На краю бездны (СИ) - Королева Людмила - Страница 6

— Ох и получишь ты у меня, — многообещающе проговорил Иван, а у меня мурашки поползли по спине.

Пока он нес меня в спальню, я лихорадочно целовала его лицо и шею, умирая от жгучей потребности в этом мужчине. Мне всегда будет его мало.

Ваня немного грубо швырнул меня на кровать и принялся стаскивать экипировку. А дальше как обычно, ухватил своими ручищами мою футболку и с остервенением и каким-то безумием разорвал ткань на части. Этот треск вызывал волну дрожи не только у меня, но и у него. Дыхание сделалось рваным.

— Ванечка, только не тяни. Я безумно тебя хочу, — прошептала возбужденно, пытаясь стянуть с любимого спортивные штаны. Тарасов схватил меня за запястья и подтянул мои руки к изголовью кровати. Защелкнул наручники, чтобы я не могла шевелиться.

— Нет-нет, любимая. Ты будешь наказана за опоздание и за то, что мне пришлось проснуться в пустой постели, — заявил он, а я судорожно сглотнула.

Уже была готова для него. Растаяла как Снегурка на солнце. Заерзала, пытаясь обхватить Ивана ногами, а он усмехнулся. Придавил меня своим тяжелым, натренированным телом. Природа наградила Тарасова качествами лидера, а он ими не пользовался. Нашел отдушину в автомобилях. Ему бы меч в руки и мир завоевывать. Представила его в средневековой броне и застонала от своей фантазии. Я чокнутая, спору нет.

— Тигрица моя, — прерывисто проговорил и через разорванную ткань футболки ухватил зубами мой сосок.

Я всхлипнула и выгнулась дугой ему навстречу. Твою же мать! Я горела, пылала и уже умирала. Мне нужен был он здесь и сейчас, однако Ваня наслаждался моим нетерпением и все время наказывал тем, что не давал желаемого, мучил, пока я не начинала скулить. Наручники издавали противное лязганье, потому что я пыталась освободить руки.

— Ваня! — рявкнула, когда этот нахал, с усмешкой на губах, медленно провел длинными пальцами по ложбинке между грудей. Спустился к трусикам и одним движением разорвал их на мне, приглушенно издав стон. Слегка прикоснулся к моей промежности и довольно сверкнул глазами.

— Детка, я с ума схожу от тебя. Какая же ты мокрая и всегда готовая. Чувственная, нежная, сильная и смелая, — слова чередовал с поцелуями.

От прикосновений его влажных губ у меня кожа огнем горела и пальцы на ногах немели. Выдержать бы эту пытку.

— Тарасов! Твою мать! — завопила, заерзав под ним. Смотрела гневно, в упор, а он наслаждался.

— Моя неукротимая, — сказал серьезно.

В голосе слышалась сталь, а у меня в груди пламя бушевало, кровь по венам пульсировала, а сердце с надрывом билось.

Любимый сорвал с меня остатки футболки. А я подумала, что столько вещей мне испортил за это время, что не сосчитать. Ну да ладно. Иван прикусил сосок до острой боли, а я чуть не задохнулась от нахлынувшего возбуждения. Ваня знал, что я любила жесткий секс. У него тоже предпочтения были далеки от нежности. Я не раз задумывалась над тем, почему у Виктора и Вани были схожие вкусы в сексе? Общие гены или что-то еще? Только Ваня хоть и проявлял безумство, все же был далек от Громова. Поморщилась от собственных мыслей. Злость накатила. Почему вообще подумала про Виктора в такой момент?

Когда Ваня проник в меня пальцами, все мысли вылетели из моей головы. Тарасов наслаждался своей властью над моим телом. Специально двигал пальцами медленно и мучительно, подводил к краю, а разрядку получить не позволял.

— Ваня, — заскулила я, хватая ртом воздух. — Я тебя убью! Четвертую. Прекрати мучить, — застонала я.

— Какая ты грозная, — усмехнулся он, отстегнув мои руки.

Резко перевернул меня на живот, приподнял за поясницу. Я в мгновение ока, как кошка прогнулась в спине. Закусила губу и готова была разрыдаться, потому что он томил меня ожиданием.

— Убью, — зашипела.

