Ужасная госпожа (СИ) - Мур Лана - Страница 10

— Герцог де Альбукреки, полагаю, после свадьбы будет думать только о том, чтобы поскорее меня обрюхатить, — усмехнулась Иса и, не потрудившись накинуть пеньюар, спрыгнула с кровати.

— Попридержите язык, юная особа, иначе вести о вашем вульгарном поведении доберутся до герцога раньше, чем согласие на брак вашего батюшки.

— Не ты ли станешь этим вестником? — Иса наступала на Эдуарду, тесня ее к дышащей паром ванне, а в почти черных глазах сверкал разожженный Витором и подписанный Дудой гнев. — Только не забывай, что делают с гонцами, приносящими плохие вести. И прекрати меня злить. В следующий раз можешь не проснуться, — воспоминание о вчерашней проделке немного исправило настроение Исы и, мило улыбнувшись, она опустилась в клубы пара, напитанного ароматом розового масла.

От неприкрытой угрозы госпожи Дуда похолодела, но помня о принесенной новости, не рискнула вступать в спор и еще больше злить подопечную.

— Ваш батюшка сегодня отбывает к герцогу, чтобы обговорить условия предстоящего брака, — чопорно сказала она, стараясь не замечать, как Иса едва не мурлыкает, совершенно бесстыже подставляя себя под смуглые руки служанки. — И перед отъездом изъявил желание видеть вас. Поторопитесь и не задерживайте его, сеньорита.

Высказав все что должна была, но сдержав все, что хотела сказать, Эдуарда чинно выплыла из спальни графини и не узнала, что вслед ей полетела и врезалась в дверь чеканная чаша со спелыми и блестящими ягодами винограда.

— Змея, ты когда-нибудь выведешь меня из терпения и тогда пощады не жди, — сквозь зубы прошипела Иса и накинулась на несчастную служанку: — А ты чего копаешься? Не слышала разве, что папенька хочет меня видеть? Живо помоги подняться!

Оставляя за собой лужи маслянистой воды, Иса подошла к окну и нетерпеливо ждала, пока служанка оботрет кожу чистым полотном, а потом застегнет и зашнурует бесчисленные застежки платья.

Скромный туалет, лицо, сияющее свежестью юности, глянцевые волосы, чинно убранные в толстую косу — и юная графиня готова предстать перед отцом образцом добродетели.

***

— Папенька, вы нас покидаете?

Блюдя достоинство будущей герцогини, Иса не бросилась отцу на шею, как простолюдинка, а присела в чинном поклоне, вызвав у растроганного отца слезы умиления и восхищения — вот она истинная наследница рода де Сильва — гордая и непреклонная.

— Да, доченька, — Карлос де Сильва коснулся лба дочери отческим поцелуем. — Не хочу в столь важном деле, как твой брак, полагаться на поверенных. Делами в городе займутся чиновники, а на тебе, моя дорогая, остается дом и брат. Будешь полновластной хозяйкой, но ведь тебе уже не впервой, — он погладил дочь по блестящим, как зеркало, волосам.

Иса, с трудом сдерживая ликование от открывающихся перспектив — теперь и Дуда, и братец, и наглый раб в ее полновластном распоряжении — стояла покорно опустив взгляд.

— Конечно, я обо всем позабочусь, — с уверенностью истинной графини ответила она, а потом, словно не в силах сдержаться, добавила грустным тоном любящей дочери: — Но вы возвращайтесь поскорее. Нам будет очень вас не хватать.

— Я привезу подарки тебе и Жуану, — ласково ответил отец.

При упоминании брата, уголок пухлых губ дернулся, но Иса сразу же благодарно улыбнулась отцу, скрывая пренебрежительное отношение к наследнику графского дома.

Кухня, как всегда, сверкала чистотой. Анима хлопотала у горящего в большой плите огня.

— Что готовишь?

От надменного голоса молодой госпожи кухарка вздрогнула, и в воздух взмыло мучное облако.

— Что ты наделала, неумеха! — закашлявшись, воскликнула Иса. — Папенька уехал, и теперь докладывать обо всем будешь мне и подчиняться тоже мне. Ты уже приготовила завтрак для молодого графа?

Бедняжка Анима все еще не могла прийти в себя после шокирующего известия — даже при отце госпожа не стеснялась в обращении с прислугой, что же будет, когда единственный, кто сдерживал ее дурные порывы, уедет — растерянно кивнула.

