Убийственно жив - Джеймс Питер - Страница 56

• Предыдущая
• 56/99
• Следующая

– Какое это имеет значение, Норман? – уточнил Грейс.

– По-моему, среди этих художников куча чокнутых. Я читал, Пикассо в девяносто с лишним лет трахал баб.

– А значит, вы утверждаете, будто художник обязательно извращенец? – Берта Мой явно была сегодня в дурном настроении. – Надел на Кэти Бишоп противогаз, потом задушил? Может быть, не будем тратить время, выложим эти факты прокуратуре и получим постановление об аресте Чанселора?

– Спасибо, Белла, хватит, – твердо остановил перепалку сотрудников Грейс.

Белла Мей, раскрасневшись, пронзала Поттинга пылающим взглядом. Грейс на секунду задумался, не имеет ли ее враждебность к сержанту какие-то глубокие корни. Не было ли между ними когда-нибудь близости? И усомнился в этой мысли, глядя на старого заезженного боевого коня и свеженькую привлекательную разведенную брюнетку тридцати пяти лет. Нет, невозможно.

– Вы обнаружили в его доме признаки ненормальных наклонностей? – спросила Ким Мерфи. – Развешанные на стенах противогазы? Непристойные картины?

– Кругом нарисованы голые бабы, я вам говорю! Никто таких картинок своей старушке-маме не покажет. И еще я узнал кое-что интересное: в четверг вечером он был с миссис Бишоп. Почти до полуночи.

– Надо как можно скорее его допросить, – решил Грейс.

– Придет в десять.

– Очень хорошо. Кто с тобой будет?

– Констебль Николл.

Грейс взглянул на Ника Николла. Измотанный молодой отец еле сдерживал зевки, с трудом умудряясь держать глаза открытыми после очередной тяжкой ночи с младенцем. Не стоит поручать беседу с таким важным свидетелем сонному зомби. Он перевел взгляд на Дзаффероне. Несмотря на сильную антипатию к заносчивому юнцу, вариант идеальный. Его высокомерие каждого выведет из себя, а уж чувствительного художника и подавно. Часто бывает полезно сбить с толку свидетеля, чтобы что-нибудь из него выудить.

– Нет, – сказал Грейс. – Вместе с тобой со свидетелем будет беседовать констебль Дзаффероне. – Он заглянул в отпечатанный листок с программой инструктажа, а потом оглянулся на бритоголового тридцатисемилетнего Джо Тиндалла с узкой бородкой, в очках с голубоватыми стеклами. – Хорошо. Теперь послушаем доклад криминалиста, работавшего на месте преступления.

– Во-первых, – начал Тиндалл, – я жду сегодня из Хантингтона результаты анализа ДНК по семенной жидкости, обнаруженной во влагалище миссис Бишоп. Утром мы отослали в лабораторию несколько образцов из квартиры мисс Харрингтон. Включая кусочек ткани из-под ногтя большого пальца ее правой ноги и маску противогаза, которая была на ней надета, кажется аналогичная по типу и производству обнаруженной в доме миссис Бишоп. – Он отпил воды из бутылки. – Кроме того, мы отправили на исследование волокна ткани и образцы крови из квартиры мисс Харрингтон. Смазанные следы крови на стене над кроватью, где лежала жертва, не соответствуют полученным ею повреждениям. Возможно, это кровь преступника. На месте обоих преступлений пригодных для идентификации отпечатков не найдено. Значит, убийца обеих женщин либо действовал в перчатках, что наиболее вероятно, либо везде стер следы пальцев. Однако с помощью химических проявителей мы сняли отпечатки ног на кафельном полу в ванной, явно принадлежащие не жертве. Теперь стараемся установить по ним тип обуви.

Затем Памела Бакли, как всегда собранная, с пронзительным взглядом, доложила о результатах проверки по поводу обращений в травматологию и отделения «скорой помощи» во всех больницах графства Суссекс, Истборна, Уортинга, Льюиса и Хейуорд-Хитс с травмой руки.

– Мы добывали сведения о пациентах конфиденциально, – саркастично добавила она и зачитала исчерпывающие сведения из больниц без указания имен. Ни одно повреждение не совпадало с раной Бишопа, и никто из медицинского персонала не опознал его по фотографии.

