Бессмертные (СИ) - Ангел Илья - Страница 29

— И что? — да, я прекрасно знал, что до поступления в эту загадочную для меня школу остается совсем немного времени. Но я не думал, что это как-то волнует этого безбашенного ученого.

— Ты совсем не понимаешь, да? — взвился Миша. — Школа, первые заклинания, девочки, вампиры в перерывах между вечеринками. Оборотни под пиво.

— И? — я все еще не понимал, к чему он клонит. С этой точки зрения я школу не рассматривал. Все те зелья, которые я вливал в себя литрами, на данном этапе приносили мне такую боль, что убивали любое влечение, несмотря на гормональную перестройку. Однако это нужно было перетерпеть, мне просто необходимо стабилизироваться и привести себя в форму, которая мне знакома. Притом долгих лет, у меня на это нет. Все нужно сделать в очень сжатые сроки. Благо, что повышенная стойкость одаренных здорово мне в этом помогала.

— А как же я? Ты единственный мой друг, единственный, кто может со мной общаться, видеть меня. Я же не смогу больше находиться в одиночестве, неужели ты не понимаешь. — Отвернулся Михаил, пряча кровавые слезы, что заменяли призракам обычные.

Я глубоко задумался. До этого момента об этом как-то даже не вспоминал, да и не думал, что для Михаила это так важно. Но вечно терпеть рядом с собой духа, еще и такого, это то еще удовольствие. Нет, он конечно приносит много пользы, но и нервы трепет изрядно, поэтому надо довольно тщательно все обдумать, прежде, чем соглашаться на такого соседа по комнате в кампусе.

— Что именно тебя держит здесь, — я мысленно ударился головой об стол, видя, как засияло улыбкой лицо приведения. Ну вот кто меня за язык то тянул.

— Я не знаю. Когда я умер, то от меня осталось немного, одежда вся истлела, кости растворились в разбившихся реактивах после взрыва, а все остальное довольно долго отскребали со стен, пола и потолка. Они даже не сразу спохватились, что меня нет, — он поставил передо мной какое-то варево, чуть не разбив стакан об стол. Я поболтал содержимое. Теплое, только что приготовленное зелье восстановления. По консистенции и по виду напоминало оно сопли, да и по вкусу не сильно отличалось. Подожду, пока оно хотя бы остынет. А Миша сразу понял, что мне нужно было. Мышцы, все еще не привыкшие к подобным нагрузкам, готовы были лопнуть от испытаний, которые я заставлял их проходить. — Ну а чего меня хвататься, изгой клана, бесполезное создание, которое родилось без малейшего зачатка магических способностей, и оставленное подле семьи, только из жалости. Как же я их ненавидел, ну и ненавижу. Возможно мать бы меня поняла и не бросила, но она умерла, когда меня родила, что еще больше давало ненависти от всех представителей клана в мой адрес. Как же. Бесполезный балласт своим рождением уничтожил такую сильную одаренную. Тьфу. Когда мне исполнилось восемнадцать, я полностью перебрался сюда, лишь изредка выползая из своей лаборатории. Я много, что придумал. Да ты сам это видишь. Я же не бесполезный? Скажи честно.

— Нет, Миша. Ты не бесполезный, — успокоил я ударившегося в воспоминания призрака. — То, что ты здесь жил, усложняет задачу. Ты можешь быть привязан к любой колбе, к любой банке, да к тому же столу, — я постучал по столешнице. — Вспомни, могло ли что-нибудь остаться не принадлежавшего лаборатории, а только тебе? — Ну вот как я могу его оставить одного? Как котенка выбросить. Да и действительно, он будет мне полезен, главное, чтобы не лез постоянно под руку.

Миша глубоко задумался, а потом, взяв быстрый старт, очутился в другом конце лаборатории, и начал нарезать круги возле какого-то шкафа.

— Вот. Скорее всего это оно. Я не могу на него воздействовать. Единственная вещь в этой лаборатории, которая мне совершенно неподвластна. Вот смотри. — Для убедительности он попробовал открыть дверь, но его руки как будто натыкались на какую-то преграду, не позволяя ухватиться за ручки шкафа.

Кряхтя, как столетний дед, я залпом влил в себя немного остывшее зелье и, стараясь сдержать рвотные позывы, направился в его направлении.