— Что ты ему приготовила? — сразу же последовал строгий вопрос.

Анима показала приготовленные на воде и перетертые до состояния каши овощи.

— Это же невкусно, — сморщилась Иса. — Он мой брат, и я его люблю. Приготовь ему масляных лепешек, жареного с перцем мяса и вина с имбирем. Может, хоть так его жилы наполнит кровь, а не вода. И сладкого побольше. Молодой граф любит сладкое, — Иса довольно улыбнулась — такой завтрак уложит братца в постель на несколько дней, и кроме молока ему больше ничего не будет нужно. — А я переоденусь, ты меня всю испачкала, — уже выходя из кухни, заявила она.

Как бы Исе ни хотелось поскорее повидать жеребца, погладить его шелковистую гриву, проехать, но она не могла пренебречь обязанностями хозяйски и, возвращаясь в свои покои, не забыла проверить хорошо ли вычистили комнаты после ухода гостей.

Полы блестели, увядшие цветы исчезли, а их место заняли свежие, еще не успевшие раскрыться бутоны, тяжелые портьеры подвязаны, а окна распахнуты, чтобы впустить долетающий из сада ароматный ветер.

— Пурнима! — вбегая в комнату, окликнула Иса. — Переодень меня! Живо! Я хочу прокатиться на подарке герцога! — она нетерпеливо переступала, как молодая кобылка, пока Пурнима расшнуровывала испачканное и надевала на госпожу новое платье. — Проследи, чтобы Жуан съел весь завтрак. Не доверяю я этой бездельнице Дуде. Папенька уехал, и теперь она целыми днями будет пропадать в его библиотеке, забыв о своих обязанностях, — фыркнула графиня. — Потом ты свободна, можешь спуститься на кухню и поесть.

И Иса выпорхнула из комнаты.

Окинув придирчивым взглядом сад, ни намеком не напоминающий о вчерашнем празднестве, она, хоть и старалась сохранять приличествующую госпоже степенность, торопливо зашагала к конюшне.

— Эй, ты! — крикнула в пронизанный желтыми лучами пыльный сумрак. — Оседлай мне коня. Я хочу прокатиться.

Сначала под косыми стрелами проникающего сквозь щели света блеснула загорелая грудь, виднеющаяся в распахнутом вороте блузы, затем показались широкие плечи и узкие бедра и наконец насупленное лицо покинуло душную тень.

— Графиня, — преувеличенно учтиво поклонился Витор.

— Живо приготовь коня. Я хочу покататься, — едва удостоив раба презрительного взгляда, высокомерно велела Иса и обмахнулась надушенным платком.

— Достопочтенная сеньорита Мария Исабель Линьярес де Сильва, — Витор снова поклонился настолько учтиво, что больше походило на насмешку. — Я не могу приготовить для вас коня, потому что на нем уехал граф де Сильва.

— Отец? — огромные, осененные длинными ресницами черные глаза удивленно распахнулись, а потом сузились — Не смей мне лгать! — тонкие крылья породистого носа раздувались, а пухлые, напоминающие свежий утренний бутон губы гневно кривились. — Отец уехал в карете! Я сама видела! Что ты сделал с моим конем? Это подарок герцога, и тебе не поздоровится, если с ним что-то случится.

— Не ваш отец, — возмутительно хладнокровно ответил Витор. — Граф Жуан Линьярес де Сильва.

Из глаз Исы исчезла томная, чарующая мужчин бархатистость, а ее место заняли гневные всполохи преисподней.

Как и полагается будущей герцогине, Иса старалась говорить спокойно, но сквозь ровный тон все равно прорывались звенящие нотки.

— Кто дал тебе право распоряжаться моим подарком и решать кто на нем будет ездить?

Кровь бросилась в лицо юной графини и ошпарила щеки жарким румянцем. Витор, хоть и был не трусливой породы, невольно отступил перед разгневанной хозяйкой.

— Разве я не говорила, чтобы ты к нему никого не подпускал? Кто ты такой, что посмел ослушаться моего приказа? — Иса взглядом обшаривала стены в поисках кнута, чтобы немедленно наказать наглого раба сразу за все, но на глаза ничего не попадалось. Зато графиня заметила мажордома, разыскивающего ее, чтобы справиться к какому часу готовить обед. — Фуртадо, ты то мне и нужен! — воскликнула она.

— К вашим услугам, сеньорита Исабель, — учтиво поклонился он. — Какие будут распоряжения?