Деграданс (СИ) - Прашкевич Геннадий Мартович - Страница 13

Шумовые полосы на экране.

Ободранная оскаленная мумия.

Камера уходит в сторону, появляется бассейн.

Снимают явно с руки, изображение дергается, но отчетливо видно, что рядом с опрокинутой мумией у стены, раскинув руки, лежит мертвый парень в пестрой испачканной кровью футболке.

– Тот самый очкарик, товарищ капитан.

– Где звук?

– Изображение идет без звука.

На экране непонятое мельтешение.

Люди мечутся, приседают, падают на пол.

С потолка сыплется известка, летят куски алебастра, будто по лепнине саданули из дробовика. В бассейн с темным раствором, страшно имитирующим кровь, падает женщина. Окунается с головой. Всплывает, булькая, отчаянно размахивая руками. Кричит, но звука нет, только рот разинут. На кусочки, как от взрыва, разлетается череп зеленой мумии. Мужчина в наручниках наваливается на мокрую женщину, прижимает ее к бортику бассейна…

– Что они там делают?

– Уже сделали… Это мы уже видели, Жора… Только тут изображение более качественное. Должно быть, снимали встроенной в мобильник надежной цифровой видеокамерой.

– Но, товарищ капитан, чего-то я не пойму… Эта девушка, похоже, сама помогала насильнику…

– Она в шоке.

– А почему насильник в наручниках?

– Спроси лучше, зачем это нам показывают?

– Ну, какие тут вопросы. Кинулись на падаль, задирают рейтинг канала.

Петунин машинально провел ладонью по лицу:

– Я не о телевизионщиках. Я о террористах. Им-то зачем все это?

Арутюнян не ответил. Не знал, что ответить. На экран вернулась ведущая.

«Вы только что видели эксклюзивный репортаж Александра Калинина, собственного корреспондента популярного издания „Газетта“. Поистине, шокирующие кадры. Правительство и Госдума обязаны выступить с заявлением, чтобы успокоить население нашей страны. Мы ждем новых сообщений с места событий, и будем выходить в эфир сразу по мере поступления свежей информации. Следите за нашими выпусками. Обо всех подробностях трагедии, происходящий в настоящее время в московской галерее „У Фабиана Григорьевича“ вы можно узнать на сайте „Газетты“. Там же вы найдете фотографии с места событий, сделанные Александром Калининым. – Ведущая мило улыбнулась. – Экстренный выпуск завершен. Смотрите продолжение популярного сериала».

«Я отомщу тебе, Кордова! Отомщу так, как еще ни один мужчина не мстил другому мужчине!»

Арутюнян сплюнул.

– Включи интернет-канал.

– Там прокручивают тот же репортаж.

Пискнул сигнал вызова. Арутюнян прижал к уху клипсу:

– Товарищ капитан! Это Миша Яранский.

– Слушаю. Петунин. Что там у тебя?

– Да ничего особенного, – раздался грассирующий голос Яранского. – Закончил опрос свидетелей. Всех, кто видел, как террористы проникли в галерею. Показания противоречивые. Возможно, террористов было двое. Но некоторые утверждают, что видели только одного мужчину. При нем была большая спортивная сумка. Возможно, со взрывчаткой. В руке был пистолет или что-то вроде короткого автомата. Более точно установить не удалось, среди свидетелей не оказалось ни одного, кто разбирался бы в оружии. Избил охранника, навесил на входную дверь брикет с пластидом.

– Не муляж?

– Не похоже.

– Ультразвуковой сканер использовали?

– Нет. В брикет электронный детонатор вставлен. Может рвануть.

– Бред какой-то, – посмотрел капитан на Арутюняна. – Зачем ломиться в галерею силой, если можно купить входной билет?

– Может, у них денег не было?

– Ты совсем того?

– Или внутри могли находиться сообщники…

Ведакову и раньше приходилось доводить до ума наброски статей и репортажей Калинина, но сейчас… Какая к черту обработка? Он не понимал Декельбаума. В галерее стрельба… Ксюша под верзилой с наручниками… Под сердцем холодело…

– Иван Исаакович! – заглянула в кабинет секретарша. – Резервная линия!