За что получила увесистый удар по попе. Надо сказать рука у него тяжелая. Но меня это возбудило еще сильнее. После трех шлепков, он наконец-то проник в меня до упора. Мне казалось, что сердце разорвется в груди. Хватала ртом воздух, поддаваясь ему навстречу. Извивалась как змея. Шипела и рычала, цепляясь пальцами за кованную спинку кровати. Ваня толкался в меня жестко, без капли нежности, входил на всю длину, отчего у меня звездочки перед глазами мельтешили. Вцепился мертвой хваткой в мои бедра и усилил свой напор. Мелкая дрожь прошла по позвоночнику, и я содрогнулась в сильном оргазме, выкрикнув ругательства. Черт! Умопомрачительно. До безумия любила этого самца — моего льва. Все в нем сводило меня с ума: улыбка, уверенный взгляд, тяжелая энергетика. От Вани веяло силой духа и мужественностью, любила его запах, который дурманил и затмевал рассудок. Хвоя вперемешку с мазутом и машинным маслом — бесподобный мужской запах.

Я резко подскочила, повалила Ваню на лопатки и села сверху. Медленно покачивала бедрами, выбив из любимого стон. Он сжал мою грудь и толкался глубоко, стиснув зубы. А я млела от него. Такой дикий, сильный, мужественный и весь мой. Только мой! Я любой конкурентке глотку перегрызла бы, если бы заметила кого поблизости.

Любимый сжал пальцами мои соски до боли, а я вскрикнула от наслаждения. Наклонилась и впилась в его губы. Поцелуй был грубый. Мы кусали друг друга до крови, ощущая металлический вкус. Ухватила зубами вену на его шее, отчего он застонал, ведь укусила больно. За это он сильнее толкнулся во мне. Снова увидела звезды и получила разрядку во второй раз, только после этого угомонилась. Следом содрогнулся телом и Ваня, кончив внутри меня. Все эти годы я пила противозачаточные, поэтому ничего не опасалась.

Тарасов сделал резкий кувырок, навис сверху, как гора, прожигая взглядом. Облизнул свою прикушенную губу, откуда сочилась кровь и усмехнулся:

— Дикарка моя. Я с ума схожу от тебя. Люблю тебя.

— Сделаешь завтрак? Умираю с голоду, — призналась я, вытягиваясь на кровати.

Хотелось урчать от удовольствия.

— Нашла повара, — цокнул он языком, но, тем не менее, поднялся с постели.

— Ну, ты же знаешь, что я не очень дружу с кухней, — ответила, радуясь тому, что Ваня взял на себя эту роль. В нашей семье готовил только он.

Конечно, кто бы меня учил кулинарии? Уж точно не Виктор и не родная мамаша. Все что я умела стряпать — это то, чему меня Ванечка научил. А так как он тоже умел не много, вот и питались в основном пельменями и полуфабрикатами. Так и жили.

Приняла душ и, покачивая бедрами, вошла на кухню. Ванюша разогрел блинчики с творогом и сварил кофе.

— Хочу в отпуск. Ваня, давай махнем куда-нибудь? — предложила я, делая глоток горячего, бодрящего напитка.

Господи! Как же хорошо.

— Яночка, мы обязательно отдохнем потом, а пока не могу. У Виктора скоро крупная сделка, я должен помочь прикрыть его спину. Он только мне доверяет, — ответил Тарасов, а я с грохотом поставила чашку на стол.

— Ваня, а твою спину, кто прикроет? А? Твою мать! Да если с тобой что случится, я с собой покончу, ты это понимаешь? — рявкнула я. Меня колотило, как в ознобе.

Нет-нет! Мне нельзя лишаться Ванечки, он мой спасательный круг. Он моя единственная защита от Виктора. Не будет Вани, и этот дьявол доберется до меня. Не хочу я больше в рабство!

Тарасов смерил меня убийственным взглядом, у меня даже мышцы непроизвольно напряглись, словно передо мной волк, который готов на клочья разодрать.

— Дура! Еще раз услышу подобное — высеку так, что неделю сидеть не сможешь! Ты что несешь? Только попробуй с собой что-нибудь сделать, убью. Ты нужна мне! — ледяным тоном проговорил, грозно сверкнув глазами.

— Если я тебе так дорога, то почему мы с тобой еще не женаты? — вопросительно вскинула брови.

Ваня сделался темнее грозовой тучи. Ему бы молнии в руку… Вылитый Зевс, который явился, чтобы уничтожить людишек. Усмехнулась своим мыслям.

— Ты же знаешь, что семья — это слабость. Учитывая то, чем я занимаюсь… Не хочу, чтобы тебя потом мучили допросами в полиции или еще хуже… Вдруг мои враги решат похитить тебя, чтобы надавить на меня. Сейчас ты свободна, сможешь упорхнуть, исчезнуть без слада в случае опасности. К тому же штамп — это всего лишь отметина в паспорте. Мы с тобой пять лет живем вместе, ты и так моя жена, — хмыкнул он.