Потом настал черед сержанта Гая Батчелора. Высокий плотный офицер сказал со свойственной ему деловитостью:

– Кажется, у меня есть нечто интересное. – Он одобрительно кивнул в сторону Нормана Поттинга. – Норман очень хорошо сделал, послав своего напарника Джона Смита в филиал «Телекома», несмотря на воскресенье. Джон проследил звонки с мобильного телефона, найденного в квартире мисс Харрингтон.

Он прервался, отпил кофе из большой кружки и с улыбкой поднял на соратников глаза.

– Согласно полученной информации, в последний раз мисс Харрингтон набрала номер, – он сверился с записями, – 07985 541298. Я его установил. – Сержант победоносно посмотрел на Грейса. – Это номер мобильника Брайана Бишопа.

Говорят, успех в жизни на один процент зависит от вдохновения и на девяносто девять от пролитого пота. Не упоминают только о том, что для нового предприятия требуются наличные. Чтобы создать компанию, нужны юристы, бухгалтеры, поверенные с патентами на оформление авторских прав на программное обеспечение, дизайнерская компания, которая разработает логотип, создаст имидж компании, упаковку для продукции, что необходимо, если действовать в глобальном масштабе, и, конечно, веб-сайт. Нужен офис, мебель, телефоны, факс, секретарша. Все это стоит недешево. За год после рождения Великой Идеи я выложил из своего кармана сто тысяч фунтов и еще не готов к песням и пляскам. Но близок.

Во второй раз заложил квартиру, продал все, что мог продать; кроме того, управляющий банком, который мне поверил, выдал ссуду крупнее положенного. Я все поставил на карту, как выражаются американцы.

Читал финансовые страницы всех газет, подписывался на каждый журнал, имеющий отношение к намеченной мной сфере деятельности. И можете представить, с каким ошеломлением однажды прочел в приложении к «Файнэншл таймс» статью журналиста Готэма Малкани о своем предприятии.

Там буквально излагалось все, что я задумал и что уже делал.

И я сам смотрел на себя с фотографии на розовой странице.

Только название компании отличалось от избранного.

И под моим снимком стояла чужая фамилия какого-то мужчины, о котором я никогда в жизни не слышал.

Мария Дьяпич набрала код, вошла в кованые ворота. Только что минуло девять часов вечера; она несколько задержалась из-за дочери. Мария сразу заметила мужчину, стоявшего перед четвертым подъездом, как будто ее дожидаясь. Она прошагала по вымощенному булыжником двору, тяжело дыша после долгой ходьбы, тем более с тяжелой сумкой, где лежала рабочая одежда, туфли, еда и питье. Она сильно вспотела в жару и очень расстроилась из-за очередной ссоры с Даникой. Что это за мужчина? Чего ему надо? Какой-нибудь агент из многочисленных контор, которым она должна деньги по кредитным карточкам?

Тридцатипятилетняя сербка повсюду ходила пешком, экономя деньги. Практически до любого работодателя можно дойти примерно за час от муниципальной квартиры в районе Уайтхок, где она живет вместе со своей четырнадцатилетней примадонной. Почти каждое заработанное кровавым потом пенни идет на покупку для Даники самого лучшего, что они себе могут позволить в новой жизни в Англии. Она старается покупать хорошие продукты, одежду, которую хочется дочке, – ну, кое-какую, по крайней мере, – и прочее, чтобы та не отставала от своих друзей: компьютер, мобильник, плеер с наушниками последней модели ко дню рождения две недели назад.

И в награду девчонка явилась домой в десять минут пятого утра! Зрачки расширены, макияж смазан.

А теперь еще этот симпатичный мужчина – стоит на ступеньках, явно желая забрать наличные деньги, которые лежат на кухонном столе. Мария опасливо смотрела на него, нашаривая в сумке ключи от квартиры Клио Мори. Высокий, с гладко зачесанными назад темными волосами, красивый – похож на киноактера, фамилию которого она не помнит, – прилично одетый: в белой рубашке с одноцветным галстуком, голубых брюках, черных туфлях, голубой холщовой куртке, которую можно принять за форменную, с жетоном на нагрудном кармане.

• Предыдущая
• 56/99
• Следующая