– Нет меня, нет, сколько говорить? Занят!

– Да Калинин же!

– Ах, Саша… – Главный суетливо искал нужную кнопку на селекторе.

– Вторая слева. Да вторая же, Иван Исаакович!

– Нашел, нашел! Записывай!

Начал быстро диктовать Ведакову:

– «Террорист, захвативший заложников, требует встречи с Христом…» Саша, я тебя правильно понял?

– С Христом? – мрачно переспросил и Ведаков.

– Да, Саша, слышу… Да, понял… Ага… «Требует встречи с Христом… Тогда он гарантирует жизнь заложникам». Но, Саша, он уже застрелил одного! Ну да, я знаю, он и тебя ранил. Ты держись. А как же так с Малышевой-то? Шоу? И зачем этому типу Христос?… «Хочет рассказать о наболевшем»… Андрей, записывай! Саша, я не совсем понял. Этот террорист, он действительно требует встречи с Христом? Зачем это ему? «У него не осталось ни одного другого близкого существа?» Андрей, записывай… Но, Саша, как он себе это представляет? Вам что, священника надо прислать в галерею?… Ах вон что… «Достучаться до Христа проще, чем до чиновников…» Записывай, Андрей, слово в слово… Что конкретно нам нужно сделать? Связаться с Седьмым каналом?…

– Сашка, – вмешался в разговор Ведаков. – Что ты там задумал?

– А ты еще не понял?

– Что я должен понять?

– Соображай! Или ключ подбросить?

– Какой еще ключ?

– Новая эстетика…

– При чем тут это?

– Твои слова?

– Ну и что?

Долгие гудки.

Главный вопросительно поднял брови:

– Андрей, о чем это вы? О какой эстетике?

– Неважно, Иван Исаакович. Теперь уже неважно.

В сознании Ведакова что-то сместилось. Новая эстетика…

Ну да, от Калинина можно ожидать чего угодно. Он там ранен? Возможно. Но, похоже, террорист или террористы доверяют ему, если разрешили работать с видеокамерой, вмонтированной в мобильник. Почему Ксюша там? Почему Сашка не помешал происходящему? Сердце покалывало. В режиме слайд-шоу вдруг пронеслись в памяти вырезки из газет, показ фрагментов концерта группы «Зомби и Каннибал» (запись подарила Ксюша), рекламный плакат выставки Гюнтера фон Хагенса на выходе из метро… Теперь, наконец, требование? Встретиться с Христом! Да что, черт побери, происходит с миром? Сашка – сволочь… Он умная сволочь… Чем больше людей он втянет в эту свою непонятную игру, тем легче потом ему будет выпутаться… Новая эстетика… Вспомнил! Наши предки искали мандрагору под грязной виселицей, под ногами повешенных, в их непроизвольных испражнениях, а что ищет Калинин?

Нет, не понимаю.

– Товарищ капитан!

– Что там еще у тебя?

– Список заложников.

– Установили всех?

– Вроде бы.

Петунин пробежался по списку.

Иногда задерживался взглядом на приложенных фотографиях.

Павел Иванович Гребнев, 32 года, холост, работник департамента профтехобразования… (Мордастый мужик, с таким по пьяни не поспоришь, но в галерее его не видно и не слышно).

Петр Ильич Гетманов, 27 лет, электрик ЖЭУ Бауманского района…

Магдалина Иосифовна Строммель, 27 лет, учительница биологии и обществоведения… (Кудрявая, глаза внимательные. Понесло ее на эту чертову выставку…)

Яков Павлович Ямщиков, 31 год, водитель маршрутного такси…

Илья Фомич Григорьев, 42 года, разведен, прозектор…

Надежда Ивановна Болтенко, 32 года, домохозяйка… (На фотографии – толстуха в нелепом коротеньком платьице).

Наталья Ивановна Фомина, 20 лет, студентка МАИ…

Андрей Соловьев, 27 лет, художник-декоратор, прописан в частном секторе… (Вид какой-то похмельный, делать ему с утра было нечего?)

Павел Сергеевич Голубев, 23 года, слушатель курсов живописи при художественном училище…

– Товарищ капитан, Голубев – это тот самый очкарик, которого застрелили…