Сила рода. Том 7 (СИ) - Вяч Павел - Страница 4

Не дождешься!

— Не хочешь вставать на колени, — послышался все отдаляющийся глумливый голос, — будешь как червь ползать по земле!

И вправду, тело, не выдержав издевательств, повалилось на песок.

— Оставь его, Тирум! — сквозь вату в ушах пробился чей-то глубокий голос. — Если он сейчас сдохнет, вычту деньги из твой доли, а если не хватит, то сам займешь его место, понял?

— Да ладно, — шутник тут же пошел на попятную, и ошейник перестал стискивать мое горло. — Больно он строптивый! Я хотел заняться его воспитанием…

— Не тебе решать, как поступать с рабами, — безразлично отозвался, по всей видимости, вожак работорговцев. — Не зарывайся, Тирум.

— Как скажешь, Десен, — в голосе шутника отчетливо слышалась досада, — как скажешь…

Ох, чувствую этот Тирум не упустит возможности сорвать свою злобу на мне или на ком-то из рабов.

Себя рабом я, несмотря на ошейник, не считал.

И вообще, когда я боролся с ошейником, в какой-то момент мне показалось, что ещё немного, и я смогу справиться с его влиянием!

Вот только на это ушли все мои силы.

Эх, встреться мне эти работорговцы хотя бы пару-тройку дней назад…

Так или иначе, но нужно действительно умерить свой норов, немного окрепнуть и потом уже думать, как избавиться от этого ксурова ошейника.

— Эй, ты меня понимаешь?

— Да, — прохрипел я.

— Ты форточник?

— Да.

— Откуда говоришь выучил язык?

— Стела…

— Какая стела? — голос бедуина стал обманчиво мягким, а я наконец-то нашел в себе силы подняться с земли и посмотреть на своих пленителей.

Худощавые, жилистые, лица больше азиатские, чем европейские, кожа смуглая, глаза равнодушные.

И это равнодушие пугало сильнее всех ошейников и пустынь. Обладатель таких глаз относится к своему пленнику как к вещи.

Сломать, продать, обменять — для таких людей в порядке вещей.

Обычно такой человек есть во всех коллективах, но здесь… все без исключения бедуины смотрели на меня как на вещь.

— Да он мозги дурит! — вмешался шутник Тирум. — Все знают, что стелы разрушены!

— Заткнись, Тирум, — главарь бедуинов метнул в своего подчиненного нехороший взгляд. — Так что за стела? Здесь? В Пустыне? В развалинах? Место помнишь?

Десен, если я правильно запомнил имя главаря работорговцев, делал между вопросами небольшие паузы и внимательно всматривался в мое лицо.

Словно пытался найти ответ.

— Стела в пустыне, кха-кха, — ответил я, ничуть не покривив душой.

Жаль, что я не успел узнать у пленников полный функционал ошейника, но лучше, думаю, не врать. Вдруг ошейник сможет это как-то оценить.

Или не ошейник, а маг…

— Вход, кха-кха, лежит в развалинах, место, кха-кха, помню.

Говорить было больно — во-первых, снова хотелось пить, во-вторых, горло саднило после ксурова ошейника.

— Тирум, дай ему бурдюк! — приказал бедуин.

— Но, Десен…

— Не испытывай моё терпение, — голос Десена похолодел.

— Ещё воду тратить на всяких проходимцев! — пробурчал шутник так, что вроде как говорил он себе под нос, но услышали все.

Достав из тюка тощие меха, он с силой швырнул их мне в лицо.

Десен едва заметно поморщился, а я, поймав бурдюк, сорвал крышку, понюхал воду и, не медля ни секунды, выпил все до дна.

— Это была твоя порция на день, — заметил Десен.

— Говорят, от обезвоживания, кха-кха, наступают необратимые разрушения головного мозга, — я пожал плечами. — И особенно страдают участки мозга, связанные с памятью.

— Умник, — поморщился Десен. — Не парь меня.

— Вам нужна стела, мне, чтобы восстановиться, нужна вода.

Десен задумчиво посмотрел на меня, словно решая, продолжить разговор или убить меня на месте.

Я же, спокойно выдержав его изучающий взгляд, прислушался к себе.

Тело ломило, слабость, хоть и стала полегче, но никуда не делась, голова все так же кружилась, да и вообще, самочувствие было не из лучших.

