будем смотреть по поведению. Что это за мужчины такие не побеспокоившиеся о презервативах? И пусть меня не жалко, но ведь есть еще куча болезней, а справку о состоянии своего здоровья я не ношу. Безответственные какие-то. И как меня угораздило? И где я их нашла в лесу? Вопросы-вопросы и никаких ответов. С этой мыслью я опустила голову на подушку и сразу же заснула. Все же день меня изрядно вымотал.

Я искала потерянное. Металась в комнате смеха, среди сотни кривых зеркал без отражений и никак не находила нужное. Била их от злости и отчаяния, но не могла разбить. А когда стало невыносимо от разрывающей душу боли, попыталась выбраться из этого жуткого места, но не смогла.

— Ты наказана, — упрекнул меня женский голос тоном строгой мамочки, и я огляделась в поисках его обладателя. — Ты готова вернуться и совершить необходимое?

Я не знала о чем речь. Не знала, что самое это «необходимое», но затапливающее душу одиночество и страх, отбросившие меня на пять лет назад в самый тяжелый период моей депрессии, вынуждали согласиться на все. И я бы согласилась, но упрямое подсознание выкинуло меня из этого сна в другой, где за толстой решеткой сидела маленькая девочка, напевая тихую песенку. Черные стены темницы, две луны, виднеющиеся в небольшом проеме окна высоко под потолком и малышка в неподходяще белом платьице и носочках, играющая с куклой. Она сидела ко мне спиной, повернулась, услышав шаги, зыркнула пустыми глазницами, так резко и внезапно, что я, уже ухватившаяся за решетку руками, вздрогнула и непроизвольно отпрянула назад:

— Ты должна вспомнить, — прокаркало это существо, напоминающее скелет ребенка обтянутый кожей.

Удивительно, но я его не боялась. Более того то, что оно пребывает за решёткой мне казалось неправильным, хотелось освободить взять на руки и прижать к себе.

Где-то сбоку взлетел черный ворон, непонятно как очутившийся в этой камере-клетке. Пугающе налетел на меня и меня вновь выкинуло. Теперь я стояла среди поля с кучей мертвых. Ангелы, демоны, драконы и люди — все слились на этом усеянном покореженными телами поле. Я словно попала на съемочную площадку какой-то фэнтезийной эпопеи. Вот только, страх отыскать тут родные и любимые лица был так неестественно силен, что я попятилась.

— Ты должна выполнить свое предназначение, — потребовал первый голос. Медоточивый, как сладкая патока.

— Ты должна вспомнить, — прокаркал второй. — Иначе будет поздно для нее.

Они будто продолжали говорить об одном и том же, но почему-то мне казалось, что это совершенно разные, взаимоисключающие приказы.

— Для кого «для нее»? — не сдержавшись, вскрикнула я и проснулась.