Открыв шкаф, я обнаружил там стопку каких-то пыльных журналов, старые измерительные инструменты и полуразвалившуюся коробку из-под обуви. Здраво рассудив, что Михаил, при всей своей необычности, вряд ли был привязан к журналам или весам, мой выбор сразу же пал на коробку. Открыв ее, я увидел медальон на серебряной цепочке, который тут же попытался схватить призрак. Правда, его рука прошла сквозь предмет, что даже не шелохнулся при его воздействии с призраком. Интересно. Я протянул руку и спокойно вытащил медальон. Немного осмотрев внешнюю сторону, я открыл его и приступил к изучению содержимого. На одной стороне были выгравированы какие-то надписи на незнакомом мне языке, а на второй была вложена небольшая фотография очень красивой женщины, которая была похожа на Михаила. Она точно так же смотрела с каким-то восторгом и надеждой. Правда, в отличие от Миши, ей это действительно шло.

— Мама. — Всхлипнул призрак и отвернулся от медальона. — Это моя мать. Сколько я себя помню, он всегда был при мне. А я забыл про него. Про собственную мать забыл. Я чудовище.

— Это не твоя вина. — решил я прервать тягостное молчание, которое воцарилось в стенах лаборатории. — Смерть всегда накладывает свой отпечаток, но ты смог сохранить образ матери и все вспомнить. Так что это все в прошлом. Пойдем лучше проверим, сможешь ли ты обрести свободу с этим амулетом. Насколько, ты говоришь, не мог отойти от поместья?

— Пять метров от ворот, потом меня закидывало обратно сюда, как тогда, когда ты на меня свой магический трюк провернул. — Немного успокоился и вытер слезы Михаил. — Ладно, ты прав. Я вспомнил, а это самое важное.

Призрак взлохматил свои волосы и поправил очки, которые при любом раскладе не смогут с него спать или хоть как-то поменять свое положение. И немного помедлив, кивнул в знак того, что он снова в норме. Потрепав еще раз его по плечу, я захватил амулет и направился к выходу из поместья. На воротах дежурил все тот же охранник, который снова мне выдал пропуск, как и прошлый раз, но теперь к нему добавилась еще какая-то белая карточка.

— Это что? — я удивленно посмотрел на совершенно чистый пластик, покрутив его в руке.

— Разрешение на ношение оружия. — Не переживайте, если кто спросит, то он знает, как им пользоваться, остальным это и не нужно. — Усмехнулся охранник, открывая мне ворота. — А вы не знаете, что происходит? Собрали всех, кроме меня.

— Ну, значит, вам беспокоиться нечего, — я вернул ему усмешку и, снова пропуская неуверенно топчущегося призрака впереди себя, вышел за ворота.

Когда мы преодолели этот невидимый для меня барьер в пять метров, а потом и в десять, Миша с радостным воплем понесся вперед, оглашая округу воплем, что он свободен, словно птица в небесах. Правда, счастье его длилось недолго. Оказывается, радиус привязки составлял четыреста метров, после чего, призрака возвращало к медальону.

— Мы с этим что-нибудь придумаем, — подбодрил я его. — Теперь мы знаем к чему ты привязан и нужно разобраться с некоторыми моментами, после чего мы эту привязку снимем.

Призрак кивнул и показал мне в сторону собирающейся толпы в центре небольшого сквера, расположенного рядом с поместьем Романовых.

Не вампирша ли тут случаем наследила? Нужно проверить. Я спокойно подошел ближе и, с трудом пробравшись сквозь толпу, очутился возле обычно заградительной желтой ленты. В центре огороженного периметра лежало тело, возле которого уже вовсю копошились эксперты, какой-то мужик в черном плаще, видимо местный маг, и стражи порядка. Главный, судя по форме, детектив, философски смотрел на это со стороны, раскуривая трубку.

— Матерь Божья, — простонал Миша, наклоняясь прямо над телом, с которого в этот самый момент специальным прибором пытались снять отпечатки пальцев. Сделать экспертам это было затруднительно, потому что тело больше напоминало тягучую субстанцию. — В нем не осталось костей. Совсем. Это что такое творится-то, — продолжал бормотать еле слышно призрак.