В таком состоянии я бы не то что драться, даже идти куда-то не рискнул. Впрочем, выбора у меня не было.

К тому же напряжение, витающее в воздухе, не вызывало сомнения — именно в этот момент решается моя судьба.

— Расскажи о стеле, — Десен принял решение и взмахом руки приказал выдать мне ещё один бурдюк с водой.

— Для того, чтобы добраться до стелы нужно…

Рассказывал я долго и обстоятельно, то и дело прикладываясь к мехам с водой.

Пить хотелось просто неимоверно, но я волевым усилием заставил себя делать маленькие глоточки — для лучшей усваиваемости.

Ну и, конечно же, внимательно следил за эмоциональной составляющей Десена.

Когда от него начинало веять скукой, я тут же перескакивал на следующий эпизод, или переключался на опасности передвижения под землей.

Сам же, пока рассказывал про свой путь до Центра, незаметно рассматривал работорговцев.

Самым опасным был Десен — глава небольшого отряда.

На бедре у него висели ножны, а жилистые ладони явно намекали, что меч у него не только для красоты.

Справа от него сидел маг.

Веяло от него какой-то сыпучей силой и… одержимостью, что ли?

Даже не так, на эмоциональном плане явственно ощущалось сильное желание, на грани раздражения.

Дальше по кругу расположился Тирум.

Этот, судя по ауре и эмоциям, был латентным садистом и вообще неприятным типом, который мало кому нравился и бесил своим поведением всех подряд.

Сам — дрыщ-дрыщем, соплей перешибить можно, но целая связка ошейников, которые болтались у него на поясе, давали понять за что его терпят в банде.

К слову, держался Тирум как бы в стороне.

Ну а слева от главаря сидели типичные быки с поправкой на местный колорит.

Поджарые, жилистые, одним словом — воины.

Этим, судя по излучаемым эмоциям, было вообще на все плевать, лишь бы платили звонкую деньгу.

— Вот там стелу и нашел.

— Если прямо сейчас обратно пойдем, сколько идти? — спокойный внешне Десен, изнутри так и фонтанировал желанием бросить все и бежать в пустыню.

— Дней пять, — прикинул я. — Примерно.

— Примерно?

— Последние два дня как в бреду прошли, — я пожал плечами, — мог немного заплутать.

Десен покосился на мага, на что тот пожал плечами.

— Точно не сегодня, — проскрипел маг. — Ксурова жара вытягивает из меня все силы.

— Это не жара из тебя силы вытягивает, — тут же отреагировал Тирум, — а грибные отвары!

— Заткни свою пасть, щенок, — беззлобно усмехнулся маг. — И не завидуй.

— Да не очень-то и хотелось травиться твоими мухоморами…

Судя по эмоциям Тирума ему очень даже хотелось убиться грибным отварчиком. Меня же, при упоминании мухоморов, аж передернуло.

Сразу же накатили воспоминания из детства, но я их решительным образом отогнал. Не время и не место.

— Три дня, — задумчиво протянул Десен. — Хм…

— Даже не думай, — покачал головой маг. — Рабы не выдержат.

— Да и плевать, — равнодушно отмахнулся главарь.

— Не дури, Десен, — маг покачал головой. — Сначала выполни контракт и получи деньги. Пополним запасы, выжмем из него все, что сможем и только тогда пойдем.

— Но вдруг кто-то…

— Не говори ерунды, — маг покачал головой. — В те края даже контрабандисты не ходят. Через неделю пути гарнизон Крепости стоит.

— Эй, пацан, — Десен, прищурившись, посмотрел на меня, — ты из Крепости?

То, как они говорили слово «крепости», подсказывало, что речь идет о каком-то поселении.

— Нет, — я покачал головой.

— А как в Пустыне оказался?

— Воронка такая… серая.

— Серая? — удивился маг. — Впервые слышу. Ладно, Десен, светляка на него можно не тратить, ну а завтра я устрою сеанс и покопаюсь у него в башке.

Покопаюсь у него в башке?! Завтра? Не-не-не…

— Ступай, — главарь властно махнул рукой, и ноги сами собой понесли меня к остальным… пленникам.

Пока шёл — усиленно соображал, что делать дальше.

Интересно, сегодня, случайно не понедельник? Сначала рабство, потом шутник-садист, теперь, для полного счастья маг, который хочет залезть мне в мозг.